Владимир Авдеев - Русская расовая теория до 1917 года. Том 2
В 1932 году возник новый журнал, потерявший слово «русский» из названия, это уже был просто «Антропологический журнал». Сменился также состав редколлегии, и один из ее членов Аркадий Исаакович Ярхо с подлинно якобинским рвением обрушился на головы читателей программной статьей «Против идеалистических течений в расоведении СССР», напечатанной в первом номере журнала. Вначале он сообщил читателям, что по сравнению с приматами и другими животными расами для человеческих рас в первую очередь характерна «потеря видового (расового) инстинкта».
Особенно забавно это слышать из уст представителя «богоизбранного» народа, чья бесспорная видовая (расовая) солидарность признается как антисемитами, так и иудейскими теологами. Сам принцип сионизма также построен на видовой солидарности евреев, которая у других народов, с точки зрения Ярхо, в процессе эволюции почему-то исчезает. Далее автор этой «научной» статьи утверждает, что «большая часть объединений внутри рода «homo», за исключением некоторых примитивных племен, в расовом отношении смешана». Тогда, следовательно, предписания о соблюдении расовой чистоты, которыми кишат Ветхий Завет и Талмуд, и на которых также основан закон о гражданстве государства Израиль, — это не более чем измышления «примитивного племени». Генетический же контроль иммиграционной службы Израиля на принадлежность к этническим евреям — «глупости дикарей».
А. И. Ярхо пишет далее: «Вся история вида «homo» является примером «снятия», изжития биологических закономерностей. Новые объединения неизбежно «снимают» реальность расы как биологического коллектива. Возникшие в процессе очеловечивания производственные отношения «снимают» реальность расы как таковой». Согласно своим политизированным измышлениям Ярхо дает такое определение: «Антропология есть наука, изучающая изменения биологических особенностей населения в историческом процессе». Обратите внимание на тлетворную логику красной профессуры и подмену ею элементарных понятий: получается, что расы «размылись» и «снялись», а народ незаметно, но плавно «подменился» населением.
Известный немецкий расовый теоретик начала XX века Герман В. Сименс мудро подметил однажды, что «антропология принадлежит к числу тех редких наук, которую могут полностью приватизировать всего несколько профессоров». Пророчество этой фразы мы испытали на себе почти столетие спустя. Впрочем, тот же Ярхо даже не считал нужным скрывать истинную подоплеку своих идеологических замыслов, ибо отмечал: «Перед советским расоведением стоят большие задачи. Первой главной на данном этапе является разоблачение всякого рода попыток перенесения биологических закономерностей на общество и вскрытие лживости антропосоциологических и прочих империалистических расовых теорий и, наконец, создание марксистской теории происхождения рас в борьбе с полигенизмом».
А в 1934 году Ярхо опубликовал в 3-м номере «Антропологического журнала» новую программную статью «Очередные задачи советского расоведения», в которой писал: «Антропологические теорийки, казавшиеся еще сравнительно безобидными 8–12 лет назад, открыто пропагандировались в советской печати. До 1930 года советское расоведение находилось всецело под влиянием чуждых нам буржуазных расовых теорий и различных буржуазно-идеалистических течений в области археологии, этнографии и лингвистики».
Далее Ярхо дает четкую методологию искажения антропологической науки: «Борьба с расовыми теориями предполагает наличие совершенно определенной тактики и стратегии. Только при условии, если в противовес тезисам расизма нами будет выставляться концепция исторического материализма, если мы перенесем центр тяжести критики из плоскости биологии в плоскость социологии, наша критика будет действенной». Наконец, автор этой статьи даже не считает нужным скрывать, зачем же собственно нужно так изощренно уродовать целую отрасль естествознания в СССР: «Первое и основное — это систематическое разоблачение роли расового фактора в историческом процессе».
