Пэт Шипман - Захватчики: Люди и собаки против неандертальцев
Что здесь можно добавить? В широком смысле неандертальцы и современные люди охотились на одних и тех же животных. Этот факт создает дополнительные сложности, когда пытаются объяснить вымирание неандертальцев климатическими условиями. Если территории, на которых они могли охотиться, сокращались, а добыча скудела, то почему не уменьшались охотничьи угодья и количество добычи людей современного типа? Неандертальцы, как и люди, отдавали особое предпочтение охоте на диких лошадей и северных оленей, но также охотились и на первобытных быков (туров) и бизонов, благородных оленей, шерстистых носорогов и диких кабанов. В своей статье «Ешь что есть» археолог Офер Бар-Йозеф из Гарвардского университета писал: «Спор о том, что не существовало большой разницы между людьми среднего и позднего палеолита, за исключением отдельных очень редких случаев, отражает наше повседневное поведение в современном мире. Мы идем за продуктами в ближайший супермаркет. Благодаря современному транспорту особые потребительские товары можно приобрести в специализированных магазинах, и не важно, живем мы в городе или на окраине (часто эти продукты представляют собой результат обмена растениями и животными между Старым и Новым Светом). Люди среднего палеолита не могли получать ресурсы с удаленных территорий. То же можно сказать и о людях позднего палеолита, хотя отмечались случаи использования необработанных камней хорошего качества, добытых в местах, удаленных более чем на 100 км»{120}. Для того чтобы понять, стала ли эта локальная конкуренция внутри гильдии причиной гибели неандертальцев, требуются дополнительные сведения.
Пол Мелларс и Дженнифер Френч из Кембриджского университета пытались найти ответ на вопрос о конкуренции с помощью комплексного анализа более чем 200 мест археологических раскопок на территории Дордони площадью около 75 000 км² – хорошо исследованного района Франции с высокой плотностью стоянок{121} (который, по случайному совпадению, по площади сопоставим с Великой экосистемой Йеллоустоуна). Возраст стоянок, найденных в Дордони, варьируется от 55 000 до 35 000 лет, однако к этим данным нужно относиться с обычной осторожностью, поскольку датировки, полученные несколько десятилетий назад методом радиоуглеродного анализа, могут оказаться неточными. Таким образом, стоянки относятся к периоду сосуществования на этой территории неандертальцев и людей. Поскольку не на всех стоянках этого района были найдены останки, Мелларс и Френч сделали прагматическое предположение о том, что стоянки, где были обнаружены каменные орудия, относящиеся к известным культурам мустье ашельской традиции (МТА) и шательперону, принадлежали неандертальцам. Многие палеоантропологи готовы согласиться с тем, что шательперонская культура связана с неандертальцами, однако это предположение подвергается серьезной критике в последние годы. Одна из причин – полученное в результате новой радиоуглеродной датировки свидетельство смешения различных стратиграфических слоев на двух ключевых стоянках, связывающих шательперонскую культуру с неандертальцами, а именно на стоянке Арси-сюр-Кюр (известной также как Сент-Чезар) и на Грот-дю-Рен{122}.
Также Мелларс и Френч предположили, что стоянки, где были найдены орудия ориньякской культуры, принадлежали людям современного типа. Это распространенное мнение, имеющее право на существование. Действительно, некоторые археологи делают заключение об ареале человека современного типа, основываясь непосредственно на данных о распространении ориньякских стоянок. Однако исследование Мелларс и Френч было подвергнуто критике по одной очевидной причине, а именно потому, что невозможно знать наверняка, принадлежали ли все эти стоянки с конкретным типом орудий труда только одному виду.
Чтобы понять, насколько сильно на результаты анализа влияет допущение о том, что именно неандертальцы создали орудия шательперонской культуры, я воспроизвела исследование Мелларс и Френч, исключив из него данные с шательперонских стоянок. Мой нигде не публиковавшийся анализ показал, что сделанное предположение слабо влияет на результаты и выводы оригинального исследования{123}.
