Александр Пиперски - Конструирование языков: От эсперанто до дотракийского
Критике Лескина подверглось богатство морфологии эсперанто, которое он считает избыточным. Он не одобряет идею Заменгофа обозначать винительный падеж с помощью показателя -n, поскольку это идея, чуждая романским языкам и английскому. Да и стройная система причастий, которая позволяет построить даже пассивное причастие будущего времени (вспомним novigota из задачи № 6, которому по-русски соответствуют четыре слова: 'тот, который будет обновлен'), вызывает у Лескина удивление.
Ничего не говорит Лескин об артикле: ему как носителю немецкого языка он был привычен. Но для человека, говорящего по-русски, определенный артикль, который Заменгоф ввел в эсперанто, явно создает трудности – или такой человек просто не обращает на артикль особого внимания. В частности, в переводе «Паруса», который мы видели, артикль употребляется без особой системности, фактически для благозвучия. Почему во фразе ne feliĉon vel' aspiras 'не счастья парус ищет' нет артикля перед словом velo, при том что ко второму четверостишию речь уже явно идет об определенном парусе? В строке La ondoj ludas, vento spiras 'Волны играют, ветер дует' волны почему-то определенные, а ветер нет. Словечко la явно вставлено только для того, чтобы получился правильный ямб, а вставить l' перед vento мешают соображения благозвучия: тогда бы оно оказалось между двумя согласными. Заметим, что ни в одном переводе на английский, немецкий или французский язык, выполненном носителем языка, такого не встретишь: будут либо два определенных артикля, либо ни одного, но не один из двух. Все это подтверждает сомнительность решения Заменгофа включить артикль в свой язык.
Критический очерк Лескина завершается рассуждением о сложности этого языка, которое заслуживает того, чтобы процитировать его целиком:
Напоследок я хочу добавить еще одну вещь: я много раз говорил, что язык эсперанто труден. Его сторонники и авторы учебников утверждают обратное. Но трудный и легкий – понятия относительные, и тот, кто называет эсперанто легким, может делать это, лишь основываясь на собственном опыте. А раз так, то и я могу поделиться опытом. За свою жизнь я выучил немало языков; в их числе были и славянские, которые считаются очень трудными. Я владею ими на высоком уровне и могу на них говорить. Несколько лет назад я удостоверился в том, что до сих пор обладаю способностью выучивать такие языки, на примере одного языка, считающегося сложным (Лескину в год опубликования этого текста исполнилось 67 лет. – А. П.) Но вот я попробовал сделать то же самое с эсперанто и к своему глубокому изумлению обнаружил, что этот искусственный язык оказался мне труден, хотя думаю, что я понимаю латынь, французский и итальянский не хуже большинства эсперантистов, а значит, имею то же преимущество при освоении словарного запаса. О том, чтобы я овладел эсперанто за несколько месяцев и уж тем более недель, не могло идти и речи. Я не спорю, что люди, более способные к изучению языков, могут это сделать. Но для того чтобы с уверенностью судить об этом, необходимо узнать у тех, кто овладел эсперанто, сколько времени они на это затратили. Под «овладел» я подразумеваю, что они говорят на этом языке как на родном или почти как на родном. Если кто-то может с помощью учебника эсперанто за короткое время написать письмо или соорудить пару предложений для публичного выступления, это ничего не доказывает, а общие рассуждения восторженных сторонников мирового языка о простоте эсперанто не имеют никакой ценности{60}.
Впрочем, из рассуждений Лескина можно сделать важное заключение: любители эсперанто уже в начале XX в. составляли большое и сплоченное международное сообщество. Так остается и по сей день. В 1905 г. во французском городе Булонь-сюр-Мер состоялся первый конгресс эсперантистов, в котором приняли участие 688 человек из 20 стран. Там была принята Булоньская декларация, заложившая основы дальнейшего развития языка эсперанто. В частности, в ней было закреплено, что обязательным для всего будущего существования эсперанто документом является книга «Основы эсперанто», выпущенная Заменгофом в том же 1905 г.{61} Именно в ней и были сформулированы 16 базовых правил языка. В декларации специально оговаривалось, что Заменгоф еще в своем «Международном языке» отказался от каких бы то ни было авторских прав на свое изобретение:
Esperanto estas «nenies propraĵo», nek en rilato materiala, nek en rilato morala.
