Юрий Петросян - Османская империя. Великолепный султанат
В тот период, когда Кара Языджи контролировал значительную территорию в Центральной Анатолии, к нему присоединилось немало местных феодалов, в том числе ряд султанских санджак-беев, которые желали таким способом сохранить свои владения или должности. Сближение Кара Языджи с этой группой участников восстания привело к постепенному возрастанию противоречий между ним и основной массой повстанцев – крестьянами, которые не могли не роптать, видя, как их предводитель окружает себя разного рода сановными людьми и распределяет между ними выгодные посты и должности. Все это скоро сказалось на боеспособности и стойкости армии Кара Языджи.
Между тем султанское правительство тщательно готовило карательную экспедицию против повстанцев. Ее возглавил багдадский бейлербей Хасан-паша. В район Диярбакыра к началу 1601 г. были стянуты войска из Багдада, Халеба, Дамаска и ряда других городов, входивших в состав арабских провинций империи. 15 августа 1601 г. в долине Эльбистан к северу от Мараша произошло кровопролитное сражение между войском Кара Языджи, насчитывавшим 30 тыс. воинов, и армией Хасан-паши. Повстанцы потерпели поражение, потеряв, по данным разных источников, от 10 тыс. до 20 тыс. убитыми. Раненный в сражении, Кара Языджи с небольшим отрядом укрылся в горном районе между Токатом и Трабзоном. Здесь он и умер зимой 1602 г. Есть разные версии его смерти. По одной из них, он был убит людьми из его непосредственного окружения.
Смерть вождя не прервала борьбу повстанцев с правительством. Своим новым руководителем они избрали брата Кара Языджи – Дели Хасана. Ему удалось собрать новое войско из крестьян Центральной и Северной Анатолии. Во главе 20-тысячного войска Дели Хасан весной 1602 г. вступил в бой с армией Хасан-паши и нанес ей серьезное поражение. Бейлербею пришлось искать убежище в Токате. Однако повстанцы вскоре овладели Токатом, захватили казну Хасан-паши, а его самого убили.
Отобранные у бейлербея богатства позволили Дели Хасану умножить ряды своих воинов и улучшить их снаряжение и вооружение. Затем Дели Хасан повернул свою теперь уже 30-тысячную армию на запад. В декабре 1602 г. он некоторое время осаждал Кютахью. Дела складывались удачно для повстанцев, но суровая зима вынудила Дели Хасана прервать осаду и отвести войско на зимовку в район Карахисара.
Султан и Порта всеми средствами стремились потушить огонь восстания в Анатолии. Готовя большое войско для новой карательной экспедиции, султанские военачальники стремились одновременно внести раскол в лагерь повстанцев. Последнее, вероятно, делалось не без успеха. Во всяком случае, летом 1603 г. Дели Хасан представил султану просьбу о прощении всех руководителей восстания, которая была тут же удовлетворена. Сам Дели Хасан и ряд его ближайших сподвижников получили от султана высокие посты. Дели Хасану был пожалован Боснийский санджак, около 400 участников восстания было зачислено в состав регулярных войск султана. В начале 1604 г. Дели Хасан и часть его бывших воинов были направлены в армию, действовавшую против австрийцев.
Некоторые из соратников Дели Хасана пытались продолжать в Анатолии борьбу с правительством, но и они вскоре были подкуплены агентами султана. Движение крестьян, преданное феодалами – руководителями восстания, постепенно теряло свою силу. Большинство крупных отрядов, собранных Дели Хасаном, перестало существовать. Сам Дели Хасан окончил свои дни в конце 1605 г. в Белграде, где был казнен за новую попытку бунта против Порты и тайные переговоры с венецианцами и папой о продаже одной из султанских крепостей в Далмации.
И все же огонь крестьянского восстания не погас. Именно в 1603 г., когда в результате предательства руководителей оно почти прекратилось, в районах Айдына, Сарухана, Бурсы, Аданы, Карамана и в ряде других областей Анатолии возникло сразу несколько новых очагов повстанческого движения. Наряду со сравнительно небольшими отрядами, насчитывавшими до тысячи повстанцев, действовали и крупные соединения численностью от 3–5 до 10–15 тыс. человек. Несколько десятков тысяч крестьян оказалось в войсках бейлербеев Халеба и Карамана, начавших борьбу с центральной властью. В короткий срок численность повстанцев в Анатолии достигла исключительной по тем временам цифры – около 200 тыс.
