Надежда Ионина - 100 великих узников
Обычно смертный приговор приводился в исполнение сразу же после вынесения, но в случае с Сократом его отложили на 30 дней. Накануне суда наступили дни праздника Аполлона на острове Делос, куда отплыл корабль со священным посольством. В такие дни смертные казни в Афинах приостанавливались до возвращения посольства.
Весь месяц, по свидетельству учеников, Сократ сохранял в тюрьме невозмутимое спокойствие духа, пребывая в обычном для него светлом и бодром настроении. К нему допускали посетителей, он не прерывал общения с друзьями и учениками, с которыми беседовал о жизни и смерти, добродетелях и пороках, законах и полисе, богах и бессмертии души… Накануне возвращения священного посольства Критон – старый друг Сократа – стал настойчиво склонять философа к побегу, детали которого уже были продуманы его друзьями. Желая уговорить Сократа, он сослался на несправедливость приговора, напомнил ему об ответственности перед семьей и малолетними детьми, которые оставались в нужде и безо всякой поддержки. А если побег будет успешным, Сократ найдет себе убежище у преданных друзей в Фессалии. Критон сказал также, что отказ Сократа от побега может бросить тень и на его друзей, потому что люди станут говорить, что друзья отшатнулись от философа в трудный для него час, пожалели денег и усилий для его спасения.
Но бегство из тюрьмы было для Сократа совершенно неприемлемым. Он считал это бесчестным и преступным поступком, а ведь в вопросе о добродетели всегда следует руководствоваться не мнением большинства, а мнением людей разумных и самой истиной. По-прежнему он считал страшнее смерти измену истине и, в частности, своему представлению о справедливости.
Последний день в тюрьме Сократ провел в просветленных беседах о бессмертии души, причем философ так оживленно обсуждал эту проблему с друзьями, что стражник несколько раз просил собеседников успокоиться. Оживленный разговор, дескать, горячит, а Сократу следует этого избегать, иначе положенная порция яда не подействует и ему придется пить отраву два или даже три раза. Сократ признался друзьям, что полон надежды, что за свою справедливую жизнь окажется после смерти в обществе мудрых богов и знаменитых людей.
Когда солнце стало склоняться к закату, для Сократа наступил роковой час. Оставив друзей, он удалился в соседнюю комнату, чтобы совершить там ритуальное омовение перед смертью, символизировавшее очищение тела от грехов земной жизни. После этого он велел позвать жену и сыновей, дал им наставления и велел возвращаться домой, чтобы они не присутствовали при его кончине и не испытывали лишних страданий.
Вскоре в келью вошел тюремщик со скорбной чашей в руках. Сократ, мысленно совершив возлияние богам за удачное переселение души в иной мир, спокойно и легко выпил чашу с цикутой (болиголовом) до дна. Друзья заплакали, но философ попросил их успокоиться, напомнив, что умирать следует в благоговейном молчании. Он еще немного походил, а когда отяжелели ноги, лег на тюремный топчан и закутался. Тюремщик иногда подходил к нему, щупал ноги и спрашивал, чувствует ли он их. Аполлодор предложил Сократу надеть более подходящую к случаю дорогую одежду. «Как? – спросил философ. – Выходит, моя собственная одежда была достаточно хороша, чтобы в ней жить, но не годится, чтобы в ней умереть?» Затем сказал: «Критон, мы должны Асклепию петуха. Так отдайте же, не забудьте»[3]. Это были последние слова Сократа, который отошел в вечность таким, каким жил, – неустанным и неукротимым искателем истины.
Изгнанные из отечества
Незадолго до того, как афинские судьи выносили смертный приговор Сократу, в Древней Греции проходил другой процесс – над философом Анаксагором. В большом труде, посвященном его жизни и творчеству, исследователь И.Д. Рогожинский сразу же сообщает, что дошедшие до нас хронологические данные о философе очень скудны, к тому же неточны, а порой и вовсе противоречивы. К другим сведениям относятся полулегендарные и полуанекдотические сообщения о некоторых событиях и о словах, якобы сказанных Анаксагором по тому или иному поводу.
Анаксагор был родом из небольшого торгового городка Клазомен. Все источники утверждают, что он получил большое наследство, но вскоре утратил его, так как ничем, кроме науки, не занимался. Еще в молодости будущий философ переехал в Афины, где и прожил бóльшую часть своей жизни. Имя Анаксагора в истории афинского государства V века до нашей эры оказалось неразрывно связанным с именем Перикла. Данные об их дружбе и о том влиянии, какое оказал молодой философ на лидера афинской демократии, подтверждаются многими свидетельствами. Достоверно известно, что он написал одно философское сочинение, хотя есть сведения, что у него были сочинения и по другим вопросам, например по применению законов перспективы к театральной живописи.
