Олег Игнатьев - Путешествие на «Каллисто»
— Ниу Тауфа, офицер полиции острова, — представился самый солидный из них.
— Саймон Кенете Ката, — назвал свое имя молодой, стройный парень лет двадцати, полицейский острова.
Третий, юноша атлетического сложения, с вьющимися волосами, ниспадавшими на плечи, одетый лишь в немыслимо рваные штаны до колен, не сказал, как его зовут, а только молча улыбнулся и протянул бронзовую мускулистую руку. Видимо, он не говорил по-английски, а мы, как догадываетесь, не знали ни одного слова на языке тонга.
Когда на корабле Ниу Тауфа представлял всем своих спутников, то, махнув рукой в сторону юноши, пренебрежительным тоном произнес: «А это — местный житель», давая понять, что он-то — Ниу Тауфа — стоит, в отличие от «местного жителя», на какой-то другой, более высокой ступеньке иерархической лестницы острова Ниуафооу.
Пригласили всех троих гостей в кают-компанию, собрали оперативное совещание, на котором руководство экспедиции предложило на одобрение Ниу Тауфа наш план высадки на остров.
Водолазы должны были укрепить метрах в двадцати от берега два буя, перебросить от них на остров канат, вдоль которого станет ходить пластмассовая шлюпка, которую все на судне называли «мыльница». Часть команды и научный состав, включенные в состав группы для работы на острове, будут доставляться ботиком до буйков, затем по одному станут пересаживаться в «мыльницу», и, улучив момент, когда набежавшая очередная волна поднимет «мыльницу» на гребень, стоящие на берегу местные жители потащат за трос скорлупку вместе с сидящим в ней пассажиром. Таким же образом на берег переправят весь багаж.
Мы думали, что Ниу Тауфа главный начальник острова, но, оказывается, на Ниуафооу штатное расписание было раздуто в соответствии с океанскими масштабами и выработанный план требовалось согласовать с самым большим начальником. Он, и только он, мог разрешить и установку буйков и выделить на подмогу местных жителей. Поэтому первую группу в составе Баденкова, Гусаковой и меня решили высаживать без помощи «мыльницы». Конечно, операция «Дора» — причал» содержала определенный элемент авантюризма, но что поделаешь.
Как и следовало ожидать, все обошлось как нельзя удачно. На берегу нас встретил сам главный администратор острова. Он сразу же сказал нам: «Называйте меня просто Джек». Ему, оказывается, еще неделю назад сообщили по радио о нашем предстоящем прибытии и просили оказывать всяческое содействие. Джек заверил Баденкова, что для выполнения программы научных исследований он выделит людей, которым поручит доставку в лагерь воды и топлива, обеспечит ученых транспортом (на Ниуафооу есть три небольших трактора и один грузовик) и безусловно завтра утром пришлет самых ловких и сильных парней для переброски людей и грузов с «Каллисто».
— Советую вам, — сказал Джек, — высадку начать примерно часов в девять утра. Лагерь можете разбить вот здесь, на территории, принадлежащей сельскохозяйственному департаменту Тонга на нашем острове.
Я обратил внимание на обгорелый остов какого-то здания метрах в двадцати от берега.
— Это, — пояснил Джек, — все, что осталось от церкви. Тридцать лет назад рядом с ней прополз поток лавы во время последнего извержения. Церковь сгорела. Всех жителей острова эвакуировали тогда, и вернулись они в свои родные места лишь около десяти лет назад. Так что очень многие жители провели большую часть своей жизни не на острове. Но они все вернулись домой, считая, что прекраснее жизни, чем на Ниуафооу, не существует.
Джек поинтересовался, сколько времени мы пробудем на острове.
— У нас, — ответил Баденков, — по программе лишь четыре дня работы. Так что придется трудиться и в субботу, и в воскресенье.
Джек почему-то смутился и переспросил:
— Вы предполагаете работать в субботу и в воскресенье?
— Да, — подтвердил Юрий Петрович.
— Но это невозможно! — воскликнул администратор. — По обычаям королевства Тонга, в субботу и в воскресенье всем, кто находится на островах, заниматься какой бы то ни было работой запрещено. И исключение может быть сделано только с разрешения самого короля, а он, как вы знаете, находится в столице королевства в городе Нукуалофа на острове Тонгатапу.
— Может быть, не стоит беспокоить его величество, — заметил Баденков, — а попросить разрешение у премьер- министра?
