Терри Пратчетт - Наука Плоского Мира
Вот более серьезный пример подобного вопроса: «стабильна ли Солнечная система?», или, другими словами, «Может ли небольшое воздействие на нее привести к каким-либо существенным изменениям?». В 1887 году король Швеции Оскар II учредил премию в 2500 крон тому, кто сможет найти ответ. Потребовалось около ста лет прежде, чем математики всего мира смогли с уверенностью сказать: «Может быть» (Хотя это и был хороший ответ, премия им не досталась, потому что ее уже присудили другому человеку. Он, правда, ответа так и не получил, да к тому же допустил серьезную ошибку в самом интересном месте своей статьи. Позже он исправил свою ошибку и в итоге основал теорию хаоса, которая и проложила путь к тому самому «может быть». Иногда лучший способ ответить — это задать более интересный вопрос). Следует обратить внимание: стабильность не имеет отношения к тому, как система работает, она касается изменений, которые происходят в системе в случае воздействия извне. Таким образом, стабильность — это ответ на все тот же вопрос «А что если?».
Поскольку значительная часть науки посвящена подобным мирам, существующим только в мысленных экспериментах, наше понимание науки обязано учитывать не только реальность, но и вымышленные миры в том числе. Именно воображение, а не интеллект, является по-настоящему человеческим качеством. А какой мир лучше подходит для полета фантазии, чем Плоский Мир? Плоский Мир — это логичная и вполне развитая Вселенная со своими собственными законами и вполне реальными людьми, населяющими ее, несмотря на существенные различия между законами их мира и нашего. Многие из них даже обладают настоящим здравомыслием, а здравомыслие, как известно, — это естественный враг науки.
В серии романов о Плоском Мире нередко фигурируют здания и волшебники Незримого Университета, главного волшебного учебного заведения на Диске. Волшебники — это непоседливые товарищи[3], которые всегда готовы распахнуть дверь с надписью «Не открывать» или взять в руки то, что уже начало шипеть и искриться. Мы думаем, что они нам еще пригодятся…
Если бы или они сравнили волшебство Плоского Мира с наукой Круглого Мира, то смогли бы обнаружить множество сходств и аналогий. И это понятно, ведь волшебники Незримого Университета верят в то, что этот мир представляет собой пародию на Диск. Если же не обращать внимание на сходства, то можно заметить интересные различия. Наука предстает в совершенно ином свете, когда мы вместо вопросов типа «Как выглядит ДНК тритона?» мы начинаем спрашивать: «Интересно, а как бы волшебники восприняли подобную точку зрения на тритонов?»
Как таковой науки на Плоском Мире нет, и потому нам пришлось ее добавить. Используя магию, мы направляем волшебников по пути создания новой области науки особой карманной Вселенной, где действуют не законы волшебства, а законы физики. Поле того, как волшебники понимают, что благодаря этим законам может возникнуть кое-что интересное — камни, бактерии, цивилизации, мы наблюдаем за тем, как они наблюдают… да, за нами. Это своего рода рекурсивный мысленный эксперимент, или матрешка наоборот, когда в каждой кукле спрятана кукла побольше.
А потом мы обнаружили, что… впрочем, это уже совсем другая история.
ТП, ЙС, ДжК. Декабрь 1998 г. PS:
Мы должны признаться, что в следующих главах упоминается Кот Шредингера, Парадокс Близнецов и еще немного про горящий факел на носу космического корабля, летящего со скоростью света. Ничего не поделаешь — правила Гильдии Писателей обязывают. Правда мы старались писать об этом как можно короче.
Да, кусочек про Штаны Времени мы тоже сократили, как могли.
PPS: Иногда ученые меняют свое мнение под влиянием новых обстоятельств. Если Вас это беспокоит, задумайтесь, сколько вреда принесли миру люди, оставшиеся при своем мнении, несмотря на изменившиеся обстоятельства.
В новом издании мы постарались отразить три года научно-технического прогресса… как вперед, так и назад (вы найдете примеры и того, и другого). Мы также добавили две новых главы: одну, посвященную жизни динозавров, поскольку ранее написанная глава об их вымирании показалась нам излишне угнетающей, и вторую — о космических катастрофах, поскольку во многих смыслах Вселенная действительно действует угнетающе.
Истории о Плоском Мире оказались более устойчивы ко времени, чем наука. Этого и стоило ожидать, ведь Плоский Мир гораздо более логичен, чем Мир Круглый.
