Ойген Бём-Баверк - Избранные труды о ценности, проценте и капитале (Капитал и процент т. 1, Основы теории ценности хозяйственных благ)
Вполне естественно, что потребительная ценность и меновая ценность, которые представляет вещь в глазах ее обладателя, оказываются неодинаковыми по своей величине. Для ученого, например, потребительная ценность его книг обыкновенно бывает гораздо значительнее, нежели их меновая ценность, тогда как для книготорговца, наоборот, меновая ценность книг в большинстве случаев гораздо выше их потребительной ценности. Теперь опять возникает вопрос: какая же из двух ценностей является истинной ценностью в подобных случаях? Дело в том, что вещь может иметь для данного лица всегда только одну ценность. Ценностью называется значение вещи для благополучия человека, а это значение не может быть в одно и то же время и большим, и ничтожным, и выше, и ниже.
При решении этого вопроса мы имеем дело лишь со специальным случаем, принадлежащим к той группе явлений, для которой мы уже вывели общее правило. Употребление для непосредственного удовлетворения собственных нужд и употребление для обмена на другие материальные блага представляют собой два различных способа употребления одной и той же вещи. Если при том и другом способе употребления вещь эта дает неодинаковую предельную пользу, то основой для определения ее хозяйственной ценности служит более высокая предельная польза. Следовательно, когда потребительная ценность и меновая ценность данной вещи неодинаковы по своей величине, то истинной ее ценностью является высшая из этих двух ценностей. Каким образом поступаем мы сообразно этому в практической жизни, давая нашим материальным благам всякий раз такое именно употребление, которое соответствует более высокой истинной ценности; каким образом с изменением условий может изменяться для одного и того же субъекта отношение между величиной потребительной ценности и величиной ценности меновой, благодаря чему и вещь получает потом совершенно другое употребление, — все это и многое другое настолько всесторонне и глубоко исследовано и объяснено в нашей литературе по вопросу о ценности, что я могу здесь ограничиться лишь ссылкой на нее46. Поэтому я хочу прибавить только еще одно замечание.
Разделение ценности на потребительную и меновую, которое оказывается почти столь же старым, как и наша наука, за последнее время неоднократно подвергалось резким нападкам и объявлялось нерациональным47. Поскольку нападки эти направляются против того понимания различия между потребительной ценностью и меновой, которое почти исключительно господствовало до сих пор в экономической литературе, я считаю их вполне основательными. Обыкновенно на такого рода разделение смотрят как на самое высшее разделение, под которое подходит вся совокупность ценностей. Но, как я старался показать выше, никакого единого понятия ценности не существует. Следовательно, если мы, несмотря на это, захотим провести разделительную линию через все явления, обозначаемые словом «ценность», то в каждой из двух образовавшихся таким образом групп у нас получатся вещи совершенно разнородные, принадлежащие к радикально различным сферам понятий. Так, по справедливому замечанию Нейманна, общее понятие «потребительная ценность» обнимает собой, с одной стороны, «субъективную ценность вещи, служащей для непосредственного удовлетворения потребностей собственника», а с другой стороны, питательную, отопительную, удобрительную ценность и т. п., между тем как под понятие «меновая ценность» при подобной классификации наряду с субъективной меновой ценностью подходит и логически ничего общего с ней не имеющая объективная меновая сила. Что такого рода разделение ценности на потребительную и меновую нерационально и в научном отношении бесплодно, что при нем становится невозможным какое бы то ни было цельное, основанное на одном общем принципе объяснение «явлений потребительной ценности», с одной стороны, и феноменов «меновой ценности» — с другой, это очевидно без всяких доказательств.
