Сергей Цебаковский - Уравнение с НЛО
За полчаса до наступления нового дня – 20 июля 1952 года старший авиадиспетчер Гарри Барнс с семью помощниками принял дежурство в Центре управления полетами Национального аэропорта в Вашингтоне.
Диспетчерский зал без окон, свет приглушен. Тишина. Помигивает двадцатичетырехдюймовый экран главного радара. Авиадиспетчеры центра осуществляют радиолокационную проводку самолетов в радиусе ста миль. Приемом и посадкой, отлетом и взлетом в непосредственной близости от аэропорта ведает диспетчерская группа на контрольной вышке, откуда хорошо просматриваются взлетно-посадочные полосы.
Даже в хорошую погоду от «стрелочников неба» требуется немалая сноровка при проводке отбывающих и прибывающих самолетов. Тем более возрастает ответственность при плохих погодных условиях – в туман, при низкой облачности, ливневых дождях и снегопадах, когда самолеты идут на автопилоте. Многие жизни зависят от умения диспетчеров распознавать и бегло читать появляющиеся на экранах радаров светящиеся точки, быстро определять по ним местоположение самолетов, во избежание столкновений разводить их по воздушным коридорам или задерживать в воздухе вблизи аэропорта, ставя в очередь на посадку.
Но в тот день трудностей не предвиделось – хорошая погода, воскресный день, рейсов было мало.
В 23.30 Центр управления полетами вел единственный самолет. Пользуясь затишьем, старший авиадиспетчер отлучился из зала, за экраном следили помощники.
В 23.40 на экране вспыхнула точка. Странным было то, что она вообще появилась. Совсем странным – где появилась. Не на периферии экрана, где возникали эхо-сигналы от вошедших в стомильную зону действия радара VC-2 самолетов, а ближе к середине круга. Оборот луча-индикатора, и в юго-восточном квадранте замерцало уже восемь «светлячков». Все в непосредственной близости от аэропорта. Впечатление было такое, будто они не вошли, а впрыгнули в зону. В буквальном смысле слова – с неба свалились! Но это невозможно, и объяснение могло быть одно: за десять секунд, пока индикаторный луч совершал оборот, неизвестные сделали немыслимый бросок от периферии к центру. Ошеломляющие скорости! Удивляло и то, как удалось им – опять же в считанные секунды – погасить скорость.
Когда Гарри Барнс влетел в диспетчерский зал, оба радара, главный и вспомогательный, без расхождений отмечали положение неизвестных. Барнс связался с контрольной вышкой аэропорта. Оператор второй диспетчерской группы Говард Коклин подтвердил: их радар ASR-1 показывает то же. Одну из свалившихся с неба штуковин они видят невооруженным глазом: «Ярко-оранжевый сгусток, но я понятия не имею, что это такое».
Около полуночи Барнс по прямому телефону позвонил на командный пункт ПВО и, доложив обстановку, снова приник к экрану. Неизвестные разделились. Два из них маячили над Белым домом, один зависал над Капитолием. Запретная зона, святая святых, где не имел права находиться ни один летательный аппарат!
Может, журналистский перехлест? В докладной Барнса ничего не сказано о Белом доме и Капитолии. Но это не меняет дела. Национальный аэропорт расположен в трех милях от центра столицы. В миле от аэропорта, за рекой Потомак, – военная авиабаза Боуллинг, еще десять миль на восток – авиабаза Андруз. Их назначение – прикрывать Вашингтон с воздуха.
До рассвета Гарри Барнс взывал к дежурным авиабаз и командных пунктов, требуя поднять в воздух перехватчики. Даже в бесстрастном слоге, каким обычно пишутся докладные, у Барнса прорываются нотки возмущения: «В последний раз я связался со Смоук-Рингом (командный пункт) около 03.00. Они ничего не предприняли, и я спросил, как можно допустить такое, мы предоставили им информацию, они же бездействуют. Человек, с которым я говорил, ответил, что он того же мнения, затем вклинился другой голос, назвавшийся офицером, и он сказал, вся информация передана по инстанциям, уклонившись от дальнейших обсуждений. Я продолжал настаивать, допытывался, будет ли информация передана той же ночью, на что он ответил утвердительно, не поясняя, что же будет предпринято в связи с облетами Вашингтона.»
В начале шестого Гарри Барнс еще раз позвонил на командный пункт авиабазы Андруз. Нижний чин сказал ему, что дежурный офицер отправился спать, не дождавшись, чем закончится вторжение неизвестных в воздушное пространство.
