Георгий Кублицкий - Три нью-йоркских осени
«Едете покупать новую машину? Возьмите с собой наши деньги», — предлагает банк.
«Создайте себе дом за самую дешевую цену!» — советует банк.
«Воспользуйтесь блестящей возможностью кредита!» — убеждает банк.
Что ж, отчего бы не воспользоваться. Что для этого нужно? О, пустяки! Нужно только написать заявление.
С этой минуты банк начинает проявлять самый живейший интерес к нравственным качествам возможного клиента, к его движимости и недвижимости, к сплетням, которые распускает о нем соседка, к его прошлому, будущему и настоящему.
Банку безразлично, кто кладет деньги в его сейфы. Но с дотошностью ростовщика он старается узнать все о том, кто хочет получить его доллары. При крупной ссуде даже от самого солидного клиента банк требует долгосрочную закладную, обеспеченную солидной недвижимостью. Если проситель почему-либо не внушает банку доверия, ему вообще не дадут ни цента.
И во всех случаях при всех ссудах банк дерет с клиента ростовщический процент. Именно здесь-то и зарыта собака! Что там депозит-боксы! По некоторым банкам проценты, получаемые по ссудам, составляют больше двух третей всех доходов!
Ссуды, кредит — тонкая сеть для улавливания долларов, которая плетется за зеркальными стеклами возле клумбы осенних астр и постепенно опутывает квартал за кварталом.
Итак, «Создайте себе дом за самую дешевую цену!», «Воспользуйтесь блестящей возможностью кредита!», «Покупайте в рассрочку!».
Но сначала прочтите следующую главку, написанную по свидетельству заслуживающих доверия лиц и по весьма надежным американским источникам.
«Наш бизнес — помощь вашему бизнесу!»
Джон всегда отличался трезвым умом. Его жена Энни — тоже. Агенту по продаже автомобилей было вежливо указано на дверь: «Не тратьте красноречия, мистер, нам не нужна новая машина». Вообще-то супруги могли бы позволить себе покупку в рассрочку последней модели — оба работали и неплохо зарабатывали, но они давно решили, что умеренность способна заменить богатство.
Поскольку дела молодой четы шли превосходно, ей был открыт кредит «АА-1», которым пользуются уважаемые и вполне платежеспособные люди. Джон и его жена могли бы набрать немало вещей, но мудро ограничились кухонным оборудованием с остроумно устроенным герметическим отделением для мытья посуды: нажмешь кнопку, и установленные в гнезда тарелки начинают бешено вращаться под струей воды, в которой автоматически растворяется мыльный порошок. Это очень, очень удобно!
К тому времени, когда Энни почувствовала, что скоро будет матерью, долг за кухню был почти выплачен. Поэтому не было никаких причин отказываться от покупки холодильника.
Может быть, при других обстоятельствах Джон не поспешил бы с телевизором, но стало неудобно ходить к соседям: кажется, они больше пялили глаза на Энни, чем на экран, — ах, мол, как она подурнела, бедняжка! Впрочем, условия рассрочки оказались очень, очень выгодными: всего 9,5 доллара в месяц за лучшую модель с самым большим экраном.
В августе у них родилась дочь. Это стоило дороговато, несколько сот долларов: больница, уход, семь визитов врача на дом, колясочка, детское белье., Но у Джона было кое-что отложено на черный день. Кроме того, Джон стал прирабатывать на второй, вечерней, службе: лучше поменьше спать, чем лезть в долги.
Когда появляется ребенок, квартира становится тесной. Подыскивать новую? Но если подсчитать, сколько ты заплатишь хозяину за десять, за пятнадцать лет, то станет ясно, что выгоднее иметь свой дом.
В газете «Нью-Йорк таймс», которую регулярно просматривал Джон, объявления о продаже домов в рассрочку занимали много страниц.
«Что за покупка! Что за расположение! Новая модель в современном стиле!» — читал Джон, рассматривая рисунок уютного коттеджа. — Цены от 16 650 долларов. Рассрочка на 30 лет».
На другом рисунке две огромные руки бережно подносили покупателю не менее очаровательный деревянный дом: «Это то, о чем мечтают! Цена всего 15 490 долларов. Рассрочка на 30 лет».
«Мы продаем дома, которые удовлетворят ваш вкус, — приглашало третье объявление. — Тысячи рук и сердец помогли создать нашей фирме дом-мечту для семьи преуспевающего человека, ценящего комфорт. Цена 18 990 долларов. Рассрочка на 40 лет, первый взнос всего 1000 долларов».
