Константин Калбазов - Несгибаемый. Враг почти не виден
— Хм. По большому счету эта фраза ничего не значит, — возразил инженер. — Сам посуди, что тут сказано? Ни-че-го. Так. Общие и ничего не значащие слова. Я согласен с тобой, концепция выглядит весьма перспективной. Но для нас ли? Вот в чем вопрос. Может, там от нашего «Муромца» только рама и колеса, а все остальное — такая сборная солянка, что нам, по сути, придется налаживать совершенно новое производство.
— Во-от. Именно поэтому мы послезавтра летим в Иркутск. Билеты я уже заказал. Телеграмму этому самому Кессениху отбил. Будем разбираться на месте. Вот там все оценишь и прикинешь. Ну и мне разъяснишь.
— Папочка, а ты заказал только два билета? — подала голос молчавшая до этого Александра.
— Дочка, не начинай.
— Папочка, но я всегда хотела посмотреть на Байкал.
— Ну на что там смотреть? Комаров кормить? Если уж так хочется, поезжай посмотреть на берег Финского залива.
— Да? А на дирижабле я тоже буду летать над Финским заливом?
— Господи. Но ты ведь уже не раз летала на самолете.
— Это не дирижабль. Это совсем другое. Папочка, ну я очень-очень прошу. Ну пожа-алуйста.
— Везет тебе, Дмитрий. У тебя только сыновья. А эта егоза из меня веревки вьет как хочет.
— Спасибо, папочка! — Александра по уже сложившейся традиции повисла на шее у отца и с чувством чмокнула его в щеку.
— А что, Дмитрий, может, оженим твоего младшего на моей Александре? Ей-ей, пара будет на загляденье, — стрельнув лукавым взглядом в дочь, предложил Игнатьев.
— Вот еще, — фыркнула девушка и выпорхнула из конторы, на миг впустив в помещение заводскую какофонию.
— Между прочим, я серьезно, Дмитрий, — глядя на закрытую дверь, произнес купец.
— Думаешь, один ты такой умный? Есть грех, тоже подумывал о подобной партии. Да только Роман и слышать об этом не желает. Из него получился дельный инженер и вскоре выйдет хороший руководитель, но дома она его попросту задавит. Парень, конечно, никогда не сознается, но отчет в этом прекрасно себе отдает. Как, впрочем, и я. Нет, Александре нужен либо тот, кто уютно угнездится под ее каблучком и будет считать себя счастливым, либо тот, кто сможет обуздать эту ретивую кобылку. Уж прости за сравнение.
— Да чего уж. Точнее и не скажешь, — отмахнулся купец и, взявшись за телефон, крутнул ручку. — Барышня, два двенадцать десять, пожалуйста. Ирина Олеговна? Вы уже отправили курьера за билетами на дирижабль? Только сейчас отправляете? Нет-нет, все нормально. Просто нужно выкупить три билета. Да, до Иркутска. Спасибо.
В этот момент дверь опять открылась, и в проеме появилась Александра, устремив на Мартынова требовательный и одновременно умоляющий взгляд.
— Иду, девочка. Иду, — наконец поднимаясь из своего уютного кресла, произнес Мартынов.
Глава 7
НАБЕГ
— Итак, вы предлагаете совершить набег на Слюдянку? — откинувшись на спинку рабочего кресла, произнес генерал Хаяси.
— Так точно, ваше превосходительство. — Офицер со знаками различия капитана Генерального штаба вытянулся в струнку и обозначил поклон резким кивком головы.
— Ваш предшественник придерживался более тонкого воздействия, которое, несмотря на это, было достаточно эффективным. Причем, по имеющимся сведениям, последствия организованных им уколов наблюдаются даже сейчас.
— Это так. И я скажу больше. Даже при полном бездействии с нашей стороны плоды его деятельности будут проявляться достаточно долгое время. Но, на мой взгляд, этого все же недостаточно. Невзирая на трудности, русские продолжают строительство, и если сроки и сдвинулись, то незначительно. По имеющимся у меня сведениям, нам необходимо выиграть хотя бы четыре года. Но все говорит о том, что уже через два Транссибирская магистраль заработает на всем протяжении, без паромных переправ. А через три практически по всей ее длине уже будут запущены две нитки. Исключение составит только первый участок Кругобайкальской железной дороги. Но и тот вполне будет способен пропускать до шестнадцати пар поездов в сутки. Уничтожение же поселка Слюдянки со всей его инфраструктурой куда серьезнее затруднит работу русских.
— Или озлобит их. Вы не можете не понимать, кого именно станут винить русские в случившемся. Даже если там будут все поголовно выходцами из местных народностей, нападение все равно увяжут с нами.