Греческий рельеф V в. до н. э.
Рассказы о суде над Анаксагором относятся к позднему времени и имеют большей частью легендарный характер, так как нет конкретных сведений ни о времени его проведения, ни о формулировке обвинения, ни о приговоре. Нет даже точных сведений о том, состоялся ли этот суд на самом деле или Анаксагор покинул Афины еще до процесса. Судя по тем отрывочным сведениям, которые все же дошли до нас, философ обвинялся в безбожии, но историки предполагают, что процесс над Анаксагором был только частью кампании против Перикла, которую вели политические противники последнего. О суде над философом сохранилось несколько версий, и одна из них сообщается Плутархом в биографии Перикла: «Перед началом Пелопоннесской войны прорицатель Диопиф внес в народное собрание законопроект, согласно которому государственными преступниками должны считаться лица, которые не признают установленной религии или распространяют учение о небесных явлениях. Законопроект этот был прямо направлен против Анаксагора, астрономические взгляды которого не соответствовали общепринятым представлениям. И Перикл, опасаясь за судьбу философа, уговорил его покинуть Афины, не дожидаясь суда».
По версии Сотиона, александрийского философа и историка II века до нашей эры, дело все же дошло до суда. Философа обвинили в безбожии, так как он вопреки утверждениям жрецов, что Солнце – это бог Гелиос, пересекающий небесный свод на золотой колеснице, осмелился утверждать совсем другое: «Солнце – не что иное, как сгусток огня, оторвавшийся от Земли силой вращения!» Жрецы требовали сурово наказать вольнодумца за столь предерзкие суждения. В защиту Анаксагора выступил Перикл, который добился, чтобы философа присудили лишь к штрафу в пять талантов и к изгнанию из Афин.
Версия Сатира, биографа III–II веков до нашей эры, известна лишь в изложении Диогена Лаэртского и резко отличается от версий Плутарха и Сотиона. Согласно Сатиру, «обвинение против Анаксагора возбудил Фукидид – политический противник Перикла, причем философ обвинялся не только в безбожии, но и в сочувствии персам. В результате Анаксагор был заочно приговорен к смертной казни». Однако И.Д. Рогожинский в своем исследовании указывает, что версия Сатира содержит серьезные хронологические противоречия. Согласно ей, суд над Анаксагором переносится на более ранние времена, так как в 442 году до нашей эры сам Фукидид навсегда покинул Афины. Исходя из этого, некоторые исследователи считают, что Анаксагор дважды подвергался судебному преследованию: первый раз в 450-е годы до нашей эры, когда шла борьба между Периклом и аристократической партией, и во второй раз – перед началом Пелопоннесской войны.
Диоген Лаэртский приводит еще и рассказ из «Жизнеописаний» Гермиппа, ученика знаменитого александрийского поэта и ученого III века до нашей эры Каллимаха. Гермипп сообщает, что Анаксагора заключили в темницу, чтобы потом предать смертной казни. «Тогда Перикл вышел к народу и спросил: “Может ли кто-нибудь упрекнуть в чем-либо его, Перикла?”. И афиняне сказали, что не могут. На это Перикл сказал им: “А ведь я – ученик его. Итак, не верьте клевете и не предавайте смерти этого человека, но послушайте меня и отпустите его”. Афиняне так и сделали, однако Анаксагор не мог перенести позора и покончил жизнь самоубийством».
Пятая версия о суде над Анаксагором идет от Иеронима Родосского – перипатетика III века до нашей эры. Согласно ей, Перикл привел философа в суд расслабленным и истощенным болезнью, так что судьи оправдали его более из сострадания, чем на основании судебного разбирательства. Так это было или иначе, но философ вынужден был покинуть Афины. Анаксагор поселился в Лампсаке – довольно большом торговом центре на малоазийском берегу Геллеспонта, где пользовался почетом и уважением. Когда правители города спросили философа о его последнем желании, тот попросил, чтобы в месяц его кончины устраивались детские игры. Так и было сделано, а еще в честь Анаксагора был воздвигнут алтарь, и память о философе чтилась еще целое столетие после его смерти.
