Этьен Кассе - Бессмертие уже реально! В поисках эликсира вечной жизни
Считалось, что все они погибли в конце войны – были отравлены газом. Но дело в том, что институты «Аненэрбе» существовали по всей стране и возить туда-сюда каждый день «подопытных кроликов» было довольно накладно. Поэтому при каждом исследовательском центре существовал «мини-лагерь». В общем, на Бреслау незадолго до ухода сотрудников «Аненэрбе» на прорыв был совершен авианалет. Пострадала и территория Третьего управления: несколько бомб упали на лагерь. В итоге часть узников погибла, часть (еще способная двигаться) разбежалась. Немцам, понятное дело, было уже не до того, чтобы их отлавливать. В итоге один из них дал потом показания, которые тоже удалось найти.
Эксперименты в этом лагере ставились весьма необычные. Заключенным вводились специальные составы, которые, например, позволяли им не дышать под водой в течение 15–20 минут, а то и больше. Естественно, проводились эти опыты в чисто нацистском стиле: человека помещали под воду и ждали, пока он захлебнется. Жертв успешных экспериментов убивали (чтобы не оставлять свидетелей); жертвы неудачных по большей части умирали сами. Оставались в живых немногие – те, кто прошел через «несмертельные опыты» и остался пригоден к дальнейшему использованию (как бы цинично это слово ни звучало, но эсэсовцы употребляли только его).
Именно к этой категории относился наш герой. Его привели в какое-то помещение и заставили в течение трех часов дышать странными парами. Потом провели всевозможные измерения. Сам он рассказывал, что во всем теле появилось ощущение легкости и силы. Видимо, использовался какой-то специальный стимулятор. В общем, потом его вернули в барак, а ощущение все длилось. На следующее утро прилетели русские штурмовики. Когда он увидел, что охрана разбегается (сбросив бомбы, бронированные самолеты максимально снизились и на бреющем полете начали прицельно расстреливать сторожевые вышки), он рванул из барака. Бежать было очень легко; скорость, по его субъективным ощущениям, была невероятной. Так он и попал к русским, успел рассказать свою историю и умер, когда действие стимулятора закончилось, настолько изношенным был его организм.
Медики на службе СС
Вообще говоря, медики составляли едва ли не самый многочисленный контингент в институте «Аненэрбе». Оно и понятно: изначальной задачей организации было исследование арийской расы – как древней, так и современной, а кто является большим специалистом по человеку, чем врач? В структуре «Наследия предков» медики занимали порой весьма высокие посты. Они занимались, помимо расологических штудий, весьма подробными исследованиями человеческого организма в интересах вооруженных сил. В том числе и вопросами о том, какие максимальные нагрузки может выдержать солдат.
Руководителем медицинского отдела «Наследия предков» (впоследствии выросшего в отдельный институт) был доктор Зигмунд Рашер. Профессиональный медик очень высокой квалификации, он еще в молодости увлекся расовыми теориями. Рашер считал, что древние арии обладали сверхчеловеческими способностями; вернуть их современным германцам – задача медицины.
Чтобы решить эту задачу, Рашер начал исследовать экстремальные состояния человеческого организма. В частности, влияние на человека больших высот – в этих исследованиях были заинтересованы военно-воздушные силы. Подопытные брались из все того же концлагеря при институте. Их помещали в декомпрессионную камеру, где при помощи откачки воздуха создавалось низкое давление. В своем рабочем дневнике Рашер так описывал эти исследования:
Опыт проводился в условиях отсутствия кислорода, соответствующих высоте 8820 метров. Испытуемый в возрасте 37 лет в хорошем физическом состоянии. Дыхание продолжалось в течение тридцати минут. Через четыре минуты после начала испытуемый стал покрываться потом и крутить головой. Пять минут спустя появились спазмы; между шестой и десятой минутами увеличилась частота дыхания, испытуемый начал терять сознание. С одиннадцатой по тридцатую минуту дыхание замедлилось до трех вдохов в минуту и полностью прекратилось к концу срока испытания… Спустя полчаса после прекращения дыхания началось вскрытие.
В реальности все это выглядело гораздо ужаснее. Люди рвали на себе волосы, расцарапывали лицо, бились головой о стены – все для того чтобы уменьшить невыносимое внутреннее давление.