Напротив, та же самая классификация получает, как мне кажется, вполне рациональный вид, если применить ее не к ценности вообще, а к одной лишь субъективной ценности. Основывается ли значение вещи для человеческого благополучия на непосредственном употреблении ее для удовлетворения потребностей владельца или же на употреблении ее для обмена на другие материальные блага, — это, по моему мнению, различие, действительно настолько существенное, что обозначать каждый из этих видов субъективной ценности особым термином желательно и целесообразно, а выражения «потребительная ценность» и «меновая ценность» представляются чрезвычайно удобными для этой цели. Правда, и тут можно сделать такого рода возражение: разделение ценности на потребительную и меновую даже и в приложении к одной лишь субъективной ценности оказывается не вполне исчерпывающим, так как при нем не принимаются в соображение некоторые способы употребления материальных благ, например дарение, залог и т. п.48. Но это обстоятельство не имеет особенного значения. Кто хочет дать исчерпывающую классификацию, тот пусть дополнит принимаемое нами разделение третьим членом, соответствующим упомянутым выше способом употребления материальных благ. Кто же не хочет этого сделать, тому ничто, разумеется, не помешает обозначить специальными названиями, по крайней мере отдельные, особенно важные члены. Во всяком случае, мне кажется, лучше отвести для выражений «потребительная ценность» и «меновая ценность» более узкую сферу действия, в которой они оказываются не только не вредными, но и положительно полезными, нежели делать попытку изгнать совсем эти выражения из научной терминологии: ведь они приобрели слишком широкие и прочные «права гражданства», для того чтобы могла увенчаться успехом подобная попытка, и если не дать им правильного употребления, то они будут продолжать свое существование, употребляясь нерациональным образом и тем самым тормозя движение нашей науки вперед.
5. Ценность комплементарных материальных благ
Часто бывает так, что для получения хозяйственной пользы требуется совместное действие нескольких материальных благ, причем если недостает одного из них, то цель совсем не может быть достигнута или же достигается лишь не в полной мере. Эти материальные блага, взаимно дополняющие друг друга, мы называем, по примеру Менгера, комплементарными материальными благами. Так, например, бумага, перо и чернила, иголка и нитки, телега и лошадь, лук и стрела, два принадлежащих к одной и той же паре сапога, две парные перчатки и т. п. представляют собой комплементарные материальные блага. Особенно часто, можно сказать постоянно, отношение комплементарности встречается в области производительных материальных благ.
Вполне естественно, что то тесное взаимоотношение между комплементарными материальными благами, которое необходимо для того, чтобы они приносили свойственную им пользу, получает выражение и в образовании их ценности. Здесь оно порождает целый род особенностей, которые, впрочем, все укладываются в рамки общего закона предельной пользы. Рассматривая эти особенности, мы должны иметь в виду различие между ценностью, свойственной всей группе, и ценностью каждой отдельной вещи, входящей в состав группы.
Совокупная ценность целой группы материальных благ определяется в большинстве случаев величиной предельной пользы, которую могут принести все эти материальные блага при совместном действии. Если, например, три материальных блага А, В и С составляют комплементарную группу и если наименьшая, выгодная в хозяйственном отношении польза, которую можно получить при совместном, комбинированном употреблении этих трех материальных благ, выражается цифрой 100, то и ценность всех трех материальных благ А, В и С вместе будет равна тоже 100.
Таково общее правило. Исключение из него представляют лишь те случаи, когда — по общим правилам, уже известным нам, — ценность вещи вообще определяется не непосредственной предельной пользой того рода материальных благ, к которым она принадлежит, а предельной пользой другого рода материальных благ, употребленных для замещения этой вещи. В нашем специальном примере это произойдет тогда, когда каждый отдельный член комплементарной группы может быть замещен новым экземпляром посредством покупки, производства или же отвлечения материальных благ от других, изолированных отраслей употребления и когда вместе с тем получающаяся при этом «субституционная польза» для всех членов группы, взятых вместе, оказывается меньше той предельной пользы, которую дают они при комбинированном употреблении. Если, например, предельная польза, получаемая при комбинированном употреблении, равняется 100, а «субституционная ценность» трех членов группы по отдельности — лишь 20, 30 и 40, — всего, значит, лишь 90, — то от всех трех материальных благ, взятых вместе, будет зависеть не получение комбинированной предельной пользы в 100, а получение лишь меньшей пользы в 90. Впрочем, так как в подобных случаях не замечается влияния собственно комплементарности на образование ценности и образование ценности совершается по общим правилам, нам уже известным, то заниматься здесь специальным рассмотрением этих случаев нам нет надобности, и потому в последующем изложении я намерен заняться анализом лишь общего нормального случая, когда предельная польза, получаемая при комбинированном употреблении комплементарных материальных благ, является вместе с тем и наличной предельной пользой, которой определяется ценность материальных благ.
