Герберт Асбери - Дьявол Фэй-Линя
— Где они, сэр?
— Они были в библиотеке, — сказал я. — Что с ними?
— Не знаю, сэр, — ответил Хендрикс. — Я не заходил в библиотеку. Я был в своей комнате на четвертом этаже, услышал крик, а чуть позже выстрелы. Я понял, что они доносятся из спальни мистера Дигера и поспешил сюда.
— И что вы увидели?
— Только вас, сэр. Вы лежали без сознания на полу, — сказал Хендрикс.
— Света не было?
— Нет, сэр. Я включил свет в гардеробной, когда вошел. Затем я направился в спальню, но наткнулся на вас и чуть не упал, сэр.
— И больше вы ничего не видели?
— Нет, сэр.
— Вы заметили что-нибудь на лестнице?
— Нет, сэр.
— Слышали что-либо?
— Перед тем, как сойти вниз с четвертого этажа, я слышал, как кто-то спускается по лестнице, — сказал дворецкий. — Но здесь я никого не видел, только то, о чем вам рассказал.
— Хорошо, — сказал я. — Оставайтесь здесь, сторожите тело мистера Дигера и ни к чему не прикасайтесь. Я спущусь в библиотеку и посмотрю, как там инспектор Конрой.
Я загнал в ручку пистолета новую обойму, полную патронов, и взял свою трость эбенового дерева. По правде сказать, едва ли я мог надеяться, что трость поможет мне при новой встрече с жутким существом, которое расправилось со мной так быстро и решительно. Затем я поспешил вниз по лестнице и пересек холл. Двигался я осторожно и опасливо: меня не прельщала вероятность еще одной битвы с созданием, которому ничуть не повредили семь пуль 45-го калибра, выпущенных с расстояния в пятнадцать футов!
Коридор и библиотека были погружены во тьму. Приблизившись к двери, я ощутил легкое дуновение гнетущего запаха; такой же запах принесло с собою ужасное существо в комнаты наверху. Дверь в библиотеку была открыта, и я на мгновение замер на пороге, внимательно прислушиваясь. Из библиотеки не доносилось ни звука. Я знал, что Конрой и Оливер находятся где-то в комнате, в темноте, но они не произносили ни слова.
— Томми? — негромко позвал я. — Где ты?
Ответа не было. Библиотека была тиха и темна, как могила, и казалось такой же отталкивающей.
Я осторожно протянул руку и стал ощупывать стену у двери, пока не почувствовал под пальцами электрический выключатель. Я повернул его, и свет люстры, висевшей над тиковым столом, залил комнату. Некоторое время я боялся заглядывать туда, страшась того, что могу увидеть. Мне известна была мощь ужасного существа, напавшего на меня, и я не осмеливался взглянуть на последствия его бесчинств в библиотеке, которая, как я понимал, стала исходной точкой этих ужасающих и таинственных событий.
Но вскоре я взял себя в руки и вошел в комнату. То, что я увидел, заставило мои ноги подкоситься от ужаса, и мне пришлось опереться о дверной косяк. Прошло несколько секунд, прежде чем я нашел в себе силы сделать хоть шаг.
Детектив Оливер лежал на полу лицом вниз!
Хватило одного взгляда, чтобы понять — он был мертв. Половина его головы была смята страшным ударом!
Инспектор Конрой сидел за столом на том же месте, где я его оставил, но его голова лежала на тиковой столешнице, а руки были простерты вперед. В такой же позе мы совсем недавно нашли старика Дигера. Я поспешил к инспектору, замирая при мысли, что существо могло и ему оторвать пальцы, выложив их в форме ужасного китайского иероглифа.
К счастью, Конрой избежал жуткой участи старика. Инспектор был жив, и быстрый осмотр показал, что серьезных ран у него не было. Он потерял сознание, получив такой же страшный удар в голову, что и я в комнате наверху, но жизни его ничего не угрожало. Кости черепа были целы, однако удар рассек кожу и из раны тихо струилась кровь, растекаясь по столу.
Я быстро прочистил и забинтовал рану, и вскоре инспектор пришел в себя. Но он был все еще слаб и нервно озирался по сторонам.
— Что со мной случилось? — непонимающе спросил он.
— Господи! Как болит голова!
— Сиди и не двигайся, — велел я. — С тобой все будет в порядке. Ты получил сильный удар, но существенных повреждений нет.
Я налил нам обоим коньяку из фляжки, которую всегда ношу в своем саквояже. Несколько глотков придали нам сил, и через несколько минут мы смогли оценить положение и обсудить кровавые события в старом доме.
— Как там старик Дигер? — спросил Конрой.
— Мертв, — ответил я. — Старик оказался прав. Существо вернулось и убило его.
— А Оливер? Где он?