ТП, ЙС, ДжК. Январь 2002 г.
Глава 1. Расщепление чара
Есть вопросы, которые не следует задавать. Тем не менее, всегда найдется тот, кто это сделает.
«Как это работает?» — спросил Архканцлер Наверн Чудакулли, глава Незримого Университета.
Этот вопрос Думминг Тупс ненавидел почти так же сильно, как и вопрос «Во сколько это нам обойдется?». Из всех вопросов, с которыми когда-либо приходилось сталкиваться исследователям, эти были самими сложными. Будучи фактическим главой отдела волшебных исследований, Думминг всеми силами старался избегать вопросов, затрагивающих финансовый аспект.
«Ну, тут все довольно сложно» — наконец рискнул он.
«Аха».
«А вот мне интересно, когда нам вернут площадку для игры в сквош?» — спросил Главный Философ.
«Да ты все равно в него не играешь» — отозвался Чудакулли, осматривая высокую черную конструкцию, которая в данный момент занимала центральную часть старой игровой площадки университета[4].
«А если я когда-нибудь захочу поиграть? По мне так эта штука будет здорово мешать. Нам придется полностью переписать правила игры».
Снаружи снег заваливал высокие окна. Эта зима, судя по всему, была самой длинной на памяти жителей, настолько длинной, что сама эта память сократилась после того, как зима забрала несколько городских старожилов. Холод проник даже через толстые и древние стены Незримого Университета, что немало раздражало преподавателей. Волшебники могут смириться с любыми лишениями и неудобствами при условии, что те происходят не с ними.
Итак, проект Думминга Тупса был наконец-то одобрен. Этого момента он ждал целых три года. Его довод о том, что расщепление чара позволит раздвинуть рамки человеческого познания оставался без внимания; волшебники считали, что желание раздвинуть рамки чего бы то ни было сродни попытке поднять огромный мокрый камень. Когда же он попытался обосновать расщепление чара тем, что оно способно существенно увеличить суммарный уровень счастья в мире, ему ответили, что все вокруг и так выглядят вполне счастливыми.
Наконец, он выдвинул предположение, что расщепление чара даст огромное количество природного волшебства, которое можно легко превратить в дешевый источник тепла. Это сработало. Преподавательский состав университета без особого энтузиазма относился к получению знания ради знания, но зато горячо поддерживал вопрос об обогреве их спален.
И вот теперь остальные старшие волшебники прохаживались по площадке для сквоша, которая вдруг стала тесной, и тыкали пальцами в установку. Архканцлер достал свою трубку и рассеянно высыпал пепел на черную матовую поверхность.
«Ээ… Сэр, я бы попросил Вас этого не делать» — предупредил Думминг.
«Это почему?»
«Возможно, что… существует… некоторая вероятность, что …» — Думминг остановился, — «здесь будет грязно» — наконец сказал он.
«Да, верно. То есть проблема не в том, что этот агрегат может рвануть?»
«Ээ… нет. Ха-ха» — с несчастным видом ответил Думминг. — «Для этого потребуется намного большее усилие, сэр…»
С громким «хлоп!» мяч для сквоша отскочил от стены, ударился о корпус и выбил трубку изо рта Архканцлера.
«Это был ты, Декан» — осуждающе сообщил Чудакулли. — «Господа, вы меня удивляете. Вы про это место годами не вспоминали, а теперь неожиданно сразу всем захотелось поиграть. Господин Тупс? Господин Тупс?».
Он подтолкнул локтем согнувшуюся фигуру главы исследовательского отдела. Думминг слегка распрямился и взглянул сквозь пальцы.
«Мне кажется, что было бы намного лучше, если бы они перестали играть в сквош, сэр» — прошептал он.
«Мне тоже. Нет ничего хуже потного волшебника. Господа, прекращаем игру. Давайте встанем в круг — господин Тупс хочет устроить нам презентацию». Архканцлер строго посмотрел на Думминга: «Презентация обещает быть весьма информативной и интересной, да, господин Тупс? Он расскажет нам, на что же были потрачены 55 879 долларов и 45 центов».
«И зачем он испортил идеальную площадку для сквоша» — добавил Главный Философ, постукивая по установке ракеткой.
«И будет ли это безопасным?» — забеспокоился Декан — «Лично я против вмешательства в физику».
