Любовь Семенова - Сказкотерапия: от бублика до ватрушки
— Проще — это значит скучнее? — вдруг обронила посетительница и начала таять в воздухе.
— А вот тут все зависит от вас, — твердо сказал Егорий и удержал женщину в кабинете. — В следующий раз жду вас с этим замечательным мужчиной.
— Зачем? — уже с порога удивилась женщина.
— Профессиональный интерес, — гордо произнес маг. — И чуть-чуть мести. Отведу вас в то кафе, где меня обсчитали. Посмотрим, как они выдержат двух меняющих!
5
Сказка, рассказанная Бубликом, потому что некий маг ну очень просил рассказать про него еще одну сказку. К тому же здесь упоминается о том, как сказки помогают людям молодеть
— Ну кто же так рисует волшебные палочки?! — нахмурился Егорий, маг и волшебник, известный всему городу чудесными решениями самых сложных проблем. — Это скорее булава для средневековых рыцарей. Унесите.
Помощница, слегка улыбнувшись, взяла со стола листок с очередной версией логотипа для вывески над дверью. Егорий был против этой затеи. Но многочисленные бывшие клиенты и друзья уговаривали его обновить поизносившийся фасад «офиса». Егория устраивала скромная табличка, привезенная им из деловой поездки по миру, которая гласила: «…but I reformed it…» Это была часть присказки, полюбившейся Егорию в последнее время: «Не я создал твою судьбу, но я ее изменил».
Некоторые коллеги считали, что Егорий начал зазнаваться. Может быть, поэтому рисунки, изображающие волшебные палочки, единорогов и древних старцев, летели в урну один за другим.
— Постойте, — Егорий отвлекся от печальных мыслей о табличке. — Есть ли еще претенденты на место моего заместителя-ученика?
— Есть, — юная ведьмочка замялась. — Но он скорее похож на клиента, чем на претендента.
Вокруг него такое витает… — Ведьмочка неопределенно махнула рукой.
— Вот как? — Егорий едва удержался, чтобы не потереть руки, как какой-нибудь докторишка, завидевший интересного пациента. — Просите, уважаемая.
Мужчина, более чем странный и для делового человека, и для мага, вошел в кабинет Егория уверенным шагом. Он протянул руку, не дожидаясь, пока это сделает хозяин кабинета. Пожав руку так, что Егорий даже слегка поморщился, мужчина легко сел в кресло для посетителей, придвинув его, чтобы смотреть на мага немного сбоку.
— Я хотел бы стать вашим учеником, уважаемый маг, — приятным низким голосом заговорил мужчина. — Я не знаю, есть ли у меня дар, но чувствую, что мое предназначение здесь. Я хочу сделать и сделаю все, чтобы вы были довольны мной! Я знаю, что если возьмусь за это…
— Вы думаете, что найдете здесь свою судьбу и переборите нежелание жить? — мягко перебил мужчину Егорий. — Вам ведь совершенно не хочется ничего делать, потому что ничего не получается. О! Вы очень стараетесь, но раз за разом ничего не выходит, и вас постепенно охватывает отчаяние.
— Правду о вас говорят, уважаемый маг, — мужчина остался спокойным, но слегка осел в кресле. — Когда же вы успели разглядеть?
— Хотя мужчины и заходят ко мне реже, что совершенно напрасно, я все же с легкостью могу уловить в вас признаки кривой судьбы.
— Кривой судьбы? — ахнул мужчина и совсем по детски округлил глаза.
— Я вижу, вы наслышаны? — одобрительно кивнул Егорий.
— Накануне слегка полистал литературу, — приходя в себя, небрежно отмахнулся мужчина.
Я ни знаю, что у вас за талант, уважаемый, торжественно произнес Егорий, — а я не сомневаюсь. что он у вас есть, и неплохой. Но я бы уже сейчас взял вас. Однако, будучи подкованным в терминах, вы понимаете, что не смогу.
— Да-да, — устало сказал мужчина и поднялся.
— Пока, Егорий одним жестом усадил его обратно, — пока вы не справитесь с корявостью своей судьбы.
— А разве это возможно? — мужчина приподнял левую бровь, а Егорий схватился за аккуратный колышек бороды. Сколько ни тренировался он у зеркала — фокус с поднятием одной брови так ему и не удался. А ведь это одно из профессиональных мимических движений, призванное наводить на клиентов страх! Ну, или хотя бы сомнение.
— Разве в книжках, которые вы читали, не было способа? — справившись с собой, Егорий откинулся в кресле, сделанном по его специальному заказу из цельного корня баобаба.
— Нет, — помотал головой мужчина, пряча ноги под кресло. — Только ужасов всяких понаписали.
