Шалва Амонашвили - Вера и любовь
В назначенное время мама давала ему лекарство, и тогда, глотая таблетки, он мысленно обращался к ним: «Спасибо, добрые лекарства, что хотите вылечить меня».
Так жил в своем духовном мире Дмитрий Первый.
А на втором этаже лежал в постели Дмитрий Второй, который время от времени тоже погружался в свой внутренний мир, но чинил там совсем другое. Он злобствовал, завидовал и мстил. «Почему заболел именно я, а не тот, который забрал мой пистолет и не возвращает его? Встану и набью ему морду… А та задира, которая высмеивает меня? Надо хорошенько ее проучить, как со мной обращаться!..» Он все время кого-то ругал, придумывал коварные пути для мщения. А иногда в своих мыслях ходил по улицам с двумя пистолетами, люди шарахались от него, а он радовался, что его боятся… А что, если ограбить магазин? Но лучше — банк, и сразу разбогатеть! Богатому и учиться не надо будет. И воображал себя властелином острова, где его окружали слуги и служанки, готовые выполнить любую его прихоть. Иногда же превращался он в атамана разбойников или капитана пиратских кораблей. Все награбленное прятал в неприступных пещерах. И вообще, что за родители у него, не хотят купить ему в подарок компьютер, чтобы жить в виртуальном мире пиратов. «Не пойду в школу, пока не выполнят мое желание… А школу, конечно, надо взорвать».
Так в духовном мире второго Димы безобразные мысли, образы и скверные слова умножались на огромное количество себе подобных. А когда мама несла ему лекарства, он ругал врача, который прописал ему такие гадости.
* * *Спустя неделю врач с бородой, с заботливой улыбкой и в белом халате навестил своих пациентов. На этот раз начал он со второго этажа и проверил здоровье Дмитрия Второго.
— Ой, ой, ой! — сказал он тревожно. — Пока никаких улучшений… Вы точно выполняли мои наставления? — обратился он к маме Димы. — Тогда почему же мальчику стало не лучше, а хуже?!
Добрый и умный врач не мог понять причины обострения положения. Потому к прежним лекарствам добавил еще и другие.
Потом он спустился на первый этаж и навестил Дмитрия Первого. И после того, как осмотрел его, задумчиво произнес:
— Не могу понять, что происходит! Эта болезнь за неделю не лечится, но мальчик совсем здоров! А там, наверху, другому мальчику стало хуже!..
Но кто мог объяснить доброму и бородатому врачу тайну, которую откроет Первый Дима, когда повзрослеет?
* * *И прошло с тех пор двадцать пять лет. Вам известно имя Дмитрия Первого?
Да, теперь он самый знаменитый врач.
До того, как скажет больному: «Открой рот и скажи „а-а-а“», он сперва делает нечто странное: заглядывает в глаза больного и долго в них что-то ищет. «Глаза — зеркало души», — шепчет при этом про себя. А после делает все так же, как делал добрый и умный врач с бородой, и прописывает лекарства.
Но делает он еще то, чего не делает ни один врач: на особом фиолетовом бланке пишет что-то секретное и кладет больному под подушку, и кроме больного никто не имеет права заглянуть туда.
Проходит всего несколько дней, человек выздоравливает и никогда больше не болеет. А тайную записочку сжигает.
И если кто допытывается у Дмитрия Первого, чтобы он открыл ему тайну, он закрывает глаза, загадочно улыбается и говорит нечто туманное: «Понимаешь, брат, энергия духа…»
Вот и пойми тайну врачевания.
Помог бы ты мне…
Видел божий человек безбожие вокруг себя и страдал: губят же люди свою душу!
Не вытерпел такое зрелище и стал отшельником. Устроился в пещере и стал упрашивать Бога:
— Господи, сделай так, чтобы каждый человек узрел в Сердце своем Тебя, Бога!
Шли годы, и он не уставал возносить Богу мольбу свою.
Постарел отшельник.
Настало время покинуть мир.
Собрал в себе последние силы и взмолился:
— Господи, сделай так, чтобы каждый человек узрел в Сердце своем Тебя, Бога!
И услышал внутри себя голос:
— Помог бы ты Мне, чтобы хоть один человек познал Меня в Сердце своем!
Сказано: «Вера без дел мертва».
Возвращение Орфея
Жил Маленький Орфей с маленькой арфой, пра-пра-пра-пра-пра-пра-правнук Великого Орфея с Великой Арфой.
Жил он вместе с дедушкой в маленькой хижине у опушки леса и рос вдали от деревни и людей.
Рано утром дед уходил зарабатывать на хлеб насущный, а Маленький Орфей весь день играл на своей арфе, и слушали его музыку птички.