'Эсперанто не является ничьей собственностью ни в материальном, ни в моральном отношении'.
Кроме того, на том же конгрессе был учрежден Языковой комитет, который впоследствии был преобразован в Академию эсперанто. Сейчас это международная организация, в состав которой входят 45 членов, занимающаяся нормированием эсперанто.
На эсперанто регулярно издаются книги – как оригинальные, так и переводные. Есть и пресса на этом языке; к примеру, уже более 35 лет издается ежемесячный журнал Monato, посвященный актуальным мировым новостям. Конгрессы эсперантистов тоже стали традицией: они организуются каждый год в разных городах, а из всех частей света пока не проводились только в Африке.
Отдельный интересный вопрос: сколько в мире эсперантистов? Единого ответа на него не существует: очень уж по-разному можно понимать владение эсперанто. Есть люди, родители которых с детства разговаривали с ними на эсперанто, так что они выучили его как один из родных языков. Их совсем немного – не больше 2000, но сам факт, что они есть, делает эсперанто единственным в своем роде, ведь у других искусственных языков носителей нет вообще{62}. Среди людей, которым не довелось выучить эсперанто с детства, кто-то может свободно изъясняться на этом языке, кто-то способен читать, кто-то поучил его неделю и бросил. Должны ли все они быть включены в число знающих язык? Разумеется, есть данные переписей, но ясно, что в разных странах они проводятся по-разному, а значит, суммировать их результаты не получится.
Есть один способ, которым можно оценить численность эсперанто-сообщества, – посмотреть, сколько людей отметили эсперанто в числе языков, на которых они говорят, на Facebook. В конце 2015 г. их количество составляло 340 000. Для сравнения: русский язык был указан в профиле у 18 млн (то есть число было занижено по сравнению с реальным примерно в 10 раз), немецкий – у 49 млн (число занижено примерно в четыре раза по сравнению с тем, сколько людей говорит на немецком как на родном или иностранном языке), а исландский – у 240 000 (занижено всего лишь на четверть). Ясно, что делать какие бы то ни было выводы по таким данным невозможно: могут быть десятки причин, объясняющих разницу между фейсбучной оценкой и реальностью. Например, в Исландии велико проникновение Интернета, а язык является важным элементом национального самосознания, и поэтому очень многие исландцы есть на Facebook, и очень многие из них заполнили в анкете графу «Языки». Говорящие на эсперанто – люди более международно ориентированные, чем среднестатистический носитель русского языка, и по этой причине наверняка лучше представлены в Facebook. Поэтому в реальности их наверняка не в 10 раз больше, чем 340 000, но, может быть, больше, хотя бы раза в два. В общем, мы можем уверенно сказать лишь одно: людей, считающих себя говорящими на эсперанто, в мире не меньше 340 000, что не так уж и мало. Житель Москвы, правда, сказал бы, что это как два московских спальных района, но исландец наверняка возразил бы, что это больше, чем население всей Исландии.
«Международный язык» Заменгофа включал в себя такую просьбу:
Автор покорнейше просит читателя выполнить и прислать ему один из приложенных ниже бланкетов, а другие раздать с такою же целью друзьям и знакомым.
Дальше в каждой книге следовало два листа, на каждом из которых было по четыре разрезных «бланкета». На них было написано:
Mi, subskribita, promesas ellerni la proponitan de d-ro Esperanto lingvon internacian, se estos montrita, ke dek milionoj personoj donis publike tian saman promeson.
'Я, нижеподписавшийся, обещаю изучить предложенный д-ром Эсперанто интернациональный язык, если окажется, что 10 млн лиц дало публично такое же обещание'.
Достигало ли когда-либо сообщество эсперантистов 10 млн, так доподлинно и неизвестно.
Правда, те, кто знает эсперанто, иногда склонны переоценивать распространенность и понятность этого языка. Вот, для примера, очень показательная дискуссия, которая состоялась в конце 2015 г. в сообществе ВКонтакте Московского фестиваля языков – ежегодного просветительского мероприятия, у истоков которого стояли эсперантисты. Там было выложено видеообращение чебоксарского эсперантиста Александра Блинова под названием «Nacia memkosciigxo tra LF» – «Национальное самоосознание через фестиваль языков». Первый же комментарий под 10-минутным видео гласил:
АХ: Субтитров бы.