Особенно опасным для правительства стал очаг восстания в районе к западу от Анкары, где действовали отряды во главе с крестьянином Календер-оглу. К моменту нового подъема повстанческого движения в Анатолии Календер-оглу имел десятилетний опыт вооруженной борьбы. А к лету 1607 г. он уже считался одним из наиболее значительных и авторитетных вождей повстанцев. Под его водительством собралось около 30 тыс. человек. Календер-оглу захватил большую территорию в Западной Анатолии, его отряды достигали берегов Эгейского и Мраморного морей. Зиму 1607/08 г. Календер-оглу провел в захваченной им Бурсе.
Вождь повстанцев не скрывал намерения ликвидировать власть династии Османа в Анатолии. В августе 1608 г., собрав большое войско (от 20 тыс. до 50 тыс. воинов, по данным разных источников), оснащенное 20 пушками, Календер-оглу решил дать бой султанскому полководцу Мурад-паше, командовавшему правительственными войсками, направленными для подавления восстания. 5 августа в долине Аладжа к северо-востоку от Марата произошло сражение, в котором войско Мурад-паши, ядром которого были отборные отряды янычар, одержало полную победу. Повстанцы потеряли в кровопролитном сражении почти две трети своих сил. Календер-оглу пришлось с отрядом в несколько тысяч человек отступать в район Байбурта. Однако там его настигли воины Мурад-паши. Из этой схватки Календер-оглу с трудом вывел лишь отряд в 2 тыс. человек. С ним он вступил во владения иранского шаха. Там их ждал весьма неласковый прием: они были расселены небольшими группами в разных местах на положении рабов шаха.
После разгрома войска Календер-оглу Анатолия оказалась во власти карателей. Мурад-паша огнем и мечом восстанавливал власть султана. Жестокость его не знала границ. Пирамидами из отрубленных голов был отмечен путь карателей летом и осенью 1609 г. За три года пребывания в Анатолии (1607–1609) этот жестокий сановник истребил от 60 тыс. до 100 тыс. человек, не пощадив даже женщин и детей. Однажды Мурад-паша собственными руками задушил на глазах у своих воинов мальчика, схваченного в одном из лагерей повстанцев. Ребенок был повинен лишь в том, что на вопрос о том, как он оказался среди мятежников, ответил, что пришел к ним со своим отцом, которого толкнул на это голод. Взбешенный ответом, сановник повелел тут же казнить ребенка, но даже славившиеся своей жестокостью янычары не решились выполнить такой приказ. Тогда-то Мурад-паша сам расправился с мальчиком, да еще и пояснил окружавшим его слугам и воинам, что ребенок этот должен был быть уничтожен, ибо взращен он в мятежах и разбое, а в голове у него идеи бунтовщиков.
Понимая, что одними лишь карательными мерами положение изменить невозможно, правительство издало специальные указы, которые предписывали местным властям принять меры для возвращения крестьян на их прежние места жительства, обеспечить условия для развития земледелия, ремесла и торговли. А в октябре 1609 г. султан издал даже «Указ о справедливости» («Адалет-наме»), в котором в числе причин, породивших бунты и мятежи, было названо бедственное положение населения Анатолии.
Напуганное силой и размахом крестьянских восстаний, правительство попыталось ввести в рамки «справедливости» феодальную эксплуатацию крестьянства, несколько сдерживая произвол феодалов и чиновников провинциальной администрации, откупщиков налогов и ростовщиков. Высокая Порта даже сочла необходимым поддержать крестьян, возвращавшихся на проданные ими в пору обнищания за бесценок земли. Новым владельцам было приказано вернуть крестьянам их земли за ту же ничтожную плату, которую они получили в свое время при ее вынужденной продаже. Все эти меры принесли определенный результат. В 1610–1611 гг. в Анатолии несколько улучшилось положение в земледелии, цены на пшеницу вернулись к уровню 1595 г., когда начались столь долго потрясавшие этот край крестьянские бунты. И все же коренные причины, вызвавшие эти мощные антиправительственные выступления, не были, конечно, устранены. Недовольство анатолийских крестьян и горожан продолжало и в XVII в. оставаться постоянным источником беспокойства для центральных и провинциальных властей.
Со второй половины XVI в. султану и Высокой Порте все больше приходилось сталкиваться с освободительной борьбой балканских народов против османского владычества. Борьбу эту непрерывно вели отряды гайдуков – крестьян, доведенных до отчаяния притеснениями турецких и местных феодалов. Собираясь в отряды численностью в два-три десятка человек, они совершали налеты на султанских чиновников и их прислужников из местного населения. Гайдучество поддерживало веру в угнетенных нетурецких народах Балкан в возможность освобождения от османского ига. Провинциальным властям не раз приходилось выставлять против гайдуков воинскую силу, но обычно мобильные отряды гайдуков, пользовавшиеся поддержкой населения края, легко уходили от преследования, вновь нанося удар в самом неожиданном месте.
