Айзек Азимов - Взрывающиеся солнца. Тайны сверхновых
В 1870 г. в период солнечного затмения в Испании американский астроном Чарлз Янг (1834–1908) впервые изучил спектр короны. В спектре он обнаружил ярко-зеленую линию, которая не соответствовала позиции ни одной известной линии ни одного из известных элементов. Были открыты и другие странные линии, и Янг предположил, что они представляют собой какой-то новый элемент, и назвал его «коронием».
Какая польза от этого «корония», только и всего, что существует какая-то спектральная линия. До тех пор никакая, пока не описана была природа строения атома. Оказалось, что каждый атом состоит из тяжелого ядра в центре, окруженного одним или несколькими легкими электронами на периферии. Всякий раз, как электрон отрывается от атома, спектральные линии, производимые этим атомом, изменяются. Химики могли разобрать спектр атомов, от которых ушли два-три электрона, но техника для удаления большого числа электронов и изучения спектра при этих условиях им была пока недоступна.
В 1941 г. Бенгт Эдлен сумел показать, что «короний» совсем не новый элемент. Обыкновенные элементы — железо, никель и кальций оставляют точно такие же линии, если отнять у них дюжину электронов. Значит, «короний» являлся обычным элементом, у которого недоставало многих электронов.
Такой большой дефицит электронов мог быть вызван только исключительно высокими температурами, и Эдлен выдвинул предположение, что солнечная корона должна иметь температуру один или два миллиона градусов. Сначала это было встречено всеобщим недоверием, но в итоге, когда пришел час ракетной техники, было установлено, что солнечная корона излучает рентгеновские лучи, а это могло иметь место лишь при температурах, предсказанных Эдленом.
Итак, корона — это внешняя атмосфера Солнца, непрерывно питаемая веществом, выбрасываемым наружу солнечными вспышками. Корона — чрезвычайно лучистая материя, разреженная настолько, что в одном кубическом сантиметре ее менее миллиарда частиц, а это примерно одна триллионная плотности земной атмосферы на уровне моря.
По сути, это настоящий вакуум. Энергия, выбрасываемая с поверхности Солнца его вспышками, магнитными полями и огромными звуковыми колебаниями от непрестанно ревущих конвективных потоков, распределяется между относительно небольшим количеством частиц. Хотя все тепло, заключенное в короне, невелико (учитывая ее изрядный объем), количество тепла, которым обладает каждая из этих немногих частиц, достаточно высоко, и под измеряемой температурой понимается именно это «тепло на частицу».
Частицы короны — это отдельные атомы, выброшенные наружу из солнечной поверхности, большинство или все электроны которых отняты высокими температурами. Поскольку Солнце состоит в основном из водорода, большинство этих частиц — ядра водорода, или протоны. За водородом в количественном отношении идут ядра гелия. Число всех других более тяжелых ядер совсем ничтожно. И хотя некоторые тяжелые ядра служат причиной знаменитых линий корония, они присутствуют лишь в виде следов.
Частицы короны движутся от Солнца во всех направлениях. По мере их распространения корона занимает все больший и больший объем и становится все более разреженной. В результате свет ее все более ослабевает, пока на каком-то удалении от Солнца он не исчезает совсем.
Однако сам факт, что корона ослабевает до полного исчезновения для глаз наблюдателя, еще не означает, что она не продолжает существовать в виде устремленных в пространство частиц. Американский физик Юджин Паркер (р. 1927) в 1959 г. назвал эти быстрые частицы солнечным ветром.
Солнечный ветер, расширяясь, достигает ближних планет и проходит еще дальше. Пробы, выполненные с помощью ракет, показали, что солнечный ветер обнаружим за пределами орбиты Сатурна и, по-видимому, будет обнаруживаться даже за орбитами Нептуна и Плутона.
Другими словами, все планеты, обращающиеся вокруг Солнца, движутся внутри широчайшей его атмосферы. Однако эта атмосфера настолько разрежена, что не отражается сколько-нибудь ощутимо на движении планет.
И все же солнечный ветер вещь не настолько призрачная, чтобы не проявить себя множеством способов. Частицы солнечного ветра электрически заряжены, и эти частицы, захваченные магнитным полем Земли, образуют «пояса Ван Аллена» [3] зажигают полярное сияние, сбивают с толку компасы и электронное оборудование. Солнечные вспышки на какой-то момент усиливают солнечный ветер и на какое-то время значительно повышают интенсивность этих эффектов.
