Люси Уорсли - Английский дом. Интимная история
Часто высказывают предположения, что различные болезни, которыми страдал Генрих VIII, были на самом деле проявлениями сифилиса и что он действительно по собственным рецептам изготовлял снадобья и мази для «заживления ран и успокоения члена». Однако Генрих ни разу не удалялся от общества для прохождения стандартного шестинедельного курса лечения ртутью, как это делал его современник Франциск I. Поэтому о его истинном заболевании можно лишь строить предположения.
В Англии сифилис называли «французской болезнью», во Франции – «английской». В числе других недугов, за границей причисляемых к «английским», были мазохизм, самоубийство и бронхит.
В XVII–XVIII веках любой, кто пользовался услугами лондонских проституток, сильно рисковал заразиться венерической болезнью. «Шлюха, – заявлял один моралист, делая справедливое, но не особенно деликатное замечание, – это все равно что ночной горшок, – емкость для всякого рода нечистот. Она как кресло цирюльника: едва один встал, другой тут же сел». Неудивительно, что Джеймс Босуэлл, после того как его «навестил сеньор Гонорея», решил, хоть и неохотно, впредь пользоваться многоразовыми презервативами из кишок животных, которые в то время вошли в широкое употребление.
К сожалению, сифилисом заражались также жены и дети блудливых мужей и отцов. Особенно жалко тех, кто стал жертвой непонятно как возникшего чудовищного поверья, распространившегося в георгианскую эпоху, что мужчина может избавиться от сифилиса, вступив в половой акт с маленьким ребенком, даже с младенцем. Считалось, что юный партнер очистит и исцелит больного.
Начиная с 1950-х годов контролировать сифилис стало легче. Если болезнь выявлена на ранней стадии, возможно даже полное выздоровление. Но не следует забывать, что в последнее время число больных сифилисом растет.
Глава 11
Одежда для сна
Что я надеваю на ночь? «Шанель» номер пять, разумеется.
Мэрилин МонроНа протяжении столетий спальня служила местом ночлега для большого количества людей, привыкших видеть друг друга в ночном белье. В Средние века существовали специальные руководства, предписывавшие слугам, как те должны раздевать и готовить ко сну своих хозяев. (Забавно, что согласно этим предписаниям с хозяином, королем, герцогом следовало обращаться как с куклой.) «Если твой повелитель захочет лечь спать, – учили мальчика-слугу, – ты должен постелить ему под ноги простыню и снять с него платье. Потом накинуть ему на плечи халат, снять с него туфли, носки и чулки». (Чулки тогда состояли из двух частей: верхней – коротких штанов и нижней – собственно чулок.) «Чулки следует бросить через плечо, затем причесать господина, накрыть его голову платком и надеть на него ночную рубаху».
Платок, обвязанный вокруг головы, со временем превратился в ночной колпак. В ту пору никто даже мысли не допускал о том, чтобы спать с непокрытой головой, потому что считалось, что болезни передаются по воздуху в облаке вредоносных миазмов. Люди искренне верили, что могут умереть от того, что сидят или спят на сквозняке, и с маниакальным упорством стремились держать голову в тепле (но старались ее не перегревать: некоторые ночные колпаки имели отверстия на макушке «для выхода испарений»). Даже моя мама помнила, как в 1950-е ее мать (моя бабушка) не разрешала ей выходить из дома с мокрыми волосами.
Кардинал Уолси, советник при дворе Генриха VIII, был сыном простого трактирщика из Ипсвича, но достиг высокого положения, посвятив себя служению церкви, – одна из немногих возможностей для молодого человека из небогатой семьи добиться чего-то в жизни. Уолси обожал свою роскошную красную кардинальскую мантию, но когда погружался в работу, что случалось довольно часто, мог целый день проходить в ночном одеянии. Он имел репутацию талантливого государственного деятеля и отличался невероятной работоспособностью: во время переговоров с Францией в 1527 году Уолси работал по 12 часов кряду с четырех часов утра и при этом «ни разу не вставал из-за стола, чтобы помочиться или поесть, и беспрерывно писал письма; все это время голову его покрывали ночной колпак и платок».
Многие спали в длинных рубахах (мужчины) и длинных сорочках (женщины), похожих на те, что в дневное время носили как нижнее белье. Некоторые спали в том же нижнем белье, которое носили днем. В 1633 году в доме на старом Лондонском мосту случился пожар, и семья выскочила на улицу «в одних лишь рубахах и сорочках». Богатые покупали себе специальные ночные сорочки с чуть более широкими рукавами и более глубоким вырезом, чем у тех, что надевали днем.
