Сергей Нечаев - Удивительные открытия
Работы Гей-Люссака дали могучий толчок химии, и его открытия были по достоинству оценены в наполеоновской империи. В 1806 году он был избран в Институт Франции (так теперь называлась Парижская академия наук), в 1808 году – стал профессором физики в Сорбонне, а с 1809 года – еще и профессором химии в Политехнической школе.
После падения Наполеона Гей-Люссак продолжил свои научные изыскания, работал во многих правительственных комиссиях.
В 1818 году, например, он стал членом Совета по совершенствованию пороха, в 1820 году – членом Национальной академии медицины. При этом он стал и видным общественным деятелем: в 1831 году он был избран членом Палаты депутатов от города Лиможа, а с 7 марта 1839 года стал еще и пэром Франции.
Умер Жозеф-Луи Гей-Люссак 9 мая 1850 года, а через два дня его торжественно похоронили на парижском кладбище Пер-Лашез. Сегодня его именем во Франции названо множество различных учебных заведений, улиц и площадей (в Париже, Нанте, Лиможе, Пуатье и т. д.), а открытые им законы упомянуты в любом учебнике физики и химии.«Свекольный» сахар Делессера
На Западе с сахарным тростником познакомились еще во времена Крестовых походов. Некоторое время спустя испанцы попытались разводить его на юге своей страны. Но лишь после завоевания Нового Света торговля сахаром приобрела серьезное экономическое значение. Португалия, Испания и Англия начали обогащаться, обменивая этот экзотический продукт на рабов, чей труд, в свою очередь, способствовал развитию культуры сахарного тростника.
Во Франции сахарная промышленность буквально расцвела во времена Людовика XIV, когда под эгидой министра финансов Жана-Батиста Кольбера (1619–1683) были созданы заводы в Кане, Ля-Рошели, Бордо и Марселе. Торговые корабли неутомимо ходили между Антильскими островами и французскими портами, и вскоре сахарница стала одним из самых роскошных украшений в гостиной процветающего аристократа или буржуа. Сахар был дорогим удовольствием, и даже сам Людовик XIV, величественный «Король-Солнце», запирал свою сахарницу на ключ, а ключ хранил в недрах своего шитого золотом камзола.
Великая французская революция смела вместе с Бурбонами не только сахарницы на запоре, но, некоторым образом, и избранность заморского лакомства. Теперь сахар должен быть стать доступным каждому французу! В 1789 году на одного француза приходилось в среднем около одного килограмма сахара в год. Во времена же Директории во Франции уже было не менее 25 сахарных заводов, и поставляли они на рынок чуть ли не одну пятую всего европейского запаса сахара.
Наступил 1800 год, и к власти в стране пришел Наполеон, ставший первым консулом. А производство сахара начало сокращаться. «Почему нет сахара?» – возмущались французы. Конечно же, виновата в этом была Англия, вечно строившая французам козни благодаря своему контролю над морями и океанами. Английский флот блокировал французские корабли, груженные сахаром. В Лондоне вынашивали планы, которые вынудили бы Францию вообще все колониальные товары покупать только у Англии.
Но французы – народ гордый и самолюбивый. Пожелания дельцов из Сити их мало волновали. В конце концов, от кофе или каких-нибудь мускатных орехов ради национальных интересов вполне можно было и отказаться. Но как быть с сахаром?
С провозглашением Империи и установлением континентальной блокады ситуация стала еще хуже. Эту самую континентальную блокаду (или систему экономических и политических мероприятий, направленных против Англии) объявил Наполеон. Его декрет запрещал вести торговые, почтовые и другие сношения с Британскими островами; континентальная блокада распространялась на все подвластные Франции, зависимые от нее или союзные ей страны. Со своей стороны, Англия ответила на континентальную блокаду контрблокадой, широким развертыванием морской торговой войны и контрабандной торговли, с которой организованная французскими властями и их союзниками таможенная охрана была не в состоянии справиться.
Короче говоря, проблем возникло много. Что же касается сахара, то тут положение вообще стало катастрофическим: Франция оказалась отрезанной от Вест-Индии, поставлявшей этот сладкий продукт, производившийся из сахарного тростника.
И тут на помощь Наполеону, французам и жителям многих других европейских государств пришел потомственный банкир Жюль-Поль-Бенжамен Делессер (1773–1847), изобретший метод экстракции сахара из сахарной свеклы.
