Денис Львов - Крибле-крабле-бумс
Вслед за инопланетянином он добровольно пролез в люк и оказался в овальном помещении со сводчатым потолком и пультом управления посередине. Все здесь было слишком миниатюрным: и стол, прикрепленный тремя ножками к полу, и два кресла у пульта. Да и сам пульт управления походил на трюмо. Высокий и узкий экран обзора был окружен рамой с филигранным узором, а ручки и тумблеры, переливаясь перламутром, напоминали всем своим видом крышки флакончиков для духов и маникюрных лаков.
Но не яркие краски привлекли внимание Александра Петровича. Широко открыв глаза, смотрел он на своего спутника, а точнее спутницу, ибо в ярком свете люминофоров предстала перед ним очаровательная блондинка с черными бровями и голубыми глазами. Была она одета в серебристую тунику, по которой струились алые блестки.
— Рики! — сказала инопланетянка и сделала жест в сторону Саши.
Наш герой переминался с ноги на ногу и мужественно молчал.
— Рики! Рики-тики-тави!
Александр Петрович почувствовал что-то неладное.
— Я не понимаю вас… простите…
Девушка шагнула к нашему герою.
— Право, вы меня с кем-то путаете, — бормотал Саша. — Ой, что вы делаете?!
В руке девушки блеснул неизвестно откуда взявшийся стержень, который она совершенно хладнокровно воткнула в Сашино плечо. Было больно и очень обидно. Саша отскочил в сторону.
— Хороший способ знакомиться! Так и убить можно…
Он потрогал плечо и почувствовал что-то теплое.
Наш герой был человеком мужественным, в чем легко убедиться, вспомнив его спуск по незнакомой трассе. Однако с детства не переносил кровь! Вот и сейчас он с содроганием смотрел на ладонь, по которой расползлась ярко-красная клякса. Впрочем, смотрел — не то слово. Саша лишь мельком взглянул на нее, и взгляда этого оказалось достаточно.
Очнулся наш герой на мягком ложе, в котором он узнал откинутое кресло. Приподнял голову, осмотрелся. Куртка его, свитер и рубашка лежали на полу, а плечо было аккуратно перевязано. Рана нисколько не болела, однако для верности Саша немного постонал. Тотчас в стене напротив открылась дверь, и появилась белокурая незнакомка.
— Зачем притворяйт? Не болит, так, да? — сказала она.
— Вы говорите по-русски? — Саша от удивления привстал, но, устыдившись голого своего тела, лег снова и скрестил руки на груди.
— Говорите, так, да, — незнакомка улыбнулась. — Пока ты спать, я изучаль твоя психокартина. Изнутри. И выучиль язык. Она несложный, верно?
— Действительно, — сказал джентльмен Саша. — Вы владеете им в совершенстве.
И с этого мгновения перестал замечать странный акцент незнакомки. Последуем и мы его примеру.
— Меня зовут Риара, — рассказала она удивленному Александру. — Я прохожу курс стажировки в институте космической филологии на планете… — Название автор опускает, оно трудно поддается написанию, а тем более произнесению вслух: в нем 48 согласных звуков и лишь один гласный. — Это недалеко отсюда, всего два световых года. Там живут милые существа. Они, правда, немножко шестирукие и восемнадцатиглазые, но к этому быстро привыкаешь… Так вот, мои новые друзья рассказали мне, что в этом районе чудесная трасса космослалома. И вчера я взяла у подруги космолет — своего у меня нет — и вылетела сюда.
Риара вздохнула и пригорюнилась.
— День качался так чудесно. Я, конечно, не очень хорошо вожу эти модели, они ведь на шесть рук рассчитаны, но поначалу все шло благополучно. А потом на крутом повороте у меня сломался бризайт. — Честное слово, автор понятия не имеет, что это такое: бризайт! — Я знала, что ближайшая ремонтная мастерская находится на планете Земля, и направила корабль к этой планете. На посадку космолет вел автомат. Он ведь не мог ошибиться? Но вместо робота появился ты. Такой смешной. Стоял, вытаращив глаза, совсем как робот. Я и приняла тебя за него. А потом решила, что в твоем механизме что-то испортилось, * и хотела тебя отремонтировать. А потом поняла, что ты живой… Как ты думаешь, Саша, может, автомат ошибся и совершил посадку на другой планете? Робота все нет и нет… А со сломанным бризайтом старт невозможен. Просто не знаю, что делать! Если придется вырывать на помощь моих шестируких друзей, мне будет очень стыдно. Ведь я сказала, что хорошо вожу их космолеты.
Последнюю фразу она произнесла таким жалобным голосом, что наш герой понял: он обязан отремонтировать бризайт, каких бы трудов это ни стоило.
