Владимир Авдеев - Расология
В вопросе биологического единства нордической расы, в свете русской колонизации Севера, автор столь же однозначен: «Таким образом, существование северного подтипа русских может считаться отражением определенной антропологической общности населения севера и северо-востока Европы, предшествовавшего времени русской колонизации этой территории и послужившего одним из компонентов для формирования современных русских на этой территории».
Данные глобальные выводы вновь и вновь подтверждаются результатами частных биохимических исследований, как, например, в статье О. В. Ирисовой «Полиморфизм эритроцитарной кислой фосфатазы в различных группах населения Советского Союза» (Вопросы антропологии. Вып. 53, 1976): «Среди населения Европы отмечается относительно широкая дисперсия по трем аллелям: pha, phb, phc. В целом редко встречающийся ген phc служит характерным признаком, маркирующим европеоидные популяции (0,030-0,070). Аллель pha варьирует у европейского населения в пределах 0,268-0,402. У негроидных популяций частота pha изменяется в более узких рамках от 0,16 до 0,25. Монголоиды, как и следовало ожидать, имеют самый широкий спектр изменчивости аллелей pha и phb и, тем не менее, у них практически отсутствует ген phc.
Как видим, миф о генетических последствиях монголо-татарского ига в России вновь терпит полный крах, потому, что у русских есть ген phc, а у монголов его практически нет. Евразийство — это очередная уловка для генетически неграмотных людей. Евразийство — это следствие не хаоса крови, а хаоса идей, искусно нагнетаемого с целью заглушения генетически обусловленного архетипа белой расы».
Рассуждая далее, автор данной работы вновь и вновь подтверждает базовый постулат нордической идеи: «Высокая термостабильность фенотипов В и АВ свидетельствует об адаптивной значимости этих вариантов кислой фосфатазы в экстремальных условиях жаркого тропического климата». Это означает, что 3 и 4 группы крови своими параметрами термостабильности наглядно свидетельствуют о своем ненордическом происхождении. Нордическая раса характеризуется, как мы помним, высоким процентом именно 1 и 2 групп крови. Вдали от ядра белой расы, в жарких районах средиземноморья, и произошло подмешивание 3 и 4 групп крови. У этих метисов жизнеспособность ниже, чем у чистых представителей нордической расы, что, как мы отмечали выше, засвидетельствовано статистическими данными станций переливания крови.
В соответствии с вышесказанным, мы не рекомендуем к употреблению гастрономические и косметические продукты других рас. Целебными грязями с берегов Мертвого моря, которые рекламирует наше телевидение, следует мазаться семитам, а не русским красавицам.
То же самое касается и ароматических средств. В Вест-Индии во времена ее колонизации существовала поговорка: «Господь Бог любит своего негра и узнает его по запаху». Путешественники древности отмечали, что от китайцев пахнет мускусом, а римский историк IV века Аммиан Марцеллин утверждал, что от евреев пахнет чесноком.
Как видно, нет такого места на теле человека, которое бы не свидетельствовало о врожденных расовых различиях. Из статьи Т. А. Абражевича, В. А. Спицына «Генетический диморфизм ушной серы у якутов и населения прибалтийских республик» (Вопросы антропологии. Вып. 70, 1983) следует, что частота гена d в ушной сере у северных европеоидов равна 0,1815, у немцев — 0,176, у якутов — 0,8939, у китайцев — 0,979, а у негров — 0,069.
Аналогичная картина наблюдается и с геном w, ибо у китайцев его частота равна 0,021, у немцев — 0,824, а у негров — 0, 931. Так что, подставлять свои уши под сплетни других рас тоже вредно и не гигиенично. Слушать нужно только своих.
Кроме того, генетически обусловленные биохимические различия рас влияют также на восприятие окружающего мира, на выработку эстетического вкуса, на философские идеи и религиозные предпочтения.
А. С. Вагина в своей прекрасной статье «Об особенностях отношения к цвету некоторых этнических групп» (Вопросы антропологии. Вып. 84, 1990) пишет: «Любая популяция, любая этнокультурная общность говорят на своем цветовом языке с определенным набором „звуков“ и их сочетаний. Мы воспринимаем этот язык не только в отточенных цветовых символах, но улавливаем его по общему цветовому „полю“ народной материальной культуры. Большая часть цвета в традиционной культуре очевидна. Цвет костюма также тесно связан с внешним обликом человека, так как он обычно согласует цвет своего платья с цветом кожи, волос и глаз. У людей северной расы предпочтение черного, синего, а также голубого (холодных цветов коротковолновой части спектра) не случайно, ибо они значительно уменьшают и облегчают плотность объема».