Следующий опыт был посвящен замораживанию. Особенно актуальными эти эксперименты стали ввиду вторжения германской армии в Россию, где зимы, как известно, отличаются невероятно низкими температурами. Кроме того, в них были заинтересованы все те же ВВС: экипажи самолетов, бомбивших Англию, иногда были вынуждены выбрасываться с парашютами над Северным морем и по многу часов проводили в ледяной воде. Рашеру предстояло установить две вещи: во-первых, как долго человек может выдерживать холод прежде, чем погибнет, и, во-вторых, как лучше всего отогреть замерзшего.
Эксперимент проводился следующим образом (снова процитирую самого Рашера):
Испытуемых погружали в воду в полном летном снаряжении с капюшоном. Спасательные жилеты удерживали их на поверхности. Эксперименты проводились при температуре воды от 2,5 до 12 градусов по Цельсию. В первой серии испытаний скулы и основание черепа находились под водой. Во второй – погружались задняя часть шеи и мозжечок. С помощью электрического термометра была измерена температура в желудке и прямой кишке, составлявшая, соответственно, 27,5 градусов по Цельсию и 27,6 градусов по Цельсию. Смерть наступала лишь в том случае, если продолговатый мозг и мозжечок были погружены в воду. При вскрытии после смерти в указанных условиях было установлено, что большая масса крови, до полулитра, скапливалась в черепной полости. В сердце регулярно обнаруживалось максимальное расширение правого желудочка. Испытуемые при подобных опытах неизбежно погибали, несмотря на все усилия по спасению, если температура тела падала до 28 градусов по Цельсию. Данные вскрытия со всей ясностью доказывают важность обогрева головы и необходимость защищать шею, что должно быть учтено при разработке губчатого защитного комбинезона, которая ведется в настоящее время.
Максимальная продолжительность пребывания человека в ледяной воде составила 1–1,5 часа. Только два русских офицера, доставленных из лагеря для военнопленных, продержались почти пять часов!
Вторая часть эксперимента была посвящена отогреву замерзших. Для этого использовались совершенно разные способы. В частности, столь экзотические, как тепло обнаженных женских тел. Для этих опытов доставляли женщин из концентрационного лагеря Равенсбрюк. В конечном счете, однако, было установлено, что гораздо эффективнее обычная ванна с горячей водой.
Сколько тысяч человек уничтожил доктор Рашер в ходе своих экспериментов, подсчитать сложно. Его данные потом широко использовались странами-победителями, несмотря на официальное осуждение подобных методов.
Но самые секретные эксперименты в Третьем управлении Института расовых исследований проводил не Рашер. Более того: вполне возможно, что Рашер о них даже не знал. Потому что самым засекреченным человеком в одной из самых засекреченных структур «Аненэрбе» был доктор Адольф Егерманн.
Кранцу лишь с большим трудом удалось отыскать хоть какие-то сведения об этом человеке. Егерманн родился в 1890 году и прослужил на фронте в качестве военного медика всю Первую мировую войну – от первого до последнего дня. В полевом госпитале, где трудился Егерманн, его называли «доктор Жизнь»: он брался за самых безнадежных раненых и с маниакальным упорством вытаскивал их буквально с того света. Казалось, смерть была его личным врагом – так яростно он сражался с ней за каждую живую душу. Сотни, тысячи человек были обязаны Егерманну своей жизнью: попади они в руки другого доктора, скорее всего уже отправились бы к праотцам.
Помимо всего прочего Егерманн был обладателем довольно редкого ордена «За заслуги». Получил он его отнюдь не за свой врачебный дар. Летом 1917 года англичане прорвали немецкий фронт, и в полосе их наступления оказался госпиталь Егерманна. И врачам, и раненым грозил в лучшем случае плен, в худшем – сами понимаете что. Но сдаваться наш герой не собирался. Он раздал врачам и легкораненым немногочисленное оружие, которое имелось в лазарете, и организовал оборону. Сам Егерманн встал за трофейный французский пулемет и прицельными очередями косил наступавших британцев. В результате госпиталь – небывалый в военной истории случай! – двое суток держал оборону против отборной английской пехоты, пока из тыла не подошли германские подкрепления. Говорят, что за эти два дня Егерманн убил больше людей, чем вылечил за предыдущие два года.
Секрет прост: доктор был отъявленным националистом. Он наотрез отказывался лечить пленных, говоря: «Я не могу лишать заботы немецких солдат, чтобы ставить на ноги их врагов». Когда война закончилась, Егерманн решил уйти в науку и начать исследования, связанные с исцелением больных и раненых, которых другие медики считали безнадежными. Он работал при берлинском госпитале «Шарите» и добился немалых успехов. Но этого ему было недостаточно. В середине двадцатых годов он берется за новую, необычную тему…