— Покажи-ка мне твой прибор, Риара, — сказал он, поднимаясь и натягивая куртку. — Если робота нет, может быть, я сгожусь?
— Какой ты хороший, — благодарно прошептала Риара и погладила его по щеке. Саша покраснел.
Бризайт оказался большим черным кубом с красной кнопкой посередине.
— Что там происходит внутри, я не знаю, — сказала Риара. — Но когда я нажимаю на кнопку, на пульте должна загораться синяя лампочка. А она перестала загораться.
Таким образом, перед нашим героем предстала классическая проблема черного ящика.
Саша подошел к кубу и потрогал его рукой.
— А инструменты у тебя есть?
— Конечно, — оживилась Риара, — полный комплект. Сейчас принесу.
Она вышла на минуту и тут же вернулась, неся в руке изящный лакированный ящик.
— Вот. Тут все инструменты.
Александр вздохнул, как пловец перед стартом, и взял ящик в руки.
— А как он открывается? — спросил он после нескольких попыток.
— Ой, Саша, это же очень просто, — Риара рассмеялась. — Смотри!
Она щелкнула пальцами, и крышка ящика отскочила.
— Обыкновенный психоимпульс!
— Действительно просто, — Саша опасливо покосился на ящик. — А что, бризайт открывается так же?
— Нет. Он на винтах. Устаревшая конструкция.
— Ага! — повеселевшим голосом воскликнул наш герой.
И работа началась.
Такой простой снаружи, прибор оказался изнутри сложнейшим переплетением проводов и деталей. Саша с ужасом смотрел на их разноцветные узоры. Как ни странно, но его задумчивый вид успокоил Риару.
— Ты, наверное, хочешь есть? — сказала она, вспомнив свои обязанности хозяйки. — Я пойду приготовлю еду.
И Саша остался один. Он присел на корточки и без всякой надежды потрогал провода. Ситуация была совершенно кошмарная.
«А Риара поверила, что я смогу починить эту штуку, — с тоской подумал он. — С какого бы бока к нему подлезть? Нет, лучше ничего не трогать, так, по крайней мере, большей беды не будет…»
Болезненно морщась, Александр собрал кожух, и вновь перед ним предстал ненавистный черный ящик. «Проклятая машина!» — подумал наш герой и, не удержавшись, с силой ударил по нему кулаком.
И в ту же минуту лампочка на пульте загорелась.
Она сияла ровным синим светом, и даже непосвященный мог понять — бризайт работает.
(А скептически улыбаться совсем ни к чему. Не верите, что лампа загорелась от удара кулаком? Тогда вспомните, как это бывает. По телевидению передают хоккейный матч между кашей сборной и НХЛ. У ворот канадцев ожесточенная схватка, и все домашние вместе с вами привстали с мест. Вот сейчас! Сейчас!.. Но именно в эту минуту изображение гаснет. И напрасно вы срываетесь к телевизору и крутите все ручки сразу и подряд. Упрямая машина не работает, хоть плачь! Тогда в сердцах, сами не понимая, что делаете, вы стучите по ее крышке кулаком. И экран оживает а тот момент, когда Мальцев — о, Мальцев! — забивает свой очередной и блистательный гол. И вы, забыв обо всем на свете, вместе с Николаем Озеровым, вместе со всем стадионом упоенно кричите: «Шайба!..» Скажите, разве так не бывает?)
Лампа горела.
Саша нажал кнопку, и лампа погасла, нажал вновь — включилась. Ничего * не понимая, наш герой воровато оглянулся, и глаза его встретили такой благодарный взгляд Риары, что темно-красными стали Сашины щеки, а в сердце…
Но о сердце потом.
Они смотрели друг на друга, и это было… это было… Нет, автор решительно не в силах описать, что это было.
— А сейчас мы будем ужинать, — сказала Риара, хотя думала сказать совсем другое. И Саша радостно кивнул.
Веришь ли ты, читатель, в любовь с первого взгляда? Ну, конечно же! А скептиков и маловеров попрошу дальше этих строк не читать.
Впереди у них была целая неделя. Неделя!
На сотне планет побывали они, и Риара показала Александру красоту космоса, но она была несравнима с ее красотой. На сотне планет ему нравилась только она — Риара. И в сумрачных лесах Ашеры, и среди поющих трав планет-близнецов Лаэдары и Стомпы, и в розовых пещерах Синиана. Он любил ее, как Ромео Джульетту, как Орфей Эвридику, как Гиор свою Лиору. Печальную эту легенду — о Гиоре и Лиоре — рассказала ему Риара.
Он любил ее, и она любила его. И все было прекрасно.
Но неделя прошла, и вновь опустились они у охотничьего домика дяди Вилли. Саша развел огонь в камине. Они сели рядом и молча смотрели на извивы пламени.