— Также мертв, — ответил я. — Лежит под столом с размозженной головой.
— Убит! — проговорил Конрой почти шепотом.
— Да, — сказал я. — Убит. Существо, убившее его, повинно и в смерти Джонсона. Оно же изуродовало старика Дигера, а затем вернулось и убило его.
— Ты говоришь — существо? — переспросил Конрой.
— Оно ведь ударило тебя. Разве ты его не видел?
— Нет, — ответил инспектор. — Я ничего не видел. Сидел здесь, за столом, а Оливер расположился напротив, лицом к окнам. Мы оба бодрствовали. Через дверь в комнату никто не входил, и я совершенно уверен, что Оливер никого не заметил у окон.
— Окна заперты изнутри на засовы, — сказал я, так как уже успел их осмотреть.
Конрой лишь недоумевающе пожал плечами.
— Я так и думал, — сказал он упавшим голосом. — Как я говорил, я сидел вот здесь, за столом, а Оливер — вон там. Внезапно погас свет. В следующий миг я услышал глухой удар, и Оливер издал захлебывающийся стон, как было перед смертью с Джонсоном. Я обернулся, но не успел я увидеть, что заставило его закричать, как получил удар по голове. Я очнулся и увидел тебя, и больше я ничего не помню.
— Зато тайн стало еще больше, — заметил я.
— Что произошло наверху? — спросил инспектор.
Я вкратце рассказал ему, как что-то поднялось по лестнице и вошло в гардеробную, где я устроился для охраны старого коллекционера, как это существо проникло в спальню и убило старика, а затем сбило меня с ног и лишило чувств одним ударом могучей руки.
— Я стрелял в него, — сказал я, — и уверен, что попал, но пули не причинили ему никакого вреда.
— Ты видел существо? — спросил Конрой. — Видел, как оно вошло в комнату?
— Да, — ответил я. — Видел, но не знаю, что это было. Там было темно, и я разглядел только контуры уродливой фигуры, окутанной бледно-желтым световым облаком.
— Ну что ж, — сказал Конрой, — придется нам разобраться, что это за существо. Оно оставило какие-нибудь следы?
— Комнату я не осматривал, — сказал я. — Увидев, что Ди-гер мертв, я поспешил вниз, чтобы узнать, что случилось с тобой и Оливером.
— В таком случае нам лучше подняться и осмотреть место преступления, — сказал инспектор.
Мы поднялись по лестнице и вошли в спальню, где лежало мертвое тело Дигера. Вся комната была словно пропитана злом. Даже если бы мы не ничего не знали о случившемся здесь, сам воздух в комнате подсказал бы нам, что в ней произошли ужасные события. Конрой поспешил к окну и широко распахнул его.
— Готов был поклясться, что мы вошли в склеп, — пояснил он.
Мы занялись осмотром комнаты. Тело старика Дигера было распростерто на постели. Я перевернул его — и мы с Конроем в страхе отшатнулись, увидев выражение испуга и ужаса в широко раскрытых мертвых глазах старика. Одеяло в ногах было запятнано кровью, и я быстро его откинул.
Конрой наклонился над кроватью.
— Господь всемогущий! — воскликнул он. — Джерри, ты только посмотри!
С чувством полнейшей беспомощности и отчаяния я бросил взгляд на изножье кровати, куда указывала дрожащая рука Конроя. В этот миг я со всей ясностью осознал, с какими ничтожными силами мы вышли на бой против существа, способного творить, и сотворившего, такие неслыханные мерзости. К ужасам мы были готовы, и все же не могли без отвращения смотреть на последнее деяние чудовища.
Существо вернулось, как и предсказывал Дигер — и, пока я стрелял в него из пистолета, спокойно стояло у кровати и отрывало коллекционеру пальцы на ногах!
Они лежали под одеялом. Все десять пальцев, разложенные в форме китайского иероглифа.
— Куэй! — ахнул Конрой. — Куэй!
— Вновь этот дьявол! — воскликнул я.
— Таково значение иероглифа, — сказал Конрой. — Китайское наименование дьявола! Джерри! Я начинаю верить, что все это совершил сам дьявол! Человек не сумел бы придумать пытки, которым он подверг бедного старика!
— Хуже инквизиции! Как он страдал, должно быть!
— Сильвио! — вскричал Конрой. — Это работа Сильвио, я уверен! Не иначе!
Мы долго стояли в молчании, глядя на мертвого старика и оторванные пальцы, отвратительное напоминание о дьявольской и ужасающей мощи создания, с которым мы пытались бороться. Я со страхом представлял, какие душевные и физические муки испытал за две прошедших ночи старый коллекционер. Пожалуй, смерть явилась для него избавлением. Жизнь была бы непрекращающейся пыткой для его истерзанного тела.