Мелларс и Френч сравнили число стоянок, созданных каждым из видов, размеры стоянок, плотность распределения каменных орудий на каждой из стоянок, количество и принадлежность найденных на стоянках костей животных, служивших пищей, а также массу тела этих животных (рис. 8.1). Каждая из перечисленных характеристик может свидетельствовать о численности популяций неандертальцев и современных людей. Цель исследования заключалась в том, чтобы определить, существует ли какая-то закономерность изменения во времени размеров популяций каждого из видов.
Результаты исследования были поразительны. Количество стоянок человека современного типа значительно превышало количество стоянок неандертальцев, что подразумевало увеличение общей численности всех гоминин приблизительно в 2,3 раза в центральных районах после появления современных людей на этих территориях. Если судить по стоянкам, то численность какого из двух видов увеличивалась быстрее? Изучив стоянки неандертальцев, относящиеся к мустье ашельской традиции и шательперону, Мелларс и Френч зафиксировали увеличение численности на 42 % за рассматриваемый период времени. Стоянки древних людей сильно отличались одна от другой. Когда современные люди впервые вторглись в Евразию около 50 000 лет назад, никаких человеческих стоянок, очевидно, здесь не существовало. Около 35 000 лет назад таких стоянок насчитывалось уже около 147 – существенное увеличение. Безусловно, столь быстрый рост был связан с появлением человека современного типа.
Чем больше людей, тем больше им нужно орудий. Еще один показатель размера популяции, который использовали Мелларс и Френч, – это плотность распределения каменных орудий в расчете на 1 м² на 1000 лет. На неандертальских стоянках плотность распределения каменных орудий каждую 1000 лет медленно увеличивалась от семи до десяти орудий на 1 м². Для сравнения: плотность распределения орудий современного человека на ориньякских стоянках увеличилась от 0 до 18 орудий на 1 м² на 1000 лет. Эти данные, кроме прочего, означают, что в этот период времени популяция людей современного типа увеличивалась приблизительно в 1,8 раза быстрее, чем популяция неандертальцев.
Чем больше людей, тем больше им нужно мяса. В качестве еще одного показателя соотношения численности популяций двух видов гоминин Мелларс и Френч использовали количество съеденного мяса на стоянках разных типов, которое они оценивали по костям животных. Поскольку приемлемых данных по количеству костных останков на стоянках, относящихся к мустье ашельской традиции, не было, исследователи просто сравнили массу животных, останки которых были найдены на шательперонских (неандертальских) и на ориньякских (человеческих) стоянках. Количество съеденного мяса для шательперонских стоянок, по оценкам, составило приблизительно 85 кг на 1 м² в 1000 лет. Для ориньякских стоянок этот показатель был почти вдвое выше – около 153 кг на 1 м² в 1000 лет. Эти данные хорошо согласуются с оценками численности популяций, полученными на основе анализа плотности распределения каменных орудий. По всей видимости, действительно, численность людей современного типа превышала численность неандертальцев примерно в 1,8 раза.
В финальной части своего исследования Мелларс и Френч проанализировали полную площадь стоянок. Понятно, что определенная группа людей может оставить как очень маленькую, так и очень большую стоянку в зависимости от того, как долго группа занимала эту территорию, а также от ограничений, обусловленных местными географическими особенностями. Также, несомненно, площадь раскопанных стоянок может зависеть от интенсивности и длительности исследования, поскольку раскопки всегда начинаются на небольших территориях, которые со временем разрастаются. Исследователи показали, что самые маленькие неандертальские стоянки сопоставимы по площади со стоянками человека современного вида. Вместе с тем площадь самых больших стоянок, оставленных людьми, оказалась почти в 2,4 раза больше площади крупнейших стоянок неандертальцев.
Поскольку характеристики, использованные в исследовании, являются независимыми показателями размеров популяции, Мелларс и Френч решили их объединить. Результатом этой процедуры стала оценка, согласно которой общая численность всех гоминин выросла примерно в 9–10 раз за рассматриваемый период. Этот впечатляющий рост численности произошел прежде всего благодаря способностям людей современного типа. Независимо от точности полученных количественных оценок суть исследования очевидна. Все эти данные ясно дают понять, что, как только первые люди современного типа достигли Евразии, их популяция быстро увеличилась и вскоре превзошла по численности популяцию неандертальцев.