Одежда для сна привела к появлению удивительно большого количества дневных нарядов. Генрих VIII покупал Анне Болейн пеньюары. Он подарил ей отороченный черным бархатом черный атласный пеньюар с поясом из черной тафты. Как и современные халаты, подобные «ночные пеньюары» были свободного покроя, теплые, часто с капюшоном. Их накидывали поверх другой одежды и снимали, когда ложились в постель. Удобная и практичная одежда для сна из спальных покоев «вышла в люди» (как домашние халаты в XX веке). Граф Эгмонт на собственную казнь в 1568 году вышел в халате из «красного дамаста», а леди Энн Клиффорд даже в церковь ходила в своем «роскошном пеньюаре». Со временем ночная сорочка преобразилась в самый изысканный парадный женский костюм, какой только можно себе представить: в мантуа XVIII века, платье с необычайно широкой юбкой с фижмами. В первоначальном виде оно предназначалось для ношения в спальном покое, но постепенно превратилось в роскошный и невероятно громоздкий туалет для особо торжественных случаев. Наиболее консервативные придворные надевали его еще в 1760-е, но уже тогда мантуа смотрелось как гротескная пародия на домашний наряд столетней давности.
В XIX веке стало принято надевать перед сном специальный наряд, который обычно шили из плотной белой хлопчатобумажной материи. Ее производили на британских прядильно-ткацких фабриках, чья продукция тогда господствовала в мире.
Первые женские пижамы появились после Первой мировой войны. В 1920-е годы под влиянием голливудских фильмов произошел революционный переворот в моде на одежду для сна. В сценах, происходивших в спальне, кинозвезды появлялись на экране в атласе, при студийном освещении мерцавшем и переливавшемся. Примерно в это время мадам Вионне изобрела диагональный крой, что позволило шить одежду, повторяющую очертания фигуры, – так наступила эра облегающих ночных сорочек и пижам из блестящих тканей персикового и телесного цветов. Для тех, кто не мог позволить себе натуральный шелк, их шили из нового синтетического материала – вискозы. Однако как бы ни был роскошен будуар, как бы ни были нежны оттенки интерьера, стилизованного под голливудскую спальню, если он находился в британском доме 1930-х, то центральное отопление в нем скорее всего отсутствовало. Поэтому скроенные по диагонали шелковые ночные сорочки вскоре скрывались под толстыми стегаными атласными халатами.
Гардероб голливудских кинозвезд пополнили также и пижамы, только, конечно, шили их, вдохновляясь не традиционными мужскими пижамами из полосатой хлопчатобумажной ткани, а китайскими нарядами – экстравагантными, отвечающими стилю декаданс. Шанхай и Гонконг были популярными туристическими направлениями, туда ходили круизные лайнеры, и модники и модницы разгуливали по палубе в пижамах, считавшихся идеальной одеждой для отдыха.
Начиная с 1920-х годов фасоны пижам и ночных сорочек, равно как и ткани, используемые для их пошива, постоянно менялись в соответствии с последними модными веяниями. Правда, в последние десятилетия этот процесс затормозился и никаких существенных метаморфоз в одежде для сна не произошло. Не исключено, что с появлением центрального отопления и тонких пуховых одеял надобность в пижамах просто-напросто отпала. Халаты носят до сих пор, но эта привычка уже отдает стариной: такая одежда более уместна для помещений, где есть места общего пользования, – гостиниц или домов, находящихся в совместном владении нескольких семей, но не для интимной обстановки спальни.
Первое поколение пижам для женщин (из журнала женской моды 1920-х).
Глава 12
В постели с королем
Толпу впустили в королевские покои, и взорам посетителей предстала пышная опочивальня с великолепным балдахином.
Сезар де Соссюр, посетивший Лондон в 1725 годуС королевской церемонией одевания мы уже познакомились. Та же суета происходила и вечером, когда король (или королева) собирался ложиться спать. Истоки королевского ритуала отхода ко сну нужно искать в аналогичном обычае средневекового рыцарства. Когда бы рыцарь ни решил преклонить голову, путешествуя от замка к замку, слуга заботился о нем в соответствии с предписанными правилами: «Убедись, что простыни чистые, затем постели ему постель и согрей его ночной платок. Проследи, чтоб его отхожее место было чисто. Помоги ему раздеться, задвинь занавеси, проверь, чтоб горели очаг и свечи, прогони собак и закрой дверь».