Жюль-Поль-Бенжамен Делессер
Этот человек родился в Лионе, а его отец, швейцарец по происхождению, был владельцем сети банков и страховых компаний. С детства Бенжамен увлекался науками и изобретательством, был знаком с великим философом и экономистом Адамом Смитом (1723–1790) и создателем парового двигателя Джеймсом Уаттом (1736–1819). Окончив артиллерийскую школу, он быстро стал капитаном национальной гвардии.
В 1795 году отец возложил на Бенжамена руководство банком, и он стал впоследствии одним из создателей французской сети сберегательных касс, которой он сам управлял почти 20 лет, а потом передал под контроль государства. Кстати сказать, в год его смерти эта сеть насчитывала 350 сберкасс, аккумулировавших более 400 миллионов франков.
В 1801 году, будучи человеком весьма небедным, Делессер основал первый завод по производству сахара в Пасси, а потом еще десяток подобных заводов в различных районах Франции.
После провозглашения континентальной блокады дела Делессера пошли плохо, и он в спешном порядке занялся поиском новых способов получения сырья для производства сахара. Таким образом, он и открыл промышленный метод экстракции сахара из сахарной свеклы.
Андреас-Сигизмунд МаргграфВ этом ему помогли не только деньги, но и обширные знания. Следует подчеркнуть, что Делессер был ботаником-любителем, причем очень высокого уровня. Он собрал огромную библиотеку и колоссальную коллекцию растений (его гербарий был одним из самых богатых в Европе и насчитывал около 200 ООО образцов). А еще он живо интересовался исследованиями самых известных ученых-естествоиспытателей, в частности, знаменитого путешественника Филибера Коммерсона (1727–1773), открывшего около 160 новых видов растений, и профессора-ботаника Рене Дефонтена (1750–1833), основателя органографии (учения о внешней форме организмов и их отдельных частей) и физиологии растений.
Строго говоря, появление нового, альтернативного тростнику сахароноса историки науки связывают с открытием немецкого ученого-химика Андреаса-Сигизмунда Маргграфа (1709–1782), умершего, когда Делессеру было всего девять лет. Он первым в 1747 году выделил твердый сахар из свекольного сока. Полученный сахар, как утверждал Маргграф, по своим вкусовым качествам не уступал тростниковому, однако сам он не увидел широких перспектив практического применения своего открытия.
Дальше в исследовании и изучении данного открытия пошел ученик Маргграфа Франц-Карл Ахард (1753–1821). Он с 1784 года активно взялся за усовершенствование, дальнейшую разработку и внедрение в практику открытия своего учителя. Ахард прекрасно понимал, что одним из важнейших условий успеха нового, весьма перспективного дела является улучшение сырья – свеклы, то есть повышение ее сахаристости.
Уже в 1799 году труды Ахарда в его имении Каульсдорф близ Берлина увенчались успехом. Появилась новая ветвь культурной свеклы – сахарная. В 1801 году Ахард, заняв денег, даже построил в Шлезвиге первый в Европе завод, на котором он освоил получение сахара из свеклы. Но и тогда выработку сахара из свеклы сочли нерентабельной, а завод во время войны был разрушен.
Но Бенжамен Делессер, к счастью, был не просто ученым, а банкиром и на многие вещи смотрел совершенно иначе. Поняв, что Франция осталась без сахара из тростника, он стал искать не способ переработки на сахар сахарной свеклы (он был уже известен), а именно новую технологию промышленного производства сахара. Вкладывая в это деньги, он увидел в развитии новой отрасли возможность одновременного развития сельского хозяйства и промышленности. Ну, и конечно, он искал в этом возможность собственного обогащения. Очень часто именно такой подход оказывается эффективнее многолетних опытов и ожиданий «озарения», характерных для подавляющего большинства ученых-теоретиков.
Франц-Карл АхардДелессер внимательно следил за деятельностью Франца-Карла Ахарда, причем не просто следил, а совершенствовал его методы.
Тем временем Наполеон тоже не сидел сложа руки. Идея получения сахара из свеклы пришла в голову и ему. В 1808 году он обратился к своим академикам с вопросом: что они думают о сахарной свекле. Ученые долгое время тянули с ответом, а потом выдали заключение, что свекла самой природой предназначена для кормления скота и в промышленности ее значение равно нулю.