Здесь все вновь точно так же объясняется с биологической точки зрения, ибо И. С. Афанасьева в статье «Современные представления о пигментации человека» (Вопросы антропологии. Вып. 82, 1989) дает обобщение международной научной информации, из которой явствует, что глаза европеоидов и негроидов различаются по структуре, а голубые глаза отличаются особым эффектом Тиндала. Нордический человек в прямом смысле этого слова видит мир по-другому.
Еще Иммануил Кант в своей «Аналитике прекрасного» отметил, что «прекрасное познается без посредства понятия». Фриц Ленц указывал: «Уже будучи детьми, мы отличаем красивых людей от безобразных, — задолго до того, как приобретаем опыт таких вещей или с помощью сравнения образуем эстетическое чувство. Такие различения мы делаем инстинктивно, поскольку носим образ нашей расы в самих себе».
Современные исследования в области биологии эстетики доказали, что каждая раса имеет свои, генетически обусловленные представления о Хаосе и Порядке. Конрад Лоренц назвал это «врожденными моделями», а Иренеус Эйбл-Эйбесфельдт в книге «Биологические основы эстетики» пишет: «Стиль — это способ кодировать сообщаемую информацию в художественной форме». Именно поэтому произведения искусства различных рас отличаются по стилю, ибо стиль на биологическом уровне выполняет функцию определения «свой-чужой». Произведения современного массового искусства специально моделируются на основе отсутствия этого биопароля. Стиль в сжатой кодифицированной форме выражает генетический опыт расы. И. Эйбл-Эйбесфельдт делает на этой основе правомерный вывод: «Внушаемость, готовность к усвоению взглядов и к принятию групповых ценностей присущи человеку в очень высокой степени. Это они вымостили путь к расовому отбору».
Кроме того, он приводит любопытные данные лабораторных опытов. Оказалось, что в комнатах, окрашенных в красно-оранжевые тона, испытуемые оценивали температуру на 3–4 °C выше, чем в комнатах сине-зеленых тонов. «Теплые» тона возбуждают симпатическую нервную систему, отчего учащается пульс и повышается кровяное давление. «Спокойные» тона, которые неспроста называют еще и холодными, принадлежат к коротковолновой части спектра.
Таким образом, люди нордической расы предпочитают холодные тона, которые соответствуют их системе кровоснабжения, то есть их хладнокровию, вновь не в переносном, а именно в прямом смысле. Голубые глаза — это индикатор оптимальных биоэнергетических процессов в организме северного человека. То же самое справедливо и в отношении музыки и танца, ибо их ритмика полностью опирается на дробную структуру расового архетипа. Белая раса создала симфоническую гармоническую музыку, а черная раса изобрела джаз и рэп с их нагромождением синкоп. Характерно в этом отношении русское ладовое песнопение, где лад выступает как генетическая единица гармонии, что вновь подтверждает нордические истоки русского народного искусства.
Ганс Ф. К. Гюнтер в своей великолепной книге «Раса и стиль» (1927) писал: «Нет драматургии на семитских языках, а музыку арабы заимствовали у персов».
Позднее Генрих Цоллингер в работе «Биологические аспекты цветовой лексики» утверждал: «В лингвистике цветовых понятий существует расовая гипотеза, согласно которой люди с разным цветом кожи могут видеть, а потому и называть цвета по-разному, потому что различиями в пигментации затронут сам глаз». Ганс Ф. К. Гюнтер, перефразируя слова Гете, отмечал, что нордическая раса создана для того, чтобы всматриваться, а восточная, чтобы созерцать. К цвету, а следовательно, и к структуре глаз это имеет самое непосредственное отношение.
Различия касаются также восприятия времени и пластических форм, что лучше всего видно в системах хронологического летоисчисления различных рас и в преобладании тех или иных геометрических форм в их жилище, на что указывал еще Освальд Шпенглер. Современные исследователи Фредерик Тернер и Эрнст Пеппель обнаружили наличие расовых признаков в организации стихотворных форм и ритмов, которые призваны работать на частоте, синхронной с тактовой частотой работы мозга. Тактовые частоты интеллектуальных биопроцессоров у различных рас также сильно отличаются, соответственно этому организация процессов обучения и работа с виртуальной информацией должны быть пересмотрены в духе расовой теории.