Почему дежурные офицеры командных пунктов и авиабаз, презрев инструкции, не подняли в небо истребители? Не поверили в серьезность предупреждения? Побоялись ответственности? Не решились будить среди ночи начальство? Это осталось загадкой. Но выяснилась такая деталь: за день до этого эскадрилью прикрытия с авиабазы Боуллинг – из-за ремонта взлетной полосы – перебросили в Вилмингтон, штат Делавэр. Оттуда до Вашингтона полчаса лета. Не готова оказалась к перехвату и база Андруз, куда в продолжение ночи не раз обращался Барнс.
Некоторые авторы уверяют, что два истребителя все же примчались на рассвете к столице. Неизвестные при их приближении исчезли с экранов радаров. Эдвард Руппельт говорит об одном истребителе, добавляя, что ВВС постеснялись признать сам факт перехвата в ту ночь.
Сообразив, что на военных рассчитывать не приходится, Барнс решил самостоятельно прояснить обстановку. В аэропорту стоял DC-3 компании «Капитал эйрлайнз». После взлета Барнс попросил капитана корабля Кейси Пирмана отвернуть влево и лечь на курс 290 градусов. Несколькими минутами позже капитан и второй пилот увидели яркий сине-белый сгусток. Летел он навстречу и прошел высоко над левым крылом. Еще один светящийся кокон пронесся над правым. Пилоты насчитали семь синевато-белых огней. Трижды Барнс выводил авиалайнер на неопознанные объекты, и трижды Кейси Пирман подтверждал – огни он видит там, где их фиксировал радар.
Затем Барнс попросил по радио приближавшийся борт SP-160 проследить за появившимся возле него неизвестным. Пилот сообщил, что видит свет. И он висел на хвосте самолета почти до самого аэропорта.
С 5.30 до 5.40 на экранах одновременно находились от семи до десяти неопознанных целей. То двигались на предельно низких скоростях, 100—130 миль в час, то без ощутимого разгона переходили на фантастические скорости. Совершали беспорядочные, рыскающие или скачущие движения. Просто висели в воздухе.
Неопровержимым доказательством того, что неопознанные объекты были, а не померещились Барнсу и его команде, позднее послужит неброский факт: в какойто момент три радара – два в Национальном аэропорту, третий на авиабазе Андруз – одновременно засекли цель над Ривердейлским радиомаяком, что в трех милях севернее Вашингтона, и удерживали ее на экранах тридцать секунд, причем операторы радаров поддерживали связь по телефону.
Последним в то утро видел таинственные огни инженер-радист Э. Чамберс. Закончив дежурство, он вышел из своей радиотрансляционной станции – пять огромных светящихся пятен беспорядочно кружили по небу, затем стремительно ушли в вышину.
А что же АТИС, Центр авиационно-технической разведки?
В архивах «Синей книги» сохранился меморандум от 23 июля 1952 года, написанный, скорее всего, Руппельтом, похоже, для того, чтобы в дозволенных дозах выразить возмущение тем, что никто не позаботился известить АТИС о происшедшем. Есть там такие строки: «Первое известие об инциденте полковник Бауэр и капитан Руппельт получили утром 22 июля 1952 года из вашингтонских газет. Оба накануне побывали на авиабазе Андруз, однако никем оповещены не были.»
В понедельник, 21 июля, Руппельт с полковником Бауэром в полном неведении прилетели из Дейтона в Вашингтон. Приземлились в Национальном аэропорту. По служебным делам побывали в Пентагоне, затем на авиабазе Андруз, где расположен штаб ПВО. И никто не обмолвился о разыгравшихся накануне событиях! Пройдут сутки, и утром во вторник, за завтраком просматривая газеты, Руппельт и Бауэр узнают об инциденте.
Руппельт позвонил майору Фурне. Оказалось, и он, офицер связи Пентагона по делам летающих тарелок, тоже обо всем узнал из газет. К тому времени Фурне связался с авиабазой Андруз и потребовал исчерпывающих донесений. Врасплох был застигнут и Алберт Чоп, пресс-секретарь ВВС. Журналисты задавали вопросы, он же ничего не мог сказать.
Как ни был уязвлен капитан Руппельт, но ему, шефу проекта по изучению НЛО, пришлось отвечать на многие недоуменные звонки, в их числе звонок из Белого дома. Словом, утром 22 июля Пентагон, Белый дом и «Синяя книга» оставались в полном неведении относительно происшедших событий. Лишь к часу дня в Пентагон с базы Андруз привезли предварительный отчет.
Пока в пресс-центре на втором этаже в ожидании новостей бурлила репортерская братия, тремя этажами выше, в кабинетах разведки ВВС, шли совещания. Обсуждался вопрос: а был ли вообще инцидент, возможно, виной всему температурные инверсии? Спору нет, у радаров в Национальном аэропорту и на авиабазах сидели опытные диспетчеры, операторы, умевшие отличать ложные цели от эхосигналов самолетов.