Вечером у костра, поедая свою похлебку, дед рассказывал ему очередную легенду о жизни Великого Орфея.
И зародилась мечта у Маленького Орфея: познать тайну Музыки Великого Орфея. Потому играл на арфе без устали, самозабвенно. Сама жизнь его превратилась в сплошную Музыку. Его пальцы научились извлекать из струн звуки восхищения и умиротворения, сострадания и сорадости, звуки счастья и горя, звуки чистой любви.
Дедушка не знал, как играет внук — весь день трудился в поте лица вдали от своей хижины. Но, видя, как внук любит свою маленькую арфу, десять лет откладывал гроши, и когда Маленькому Орфею исполнилось двадцать лет, подарил ему большую арфу.
Теперь уже Молодой, но не Великий Орфей решил играть на большой арфе для дедушки: дедушка засыпал под чарующие звуки Музыки и просыпался под те же прекрасные звуки, ибо Молодой Орфей играл для любимого дедушки всю ночь.
Так шли дни, недели, месяцы. И однажды дед сказал внуку:
— Сынок, что это со мной происходит?
Молодой Орфей взглянул на дедушку и удивился: на лице дедушки исчезли морщинки, а в белой как снег бороде появились густые черные волосы.
— Дед, ты молодеешь! — воскликнул Молодой Орфей, и оба были изумлены происшедшим.
Опять шли дни, недели, месяцы: Молодой Орфей, не переставая, каждую ночь, дарил дедушке Музыку.
Так прошел год.
А в тот день, когда Молодому Орфею исполнился 21 год, дедушка, как обычно, проснулся под звуки арфы. Он поднялся и как бы случайно взглянул в осколок зеркала, который хранился в хижине.
Дедушка долго искал себя там — деда своего внука. Внук в это время был погружен в свою Музыку. Струны его арфы испускали звуки, подобные которым давно не знал человеческий род.
Из зеркала на дедушку смотрел смуглый, красивый, жизнерадостный, с густой черной шевелюрой и бородой молодой человек. Дедушку же своего внука он в зеркале не обнаружил.
— Кто он? Кто я? — произнес он с удивлением и благоговением.
— Что, дед, ты уже проснулся? — прервал свою Музыку Молодой Орфей.
— Нет у тебя больше деда, нет у меня больше внука! — ответил ему дед дрожащим от радости и счастья голосом. — Мы с тобой братья! И сотворило это чудо твоя Музыка…
Дедушка, а теперь уже брат-дедушка, закрыл глаза и из глубины своей памяти извлек еще одну легенду о Великом Орфее:
— Говорят, играл он на арфе не пальцами, а сердцем; не сердцем, а любовью…
«Не это ли тайна Великого Орфея?» — подумал Молодой Орфей, который только что превратился для своего дедушки в брата-внука; а брат-дедушка, взглянув на первые лучи восходящего Солнца, осветившие скромную хижину, радостно закричал:
— Орфей вернулся!
Птички-сплетницы, услышав эту новость, разлетелись во все стороны света и разнесли весть о возвращении Орфея.
Но у всех ли были уши?
Все ли могли понять птичий язык?
И все ли знали, кто такой Орфей?
* * *В тот день брат-дедушка вернулся в хижину расстроенный и огорченный.
— Нет в нашем городке мира и покоя, благоразумия и духовности, добра и справедливости, — сказал он брату-внуку. — Люди сквернословят, обижают друг другу. Грубость, грабежи, развратное веселье… Они погружаются в болото злости и корысти!
Орфей тоже огорчился этим сообщением.
— Брат-дедушка, почему так?
— Изгнали они из своего сердца любовь, вот почему!.. Похоронили они год назад одного певца, пел он им песни о доброте, милосердии и любви, и люди еще как-то сохраняли свой человеческий облик… А вот пришли после его смерти некие чужеземцы, тоже с песнями и музыкой, тоже играют на арфе и танцуют… И люди как с цепи сорвались — озлобились, начали сквернословить, воровать, устраивать оргии… Зло и разврат, еда и веселье — больше им ничего не надо…
Оба глубоко задумались о судьбе людей.
И когда брат-внук вечером взял в руки арфу, чтобы подарить очередную ночную Музыку своему брату-дедушке, тот извлек из своей вековой памяти еще одну легенду о Великом Орфее.
— Брат мой, внук, — сказал он, — говорят, истинная Музыка только одна. Это есть Музыка Великого Орфея. Все мелодии, которые не от Орфея, разрушительны. А Музыка, которая от Орфея, несет великую творящую силу… Твоя Музыка — от Великого Орфея, — заключил брат-дедушка и заснул под звуки Музыки Молодого Орфея.
На другой день они вместе направились в город.