— Тогда я вас просвещу, — улыбнулся Егорий, хотя голубые глаза его остались цепкими и внимательными.
— Процедура состоит всего из двух частей, — как заправский доктор начал маг, слегка покачивая носком ботинка. — Нужно найти свою судьбу и посмотреть, что ее так искорежило. Вторая часть — сделать все, чтобы вернуть ее в нормальный вид.
— С первым я быстро разберусь, а вот второе…
— Отнюдь, — остановил Егорий мужчину, снова приподнявшегося, чтобы бежать искать свою судьбу. — Найти судьбу очень сложно. Она может приходить во снах или во время сильных потрясений. Как раз тогда, когда человек не может действовать телом, как привык. А вот привести ее в норму — легче легкого. Чаще всего корявые судьбы — необласканные дети. Реже — заросшие грязью существа, о которых совершенно не заботятся хозяева, или калеки, которых вовремя не подлечили. Все это легко исправить. Окружить лаской ребенка, накормить и помыть страшилку и вылечить калеку. А вот найти судьбу… Тут вам понадобится помощь. Моя. Или любого из моих коллег. Конечно, без вас тут никак не обойтись. Ваша судьба не придет ни к кому, кроме вас. Ну как, согласны?
— Да! — без колебаний ответил мужчина.
— Отлично! — Егорий все же не выдержал и потер руки. — Только за это вам придется отработать у меня бесплатно… скажем, полгода. Мыть склянки, писать отчеты, принимать неприятных посетителей в моем облике.
— Да! — выдохнул мужчина и улыбнулся так, словно добрая фея с голубыми глазами и бородкой-колышком только что исполнила все его мечты.
— Процедуру поиска начнем завтра, — быстро сказал Егорий. — И советую вам запастись мылом и едой, уважаемый.
— Зиночка, у вас, говорят, молодой ведьмак завелся, — громким шепотом спросила Клавдия Петровна, ведьма с большим опытом наведения иллюзий.
— Молодой, да, — ревниво фыркнула Зиночка, юная помощница мага Егория. — Только он не ведьмак. Так, мелкий маг.
— А что зa дар? — поинтересовалась Клавдия Петровна, уже больше чтобы поддержать беседу.
Не знаю. Кроме упорства, упрямства да желания жить я пока ничего не заметила, отмахнулась Зиночка.
— Тоже ничего себе дар, — одобрительно хмыкнула старая ведьма, на глазах превращаясь в молоденькую прелестную девушку.
— Да его Егорий из корявой судьбы вытащил, — сделала большие глаза Зиночка.
— Вытащил и вытащил, — улыбнулась Кла-вочка. — И молодец Егорушка. Скажу тебе по секрету: те, кто после корявой судьбы оправились, — самые лучшие мужики! — сообщила ведьма и пошла к кабинету Егория, источая тонкий аромат дорогих духов, которые пенсионерка Клавдия Петровна, конечно же, не могла себе позволить.
Зиночка скептически покачала головой и склонилась над грудой бумаг.
— Молодой… талантливый… выжил после корявой судьбы… а отчеты он пишет безобразно!
6
Сказка о правильном и неправильном выборе и о том, что в сказках время — это тоже магическая стихия
И боги были раньше молодыми.
Учились этим миром управлять.
Любили, ненавидели, служили.
Как трудно это нам сейчас понять.
Среди морей, полей и гор столовых вели они неспешный разговор. Она прекрасна и юна, как цвет оливы, он — горд, умен и дьявольски красив.
— Меня ссылают в Тартар, как стажера.
— Ах, что же делать, милый мой Аид?
— Ты съела зернышко, последуй же за мною.
— А мамочка? Она весь мир засушит с горя.
— Но зернышко граната?.. Все пустое. Из Тартара не выбраться к Олимпу. Но если ты согласна стать женою, я мог бы весь Тартар перевернуть и стать его начальником навеки!
— Да, верности зерно я проглотила, но так ли долог путь твой до меня? Всего три дня — и ты у ног Олимпа, а я машу приветственно рукой.
— А может, ты слетишь к вратам Тартара? Всего три дня, и я у ног твоих!
— Ах, нет, ну кто ж меня отпустит в это царство? А дома так привычно и тепло…
— Похоже, что подделкой был гранат.
Сказав последние слова лишь ветру, оставил Персефону опечаленный Аид.
Искал он утешенья в ратной славе, в ученье и в надежде безуспешной.
И снова состоялся разговор у ног Олимпа, в памятном нам месте. И ветер пел, пытаясь заменить упущенные дни для жениха с невестой.
— Ах, если бы ты мог покинуть Царство мертвых, как солнечна была бы наша жизнь.
— Ты знаешь, Персефона, то мое призванье. Я лучше всех справляюсь с этой властью. Забочусь о душе…