— Премьер-министр, его высочество принц Фатафехи Туипелехаке, все равно передаст вопрос на рассмотрение его величеству.
— А может быть, — сказал я, — не станем утруждать премьер-министра, пошлем сегодня радиограмму министру иностранных дел? Кажется, наше Министерство иностранных дел связывалось непосредственно с вашим министерством иностранных дел, обговаривая программу работ «Каллисто»?
— Министр иностранных дел, его высочество принц Фатафехи Туипелехаке непременно согласует свое решение с его величеством, — ответил Джек.
— Но так как цель нашего визита, — деликатно перебил Баденков, — изучение природы на островах Океании для наиболее рационального использования местных ресурсов и защиты окружающей среды, то, может быть, обратиться лучше за разрешением к министру сельского хозяйства?
— Министр сельского хозяйства, принц Фатафехи Туипелехаке не может принять единоличного решения по такому важному вопросу, — уже несколько сухо произнес Джек.
— Видите ли, мистер Джек, — снова вмешался я в разговор, придумав, казалось бы, неопровержимый аргумент, — а нельзя ли нас рассматривать как туристов, интересующихся природой и коллекционированием гербариев, а другие виды нашей деятельности не называть работой, а считать их активным отдыхом? Тогда мы сможем попасть под категорию туристов и обратиться к министру по туризму за разрешением совершать прогулки в субботу и воскресенье.
— Может быть, так и сделаем, — обрадовался Джек этому предложению. — Я сообщу министру по туризму, его высочеству принцу Фатафехи Туипелехаке, о том, что на нашем острове находится группа советских туристов, копающих ямки и собирающих цветочки.
На том и порешили.
Улучив момент, я отвел администратора в сторону и спросил:
— Скажите, мистер Джек, они что, однофамильцы — премьер-министр, министр иностранных дел и другие министры?
— Нет, принц Фатафехи Туипелехаке занимает несколько постов: он и премьер-министр, и министр иностранных дел, и министр сельского хозяйства, и министр по туризму, и еще министр связи. Только за все эти должности зарплаты он не получает. Ему выделяются лишь определенные средства как принцу, наследнику престола.
Вероятно, принц от этого в накладе не остается. Но это нас не касается, не будем вмешиваться во внутренние тонганские проблемы. К тому же Джек обещал к утру следующего дня дать ответ, сможем ли мы «активно отдыхать» в субботу и в воскресенье.
— А теперь, — улыбаясь произнес Джек, — хочу сообщить вам приятную новость: послезавтра вечером в деревне Эсиа состоится праздник по случаю закладки новой церкви, и мы приглашаем всех наших дорогих гостей, ученых экспедиции и экипаж, прибыть для участия в торжестве к четырем часам вечера. А накануне вашего отъезда все жители острова ждут вас на специально приготовленный для каллистян факаафе — фестиваль с угощением. Жители каждой деревни покажут на факаафе свои музыкальные программы. Надеемся, что большинство членов экипажа «Каллисто» сойдет по этому случаю на берег и примет участие в столь большом для нас событии.
Славный Джек даже не подозревал, в какое затруднительное положение поставил он Юрия Петровича: каждый час пребывания на острове необычайно дорог для ученых, а при такой программе сразу выпадали почти полностью два рабочих дня.
Проявив максимум такта, Баденков стал втолковывать Джеку, что, согласно нашим традициям, на особо значительные мероприятия у нас принято посылать самых именитых представителей коллектива. И вот послезавтра на празднике в деревне Эсиа советскую экспедицию будут представлять несколько таких выдающихся личностей, причем Баденков обещал сам присутствовать на церемонии.
Кажется, Джека это вполне удовлетворило.
Договорившись обо всех деталях, связанных с высадкой, мы вернулись на «Каллисто».
29 января
Утром, до начала высадки, на «Каллисто» пожаловал офицер полиции Ниу Тауфа. Прибыл он с острова на персональной пироге. Пока спускали в ботик пожитки и оборудование, Ниу Тауфа разгуливал по кормовой палубе, преисполненный чувства собственного достоинства. Подойдя к столику для игры в пинг-понг, он взял в руки ракетку. Профессор Таргульян, считавшийся на «Каллисто», наряду с заместителем начальника экспедиции Васильевым, одним из лучших игроков в пинг-понг, предложил Ниу Тауфа сыграть партию. Тот согласился. Профессор намеревался быстро закончить игру в свою пользу. Каково же было его изумление, когда партия осталась за офицером полиции.