— Но и сейчас все нападения приписывают нам. Даже в случае, когда это их же беглые каторжники.
— Одно дело, когда все и всё знают, но не имеют тому доказательств. И совсем другое, когда у содеянного появятся конкретные свидетельства. Вы ведь не можете гарантировать, что русские не получат явственное подтверждение нашего участия в данном предприятии. Я не стану говорить вам о том, насколько сейчас нам нежелательна война с русскими. Хотя бы потому, что в этом случае на их стороне выступит Германия, чтобы вернуть себе арендованные у Китая территории, захваченные нами. Русская армия сегодня не та, что была в пятом году, и именно поэтому нам необходимо время.
— Русские не получат подтверждения нашей причастности. Я лично не буду встречаться с князем Оюунтуя. Более того, он будет уверен в том, что их наняли русские же. Сторонники речного пути.
— Чушь какая. Русские никогда в это не поверят, как не поверит вообще никто.
— Но поверят главы бурятских родов, и этого более чем достаточно, чтобы у русских на руках не оказалось никаких доказательств.
— Что ж, звучит вполне убедительно. У вас уже есть русский на роль нанимателя?
— Так точно.
— Превосходно. Наконец, самое главное. Во что это предприятие обойдется казне императора?
— Из казны императора не будет взято ни единой йены, — ответил капитан, расправив плечи, хотя и казалось, что дальше некуда.
— Даже так?
— Нападение будет запланировано на двадцать пятое августа. Именно в это время в обоих строительных управлениях и в сберегательной кассе Слюдянки соберется в общей сложности порядка трехсот тысяч рублей. Заработная плата работников стройки, средства на содержание четырех каторг, на производство работ, закупку материалов и тому подобное.
— Понимаю. Подобное строительство — весьма затратное дело. Но в этом случае аборигены ограничатся только нападением на управление и сберкассу. Насколько мне известно, они расположены рядом друг с другом.
— Буряты не удержатся от грабежа и захвата пленников. Или, если быть точным, пленниц. А это не может не сопровождаться убийствами и пожарами. Пролитая кровь, да еще и в ходе наглого набега, будет иметь колоссальный эффект.
— Весьма грубый удар. Как говорят русские — наотмашь, — покачав головой, заметил начальник контрразведки Квантунской армии.
— Совершенно верно, ваше превосходительство. Но зато событие может выйти весьма резонансным. И если наша агентура задействует пятую колонну… Это может существенно затормозить русских. Куда существеннее, чем все обстрелы и подрывы запасов взрывчатки вместе взятые. Вспомните русскую революцию девятьсот пятого года.
— Отчего же вы не хотите вспомнить заговор семнадцатого? — ухмыльнулся генерал Хаяси.
— В семнадцатом была сделана ставка на правительственные круги, и, по сути, англичане всячески проводили именно правительственный переворот. А вот в пятом году мы поставили на народные волнения. И именно поддержка радикально настроенных организаций помогла нам выиграть войну с русскими. Если правильно разыграть карту, то мы сможем поднять волну протеста, которая сорвет все сроки строительства Транссибирской магистрали.
— Капитан Кодо, в ваших словах есть большая доля истины, но только если рассматривать предлагаемую вами операцию не в узком, а в широком смысле. Понимаю, что вы об этом и говорили. Но вы хотя бы представляете себе, сколько времени нужно, а также какие усилия и ресурсы понадобятся для воплощения этой идеи в жизнь?
— С точностью знать этого я не могу, ваше превосходительство. Но в общих чертах… Да. Я представляю трудности и размах того, что предлагаю. Как отдаю себе отчет и в том, что операция затянется на достаточно долгий срок и потребует значительных усилий. Мало того, предлагаемая мною вылазка превращается всего лишь в кирпичик огромного сооружения. К тому же, чтобы запылал костер, крови потребуется куда больше. А значит, и столь масштабная акция должна быть не единственной, а только первой. Но делать этот шаг нужно уже сейчас.
— Итак, нападение запланировано на двадцать пятое августа. То есть через семь дней. Вы успеете?
— Так точно. Все уже практически готово.
— Еще один вопрос. А не получится так, что аборигены решат захватить деньги при транспортировке? Ведь это куда проще.
— Во-первых, никто не собирается снабжать их сведениями относительно транспортировки денег. Во-вторых, они конечно же захотят захватить столь внушительный куш. Но многие из них посчитают, что их, как всегда, обманут и улов окажется не столь значимым, как обещали. Зато при разграблении поселка однозначно удастся захватить богатую добычу. К примеру, пленника, за которого можно потребовать большой выкуп. И как вы понимаете, этими пленниками будут никак не рабочие, а руководящее звено.
