Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1994 год
— Сделаю все как надо, боярин, — заверил Андрей.
— Вот и ладно. Без аттестата отсюда не уезжай. Отроков, которые из чужих краев возвращаются, государь сам экзаменует.
— К нему разве пробьешься, боярин.
— Пробьешься. Было бы дело в руках.
Отпустив Андрея, воевода сказал брату:
— Дельный, видать, малый. Смотрит смело, говорит вольно.
— Государю такие и любы, Борис.
19 мая Переллос устроил прощальный прием в честь российского посла. Состоялся акколад — обряд посвящения в рыцари. Великий магистр коснулся мечом плеча воеводы, ставшего на колени перед троном. Вручил ему Золотой крест верности со словами:
— Отныне вы член нашего братства, фра Шереметев. Разрешаем вам, воюя с турками, носить на своем знамени или на щите наш восьмиконечный крест.
Так Шереметев стал первым на Руси «большим крестом» Мальтийского ордена. В свою очередь, он одарил великого магистра собольими мехами, черно-бурыми лисами и горностаями.
Вечером того же дня Шереметев собрался в обратный путь. У трапа «Ла Виттории», распрощавшись с официальными лицами Ордена, сказал Андрею:
— А ты, брат, учись. Государь наш в великих трудах. И от нас того же требует. Прощай! Храни тебя Бог!
Прозвучали заливистые свистки комитов. Ударили по воде огромные весла. Андрей с тоской глядел вслед «Ла Виттории», пока в ночной темени не растаял ее силуэт, не погас огонек кормового фонаря. Уехать бы вместе с воеводой. Да нельзя. Дело делать надо.
Глава,
в которой Андрей берется за перо и чернила
— Идем к Триполи, — говорит Аллар. — Надо поглядеть, как там поживают берберы.
«Глорьез» покидает Большой порт. Капитан Аллар удачлив, редко возвращается без добычи. На юте галеры два десятка рыцарей. На баке сотня солдат. Еще полсотни их расположились по бортам, между уключинами. Здесь хорошо на холодке, хотя и опасно — того и гляди собьют веслом в воду.
Вся галера покрыта словно чешуей лоснящимися от пота спинами. Спины мерно сгибаются и разгибаются в такт ударам барабана. Густо звенят цепи.
До Триполи шесть-десять дней ходу.
Для Андрея такие экспедиции, или, как их называют рыцари, «караваны», обязательная практика. На «Глорьез» к Андрею привыкли. Его уважают рыцари, матросы, канониры и галерники.
Все Средиземное море, от Гибралтара до Леванта, — арена нескончаемой ожесточенной войны между турками и берберами с одной стороны, и румиями — так называют европейцев арабы — с другой. Берберы регулярно навещают берега Италии, Франции и Испании, Сицилию, Сардинию и Корсику, Балеарские острова. Их раззий до ужаса боятся христианские народы Средиземноморья. Раззия — это внезапная высадка с галер, быстрый рейд в прибрежное селение и бегство с добычей.
Капитаны мальтийских галер, в свою очередь, без страха ходят до низовий Нила, перехватывают турецкие и арабские суда, идущие из Александрии в Грецию, к Греческому архипелагу, в Стамбул. Добывают зерно, скот, сахар, пряности, кофе и лес. Не дремлют тайные агенты Ордена. Прекрасно работает морская разведка. И не раз бывало, что берберы на судах с награбленным добром уже видели берега Триполи, Туниса или Алжира, когда словно ниоткуда появлялись галеры под восьмиконечным крестом и они слышали древний боевой клич:
— Святой Иоанн!
Берберы бились свирепо. Случалось, рэйс решался поджечь пороховой погреб. И взлетали на воздух галеры. Горели заживо, тонули в море бойцы.
«Глорьез», ослепленная собственным могуществом, не спеша движется под лучами солнца в огромном голубом круге. Капитан Аллар, словно Зевс Громовержец, сидит в кресле на корме. Окидывает взором море в поисках подозрительного паруса. Вдруг да мелькнет он в лазури крылом белой птицы! Рыцари, юнги, капеллан, комит Маврос поглядывают на капитана. А тот ждет сигнала наблюдателя, который, скорчась, сидит на парусиновой крыше «дарохранительницы». Заметь наблюдатель чужой корабль позже Аллара, ему грозит жестокое наказание. И вот наконец:
— Парус прямо по курсу!
Вмиг оживает все на «Глорьез».
Воздух прорезают свистки. Маврос, сукомиты и аргузаны потрясают бичами. Галерники работают в чем мать родила. Одна нога на перекладине пола. Другая уперта в край соседней скамьи. Вальки весел ходят туда-сюда в опасной близости от спин тех, кто сидит перед ними... Погрузив весла в воду, галерники разом с огромным усилием откидываются назад, падают на скамьи, которые трещат под тяжестью тел.
— Это шебека! — объявляет капитан Аллар.
Берберы ставят все паруса, пытаются уйти. Но ветра мало, и «Глорьез» неумолимо настигает их. Аллар мешает команды с проклятиями:
— Комит, дьявол тебя побери! Или ты заснул? Ускорить ход!