Четвертое, десятое, двадцатое объявления призывали не медлить с покупкой, спешить с выбором, не упустить своего счастья, воспользоваться исключительно выгодными условиями и т. д. и т. п.
Джон знал, разумеется, что дома продают в рассрочку лишь вполне платежеспособным людям, имеющим достаточно устойчивый заработок. В этом смысле он был подходящим кандидатом для компаний, торгующих «мечтой». Однако Джон никогда не отличался легковерием и был не из тех, кто легко попадается на крючок рекламы. Заплатив адвокату за совет, он попросил рассказать ему то, что не досказывалось в газетных объявлениях.
— Итак, — сказал адвокат, — вы хотите знать, сколько нужно заплатить за дом стоимостью в 15 тысяч долларов при рассрочке на 40 лет? Одну минуту. Пожалуйста! 37 003 доллара.
— ?!
— Да, к сожалению…
И адвокат разъяснил, что при столь длительной рассрочке фирма, страхуя себя от риска, берет высокие кредитные проценты. Они составляют 20 093 доллара. Ну и 1910 долларов — страховка приобретенного дома. Всего 37 003 доллара, повторил адвокат.
Джон спросил, будет ли он владельцем дома до уплаты последнего взноса?
— И да и нет, — уклончиво ответил адвокат.
Дело в том, что если покупатель, даже выплатив значительную сумму, не может продолжать уплату взносов, фирма вправе отобрать дом. При этом она сама установит свои убытки от прекращения платежей. Если убытки меньше уже выплаченных взносов, покупатель, возможно, получит разницу, хотя расчет на это был бы неоправданным оптимизмом. Если же убытки, подсчитанные фирмой, больше выплаченной суммы, покупатель не только лишается дома, но и остается должником фирмы. Разницу взыскивают по суду.
Джон долго с чувством тряс руку адвокату. Теперь уже совершенно ясно: к чертям покупку, надо самому строить дом! Ведь он строитель по профессии, сын мастера-плотника! Пусть другие обогащают сладкоголосых сирен, зазывающих простаков через «Нью-Йорк таймс».
Джон углубился в каталоги строительных материалов, неделю корпел над расчетами. Выходило, что дом обойдется в 11–12 тысяч долларов.
И пришел день, когда супруги отправились в банк, где висел плакат: «Наш бизнес — помощь вашему бизнесу!» Поистине, хорошо сказано!
Банковский служащий любезно придвинул супругам кресла. Отличная мысль — строить дом. Итак, нужны 12 тысяч долларов? Он рад сообщить, что, по-видимому, не встретится особых затруднений в предоставлении кредита столь уважаемой чете, известной аккуратным погашением обязательств. Откуда банк знает, как они платят? О, это маленькая профессиональная тайна!
Господам известно, что максимальный срок обычного займа — три года, погашение — ежемесячными взносами? Прекрасно. Тогда остается сообщить, что при открытии счета на 12 тысяч долларов нужно подписать долговое обязательство с учетом банковского риска. Слишком высок процент? Но, право же, банк не смеет настаивать, чтобы столь уважаемые миссис и мистер брали деньги под заклад будущего дома именно здесь… Что? Олл райт?
Джон вынул автоматическую ручку «Паркер» и подписал обязательство.
Дом построили за год, и этот год не был лучшим в жизни семьи. Почему-то все обходилось дороже, чем рассчитывал Джон. Деньги быстро таяли. В старинном деревянном ларце, доставшемся Джону от отца, росла пачка неоплаченных счетов за краски, за прелестный линолеум для кухни — зеленые и черные квадраты с серой жилкой, за удивительные моющиеся обои для детской.
После долгих семейных споров супруги решили обратиться за новой ссудой, на этот раз уже не в банк, а в финансовую компанию (ссудную кассу). Ведь неоплаченные счета — опасная штука. Они быстро подорвут репутацию, и вместо отличного кредита «АА-1» им придется пользоваться каким-либо другим, более низкого ранга, где за риск берут гораздо большие проценты!
Супруги нашли, что в банке служащие были любезнее, чем в финансовой компании. Кресла им придвинули и здесь, но разговор напоминал вежливый допрос. Какова стоимость дома? Сколько нужно средств вложить еще, чтобы он был окончательно готов? Какие ценные вещи есть у супругов? Сколько они должны и кому? Может, кто-либо должен им? Не ожидают ли они наследства?
Еле сдерживая негодование, весь красный, Джон отвечал на вопросы. Энни нервно теребила сумочку.
В конце разговора супруги получили бланки-анкеты. Их полагалось заполнить. Прощаясь, служащий попросил супругов зайти в ближайшее время: правление компании должно еще посоветоваться.
