Фридрих Фурман - Филантропия в Америке
Другим примером еврейской волонтерской активности той эпохи может служить появление спустя более чем полвека, в 1908 году, Бней-Циона (Bnai Zion) – еще одной масонской ложи, созданной на заре сионизма группой евреев из Восточной Европы. Будучи поначалу братским обществом, имеющим целью облегчить трудные условия жизни евреев-иммигрантов в Нью-Йорке, Бней-Цион вскоре, вслед за Бней-Бритом и другими еврейскими волонтерскими организациями, занялся поддержкой создания в Палестине еврейских поселений. После Бальфурской декларации 1917 года о согласии Англии на образование здесь «еврейского национального очага», Бней-Цион посвятил свою благотворительную деятельность, главным образом, созданию в Палестине еврейского государства. После 1948 года, опираясь на филантропические пожертвования десятков тысяч своих членов, Бней-Цион занялся поддержкой многих гуманитарных проектов в Израиле. Тогда же, на рубеже 19 и 20 веков, появилось большое число общинных еврейских организаций, которые сочли затем разумным объединиться в локальные федерации еврейских общин, а впоследствии в ряд общеамериканских зонтичных организаций. Сейчас под эгидой крупнейшей из них – Объединения еврейских общин Северной Америки (United Jewish Communities – UJC) состоит 150 тыс. локальных еврейских федераций и около 300 независимых еврейских общин США и Канады.
***
Перемены, вызванные массовой иммиграцией, оказали глубокое влияние и на протестантскую общину Америки. Оно выразилось в новом подъеме «найтивизма» (от англ. native – местный, или урожденный) – одной из американских версий национализма. Это движение потомков протестантов, прибывших сюда в колониальную эпоху, родилось еще в начале 19 века и было направлено против «вторжения» католиков из Германии и Ирландии. Кредо этого движения и в конце века осталось прежним – урожденные жители страны должны, как настоящие патриоты, объединиться, чтобы отразить нашествие чуждых ценностей и их носителей, грозящих разрушить господствующую религию и культуру.
К наиболее радикальным формам найтивизма относят Ку-Клукс-Клан и подобные ему организации, проповедующие ксенофобию и крайний шовинизм. Эпоха взлета массовой иммиграции отличалась также всплеском умеренных «патриотических организаций». Одни из них создавались в модной тогда форме братских обществ и масонских орденов, таких, например, как Орден объединенных американцев (Order of United Americans – 1844) и Орден звездного знамени (Order of the Star Spangled Banner – 1854). Другие – в форме партий, таких, например, как Американская партия (American Party – 1850).
Начиная с конца 19 века, найтивистское движение сумело добиться принятия Конгрессом ряда ограничивающих иммиграцию актов. Первым из них был закон против китайских иммигрантов (Chinese Exclusion Act – 1882), в большом числе привозимых американскими пароходными компаниями в Калифорнию для строительства железных дорог и других физически тяжелых работ. После Первой мировой войны найтивисты взялись остановить все еще мощный поток иммиграции католиков, евреев, итальянцев и жителей балканских стран, а особенно «большевиков» из советской России. Они сумели добиться от Конгресса общего ограничения иммиграции, а для названных выше категорий – введения низких квот или полного запрета (Immigration Act of 1924). У найтивистов, а впоследствии и у многих представителей политической и интеллектуальной элиты Америки приобрела в то время большую популярность евгеника как способ сохранения «чистоты» белой американской расы.
Протестантские лидеры могли серьезно расходиться во взглядах на методы Реконструкции Юга, способы борьбы с набиравшим силу расизмом и на цели благотворительности в городах со стремительно растущей бедностью. Невзирая, однако, на эти разногласия, они объединились в попытке противопоставить напору иммиграции с ее «чужеродными ценностями» новый взлет евангелического энтузиазма.