Целая когорта новоявленных светил молодой «советской науки» начинает массированную атаку на классическую антропологию, переделывая ее в интересах партийного меньшинства, затеявшего мичуринские манипуляции с русским народом: Марк Соломонович Плисецкий, Михаил Антонович Гремяцкий, Борис Яковлевич Смулевич, Максим Григорьевич Левин, Яков Яковлевич Рогинский. Последний особенно отличился введением в научный обиход специальных ругательных терминов в адрес расовых теоретиков — «антропофашист», «нордоман», «расовик». По стилистике здесь легко угадывается всё тот же генетический источник — дети местечковых портных и шинкарей, что наводнили русский язык той эпохи пролеткультовской фразеологией и словами-мутантами типа «массовик-затейник».
Давление политиков на умы ученых было столь беспрецедентным, что даже выдающийся русский советский антрополог Виктор Валерианович Бунак, имеющий заслуженный авторитет в мире науки, невзирая на политическую ориентацию того или иного режима, был вынужден в 1938 году, буквально спасая от разгрома и истребления свою научную школу, написать в угоду политической конъюнктуре работу с озаглавленную «Раса как историческое понятие», само название которой противоречило действительности, ибо раса — это явление биологического и, следовательно, не исторического, а доисторического характера. В этой статье он договорился до того, что «раса — абстрактное понятие», и что «расы возникают в результате мутаций». Мало того, «раса не абсолютная категория, а историческая, некоторый этап формообразования, «каждая эпоха имеет свои расы в их конкретном проявлении».
По логике Ярхо и Бунака получалось, что русские люди петровских времен принадлежали к другой расе, чем мы, а Александр Невский, Дмитрий Донской, Евпатий Коловрат и подавно. И что у нас неправильное зрительное восприятие, когда мы смотрим на древнегреческие и древнеримские статуи: нам только кажется, что это люди нашей расы, на самом деле они совсем другие.
Дальше больше: корифеи от науки сделали официальное заявление. Н. А. Бобринский писал, что в биологии «вид реально не существует», что «схема, некая идеальная особь существует лишь в нашем представлении». Другими словами, различия между негром и европейцем — это результат аберрации зрения. М. А. Гремяцкий считал, что «разделение на расы, разумеется, условно», и что «раса выступает как абстракт в результате математического анализа». А. С. Серебровский также утверждал, что в понятие расы неизбежно привносится субъективный момент.
В помощь антропологам подключили официальных философов и историков. Так, придворный коммунистический интеллектуал В. Ф. Асмус в 1933 г. в предисловии к своей книге «Маркс и буржуазный историзм» ясно писал: «…биологизм и историзм несовместимы».
Всё это лишь малая толика того давления и инсинуаций, которые враги русского народа и Белой расы обрушили на развитие величайшей русской натурфилософии. Творцы пролетарской революции прекрасно понимали, что только уничтожив основы биологического миропонимания, можно сотворить химерического мутанта, сообщество големов — советский народ. В современной отечественной и мировой научной литературе данный феномен извращенного политизированного сознания имеет характерное устоявшееся название — лысенковщина.
Со всей очевидностью становится ясно, что огромные интеллектуальные и административные силы были истрачены на уничтожение русской расовой теории, ибо именно она больше всего мешала распространению коммунистического мифа. Из всех проявлений русской духовности ее удалось сломить в числе последних и именно поэтому до сих пор о ней практически ничего не известно. Ведь не могли же лысенковцы бороться с тем, чего не существует. Русская расовая теория была, и это до сих пор одна из самых табелированных тем. Прозрения и выводы русских ученых по-прежнему неудобны тем, кто мыслит категориями «россиян», «общечеловеков» и иными абстрактными категориями.
Стряхнув пену красного мракобесия, обратимся теперь к нетленным работам русских ученых, чтобы осознать всю суть и фундаментальность изучаемого нами явления. Поэтому второй выпуск издания «Русская расовая теория до 1917 года» мы просим считать закономерным продолжением начатой темы. А свод новых «хорошо забытых» текстов бесценных первоисточников следует рассматривать как единое целое в совокупности с первым изданием. Теперь наш уважаемый читатель будет иметь более глубокое и панорамное представление о русской расовой теории.
В 1838 году Алексей Леонтьевич Ловецкий, возглавлявший кафедру натуральной истории в Московском университете, опубликовал сочинение под названием «Краткое руководство к познанию племен человеческого рода», которое по сути явилось первой русской расовой классификацией.