В окрестностях Земли частицы солнечного ветра проносятся со скоростью 400–700 км/с, а количество их в 1 см3 варьируется от 1 до 80. Если бы эти частицы ударялись о земную поверхность, они самым вредным образом влияли бы на все живое, к счастью, мы защищены магнитным полем Земли и ее атмосферой.
Количество вещества, теряемого Солнцем через солнечный ветер, — 1 млрд. кг/с. По человеческим меркам ужасно много, для Солнца это сущий пустяк. Солнце находилось на главной последовательности около 5 млрд. лет и будет оставаться на ней еще 5–6 млрд. лет. Если в течение всего этого времени оно теряло и будет терять с ветром свою массу с теперешней скоростью, то общая потеря Солнца за весь срок его жизни как звезды главной последовательности составит 1/5 его массы.
Тем не менее 1/5 массы всякой солидной звезды не является средним количеством, приплюсовываемым к общему запасу вещества, дрейфующего в огромных пространствах между звездами. Это только пример того, как вещество может уходить от звезд и присоединяться к общему запасу межзвездного газа.
Наше Солнце не является в этом смысле чем-то необычным. У нас есть все основания считать, что каждая звезда, еще не закончившая коллапсом, посылает звездный ветер.
Конечно, мы не в состоянии изучать звезды так, как изучаем Солнце, но кое-какие обобщения можно сделать. Есть, например, маленькие холодные красные карлики, которые через неравные промежутки времени внезапно обнаруживают усиление яркости, сопровождаемое побелением света. Это усиление длится от нескольких минут до часа и обладает такими особенностями, что его вполне можно принять за вспышку на поверхности маленькой звезды.
Эти красные карлики поэтому и называют вспыхивающими звездами.
Вспышка по величине своей менее слабая, чем солнечная, на маленькой звезде приобретет эффект гораздо более заметный. Если достаточно крупная вспышка способна увеличить сияние Солнца на 1 %, то такой же вспышки будет достаточно, чтобы усилить свет тусклой звезды в 250 раз.
В итоге вполне может статься, что красные карлики шлют звездный ветер весьма внушительного свойства.
Некоторые звезды, вероятно, посылают необычайно сильный звездный ветер. Красные гиганты, к примеру, имеют непомерно растянутую структуру, крупнейшие из них в диаметре в 500 раз больше Солнца. Отсюда их поверхностная гравитация относительно мала, так как крупная масса огромного красного гиганта едва уравновешена необычно большим расстоянием от центра к поверхности. Кроме того, красные гиганты приближаются к концу своего существования и закончат его коллапсом. Поэтому они чрезвычайно турбулентны.
Можно отсюда предположить, что мощные вихри уносят звездную материю вопреки слабому поверхностному притяжению.
Большой красный гигант Бетельгейзе достаточно близок к нам, и астрономы в состоянии собрать о нем кое-какие данные. Например, считается, что звездный ветер Бетельгейзе в миллиард раз сильнее, чем солнечный. Даже учитывая, что масса Бетельгейзе в 16 раз больше массы Солнца, эта масса при такой скорости расхода может растаять полностью примерно через миллион лет (если не коллапсирует много раньше).
По-видимому, мы можем предположить, что солнечный ветер нашего светила не слишком далек от средней интенсивности всех звездных ветров вообще. Если мы допустим, что в нашей галактике имеется 300 млрд. звезд, то общая масса, потерянная через звездный ветер, будет равняться З Х 1020 кг/с.
Это значит, что каждые 200 лет от звезд в межзвездное пространство уходит количество вещества, равное массе Солнца. Приняв, что нашей Галактике 15 млрд. лет и что солнечные ветры на протяжении этого времени «дули» одинаково, получим, что общая масса вещества, перенесенного от звезд в пространство, равна массе 75 млн. звезд, как наше Солнце, или приблизительно 1/3 массы Галактики.
Но звездные ветры берут начало с поверхностных слоев звезд, а эти слои целиком (или почти целиком) состоят из водорода и гелия. Поэтому звездные ветры целиком (или почти целиком) содержат те же водород и гелий и никаких тяжелых ядер в галактическую смесь не привносят.
Тяжелые ядра образуются в центре звезды и, будучи далеки от звездной поверхности, при образовании звездного ветра остаются недвижимы.
Когда в верхних слоях звездной структуры имеются какие-то следы тяжелых ядер (что имеет место у нас на Солнце), звездный ветер, естественно, включает эти немногие ядра. Тяжелые ядра изначально не были образованы в недрах звезд, но появились там, когда звезда уже сформировалась. Они возникли от действия какого-то внешнего источника, который нам предстоит найти.