В последней четверти 19 века состоялось еще одно протестантское «Великое Пробуждение». Его возглавил Дуайт Муди (Dwight Moody, 1837–1899), один из активных участников упомянутой ранее Христианской комиссии времен Гражданской войны и, по мнению многих историков, самый знаменитый евангелический проповедник конца века. Проповеди Муди собирали от 5 до 20 тыс. человек, проходили по несколько раз в день в крупнейших залах, на стадионах и площадях городов Америки, Канады и Англии. Тексты его проповедей публиковались в газетах и издавались брошюрами во многих тысячах экземпляров. Муди не раз предпринимал успешные миссионерские поездки в Китай, распространяя здесь изобретенную им Библию для неграмотных и иноязычных. В 1886 году он организует в Чикаго «Общество евангелизации» – центр образования и практической подготовки американских рабочих-христиан в качестве учителей, проповедников и миссионеров. После его смерти это общество было преобразовано в «Институт Библии Муди» (Moody Bible Institute). В настоящее время это крупный евангелический образовательный центр со своим издательством, радио и телевизионным каналом. Под влиянием Дуайта Муди возникают новые федерации протестантских ассоциаций. Среди них – Ассоциация христианских рабочих (Christian Workers» Association) с филиалами во многих городах, нацеленная на организованное противодействие иммиграции католиков и евреев, отнимающих у протестантов работу.
***
О том, сколь противоречивыми могут быть подобные массовые движения, свидетельствует усилившееся тогда же течение «протестантского сионизма». Один из учеников Муди, убежденный христианский сионист Уильям Е. Блэкстоун (William Eugene Blackstone, 1841–1935), созвал в 1891 году конференцию, посвященную, – как писалось в ее программе, – «прошлому, настоящему и будущему Израиля в рамках отношений евреев и христиан». Ее практическим результатом стал Blackstone Memorial – названный его именем меморандум более 400 видных американцев-христиан и ряда еврейских лидеров, направленный в том же году президенту США Б. Гаррисону в поддержку создания еврейского государства в Палестине. Как было написано в меморандуме, эта мера «позволила бы нескольким миллионам преследуемых российских евреев обрести свою древнюю родину». Блэкстоун лично собрал подписи под меморандумом у таких знаменитостей как Рокфеллер и Морган, а также у сенаторов, конгрессменов, религиозных лидеров всех деноминаций, издателей газет, судей Верховного суда и многих других видных американцев.
Несмотря на все усилия Блэкстоуна и его сторонников, его акция в то время оказалась безуспешной. Однако имела важные пропагандистские последствия в дальнейшем. Десять лет спустя поддержка Блэкстоуна и его единомышленников в США, как и сам текст Blackstone Memorial, весьма помогали Теодору Герцлю в его переговорах с христианскими европейскими монархами о создании еврейского государства в Палестине. А еще позднее Хаиму Вейцману, когда он добивался принятия Англией Бальфурской декларации 1917 года о создании «еврейского национального очага» в Палестине. Однако иногда историки, прежде всего, с еврейской стороны, задают каверзный вопрос: не скрывалось ли за этим, по-видимому, искренним протестантским порывом и тайное желание перенаправить иммиграцию конкурентов-евреев вместо Америки в Палестину?
***
Одним из самых значительных последствий новой волны «протестантского возрождения» конца 19 века было движение за реформу системы благотворительности в крупных городах, охваченных индустриализацией и пораженных массовой бедностью. Американцам стало, наконец, ясно то, что европейцы в ходе своей индустриализации начали понимать намного раньше. Поддержка бедных с опорой лишь на новозаветные каноны уже не работает. Религиозная благотворительность, основанная на импульсивных порывах верующих доноров, для которых помощь бедным есть лишь орудие спасения их душ, уже не способна справиться с масштабами бедности и нищеты индустриальной эпохи.
Настала пора, – заявляли дальновидные протестантские лидеры и светские реформаторы, – превратить благотворительность из средства одного лишь «религиозного обращения и спасения» в орудие социальной политики. Реформистское рвение подталкивала и протестантская трудовая этика. Именно она была, – как утверждал в начале 20 века знаменитый немецкий социолог Макс Вебер, – одной из движущих сил сбережения и накопления, предприимчивости и делового успеха, на которых как на дрожжах, особенно в Новом Свете, всходил капитализм. О том же твердил за полтора века до него и Б. Франклин. Стремление к успеху и вера в его достижимость преобладали в менталитете подавляющего числа американцев – за успехом, собственно, и прибывали в Америку.
Поэтому бедность, возможная лишь как исключение среди неисчислимых возможностей материального процветания – уже достигнутого или вот-вот могущего наступить – считалась аномалией, признаком личного упущения или неудачи, сродни правонарушению в общественном месте. Значит, чтобы оказать помощь оступившемуся и вернуть его вновь на всеобщую тропу успеха, за такую поддержку надо взяться с трезвым расчетом и холодным сердцем. Так считало большинство деловых людей, протестантских лидеров и общественных деятелей того времени