Маврос и его помощники хлещут бичами направо и налево. Вдвое чаще бьет барабан. Галерники дышат с хрипом, стоном. Приблизились на расстояние голосовой связи.
— Святой Иоанн! Сдавайтесь!
На шебеке мечутся фигуры в тюрбанах. Сверкают клинки. Аллах-о-Акбар!
— К абордажу готовсь!
«Глорьез» преследует шебеку, как ястреб королька. Рыцари, солдаты и матросы полны азарта. Шебека глубоко сидит в воде. Значит, будет чем поживиться! Аллар, рассчитав скорость и угол атаки, идет на сближение.
— Кляпы!
Галерники хватают зубами куски пробки, висящие у каждого на груди. А нет пробки, свой колпак. Нелишняя предосторожность. Гребцы первыми гибнут от ядер и пуль. Вопли ужаса и боли порой приводят в замешательство своих же солдат и матросов. Поэтому — кляпы.
Удар скулой о борт шебеки. На ее палубу летят «кошки». В дерево с хрустом впиваются крючья багров.
— На абордаж, ребята! Все, что на палубе, отдаю вам!
Капитан Аллар знает, как воодушевить экипаж. Кинжалы в зубах, пистолеты и тесаки наготове, солдаты и матросы во главе с рыцарями устремляются в атаку. Лезут на борт шебеки. Яростные крики: «Святой Иоанн! Аллах-о-Акбар!» Смертные вопли. Звон клинков. Выстрелы. Через полчаса все кончено. Уцелевших берберов сажают за весла, заталкивают в трюм.
— Славно поработали, — отирает пот со лба Аллар. — Браво!
Захвачены полсотни берберов. Трюм полон зерна. Аллар принимает решение направить шебеку в ближайший дружественный порт. Там агенты Ордена продадут ее за хорошие деньги.
А в судовом лазарете хлопот по горло. Месье Блондель и Андрей, засучив рукава, оказывают помощь пострадавшим. У многих рубленые и пулевые ранения. Хрипят, просят воды умирающие. Месье Клондель поучает:
— Для истинного медика нет своих и чужих, молодой человек. Помощь должны получить все раненые, к какой бы вере они ни принадлежали...
— Не рыцари это, а разбойники! — перевязывая раны, негодует Андрей. — А еще такие кресты носят.
Но его не оставляет равнодушным великолепное зрелище, когда вся эскадра возвращается на Мальту. Впереди «Ла Виттория» с адмиралом на борту. Ветер раздувает ее сине-красные в полоску паруса с огромным алым крестом посередине. Под бушпритом сверкает омытая водой фигурина — деревянная скульптура. У «Ла Виттории» черный корпус, корма в позолоченной резьбе. Вольный экипаж ее — четыреста человек. На каждой скамье сидят по семь гребцов. Далее следуют в кильватерном строю сензиля, так рыцари называют свои рядовые галеры.
Вблизи Валлетты галеры стягиваются ближе друг к другу. Капитаны командуют убрать паруса. С «Ла Виттории» сигналят:
— Флаги расцвечивания поднять! Красные тенты на ют!
И экипажи расцвечивают галеры вымпелами, флажками. Эскадра облачается в темно-красный бархат, алые шелка. Рыцари щедро кропят парики и мундиры духами, натираются мускусом. Выстроены солдаты. На комитах и аргузанах коричневые плащи с длинными рукавами. На галерниках — красные колпаки и куртки.
— Суши весла!
И триста с лишним весел замирают на весу над водой. На марс «Ла Виттории» подымается рыцарь со знаменем святой Барбы, покровительницы пушкарей, саперов и пожарников. Резкий отмах вниз. И разом грохочут пушки. Трещат мушкеты. В канонаду вплетаются ликующие клики экипажей, голоса пушек форта Сен-Эльмо.
Под гром орудий, пение фанфар и пронзительный свист флейт галеры Ордена триумфально, парадным строем входят на веслах в Большой порт.
— Красота! — признается сам себе Андрей. — Ничего не скажешь.
Андрей раздобыл в типографии Ордена тетрадь с надежным переплетом, флакон чернил, коробочку с мелким песком. Наловчился расщеплять ножом вымоченные в уксусе концы гусиных перьев.
На серой картонной обложке смелыми штрихами изобразил мальтийский крест.
Ранними утрами, когда Жозеф и Катлин уходят в церковь, Андрей садится за стол. Перечитывает написанное ранее об Азове, Крыме и Стамбуле. Неплохо получается! Ему есть что рассказать и о мальтийских галерах.
«Глорьез» — старая, но еще крепкая галера, — пишет Андрей. — Длина ее двадцать две сажени, ширина четыре сажени. Осадка — полторы сажени. Корпус — вроде веретена. На нем сколочена деревянная прямоугольная платформа, края которой нависают над водой. Это-то и позволяет использовать длинные весла. По обеим сторонам галеры расположена пятьдесят одна скамья на пять человек каждая. Под скамьями галерники хранят одежду в парусиновых мешках, плошки, бочонки с водой. Слева, на месте девятой от кормы скамьи, находится фугон — судовая кухня. Это железная печка, поставленная на слой глины.
