Виктор Файтельберг-Бланк - Бандитская Одесса 9. Бандиты эпохи «демократии»
Между тем жизнь не обещала каких-либо значительных перемен в отношении благосостояния, и Лариса все чаще стала задумываться о том, что глупо сидеть на мешке с деньгами и не воспользоваться этим преимуществом. Как-то, зайдя в магазин, который отпускал товар яслям и больнице, она застала знакомых продавщиц в веселом подпитии — у кого-то из девчат был день рождения. Затащили за стол и Ларису. Слово за слово, и она, пока еще только шутя, загадочно сказала, что знает верный способ, как можно разбогатеть.
Заинтригованные Ольга и Таня предложили обсудить идею на трезвую голову.
Вскоре Лариса опять заглянула к продавщицам и расписала им план совместных действий. Она предложила не отпускать больнице и яслям колбасу, конфеты и консервы, а реализовывать все это покупателям, чтоб потом 80 процентов вырученных денег отдавать ей. При этом она пообещала, что недостачу продуктов она легко скроет по бухучету. Продавщицы приняли идею с восторгом. Конечно, для осуществления столь непростой задачи Ларисе требовались единомышленники в лице других ответственных лиц — например, завхоза яслей-сада и диетсестер больницы. Но и здесь предложение «делать деньги» не встретило осуждения, а, напротив, нашло горячую поддержку. 23-летняя Тамара, в чьи обязанности входило получение, хранение и выдача со склада на пищеблок продуктов питания, заверила Ларису, что все обставит «путем». Не возразила против преступного бизнеса и Рая, работавшая кладовщиком в горбольнице и одна воспитывающая семилетнего сына. Так образовалась устойчивая преступная группировка, которая не грабила, не убивала, но ловко обирала детей и больных. В первые месяцы подельницы действовали с тормозами, о чем свидетельствуют похищенные ими суммы — две тысячи гривен, а затем три тысячи. Но безнаказанность порождала размах — уже через полгода они дружно обирали казну ежемесячно на 5, 10, а то и 15 тысяч гривен.
Новая жизнь, когда в кармане лежали пачки свалившихся с неба долларов, изменила Ларису до неузнаваемости. Она похорошела, оделась с иголочки во все модное, и, как и положено светской женщине, обрела волнующую томность дорогой и преуспевающей леди. Появились и кавалеры, на щедрость которых Лариса списывала любопытствующим свое резко возросшее благосостояние.
Первый гром грянул, когда в поссовет пожаловала ревизия в лице контролера-ревизора. Но Лариса, будучи женщиной обаятельной и коммуникабельной, быстро нашла с проверяющей общий язык. Обильные угощения, подарочки и, и, наконец, взятка в 100 долларов отвели беду стороной. Ревизор уехала, а дамская гоп-компания продолжила свою преступную деятельность. Но не прошло и полмесяца, как ревизорша опять нарисовалась в поссовете и сообщила, что ее акты не вызвали доверия у начальницы и та потребовала провести финансовую проверку глубже.
— Сколько нужно? — спросила понимающая Лариса.
— 1200, - ответила контролер.
В тот же день по цепочке расхитительниц была объявлена тревога, а на следующий день ревизору привезли назначенную сумму прямо домой.
Между тем голодный паек, на который посадили больных изворотливые мошенницы, не смог оставить равнодушным медперсонал больницы. Врачи провели собственную проверку, в ходе которой установили несоответствие записей о выдаче продуктов питания и меню в брокеражном журнале.
Тщательные ревизии, проведенные в январе — марте 1997 года, позволили установить, кто и с помощью какого механизма жировал за счет детей и больных. Почерковедческие экспертизы установили, кто именно заполнял фальшивые накладные. И предприимчивые дамы предстали перед областным судом. По ходу расследования было также установлено, что Лариса, кроме описанных махинаций, проводимых вместе с подружками, занималась мошенничеством и в одиночку. Так, ее рабочей обязанностью также являлась операция по выдаче части вклада или всего вклада по сберегательной книжке, которая оформляется через центральную сберкассу. Лариса, будучи опытным бухгалтером, имея денежные вклады, стала получать деньги в операционной части центральной сберкассы по фиктивно оформленным ею документам за счет вкладов со счетов, находящихся в подчиненной сберкассе и переводила их на счета своей матери, свои и даже вымышленные счета. Используя служебное положение, Лариса проводила такие незаконные операции следующим образом: пользуясь правом подписи расходных ордеров, заполняла их на свое имя либо на своих родственников и доверенных лиц, а также вписывала несуществующие номера счетов в подотчетных кассах. На ордерах, в графе «расписки в получении» указывала денежные суммы и получала их в оперативной части центральной кассы. Затем из документации сберкассы изымала заполняемые ею фиктивные расходные ордера и уничтожала их. При составлении статистической отчетности Лариса похищенные суммы искусственно переводила на другие счета, и, таким образом, выдача денежных средств не отображалась в лицевых счетах кассы.
Лариса была признана виновной по ряду статей Уголовного кодекса Украины и приговорена к десяти годам лишения свободы с конфискацией всего имущества, а также с лишением права в дальнейшем занимать должности, связанные с учетом денежных и товарно-материальных ценностей на предприятиях всех форм собственности сроком на пять лет. Таким образом, на свободу Лариса выйдет в 2008 году, когда ей исполнится 41 год. Остальные участницы преступного синдиката получили по четыре, три и два года лишения свободы.
Кстати, «понимающего» ревизора, поймали на взятке при очередной проверке. У молодого работника оказалось в кармане к моменту задержания 830 гривен. Провернувшие операцию сотрудники ГСБЭП полагают, что деньги — результат поборов с нечестных бухгалтеров. Началось разбирательство. О том, что многие ревизоры и другие «контролеры» не отказываются от взяток, знает едва ли не каждый. Хотя кое-кто еще пытается сохранять хорошую репутацию при такой ситуации. На данного ревизора было возбуждено уголовное дело и без скандала не обошлось, ведь женщину поймали «на горячем» под собственным кабинетом, где ее ждал большой, нежданный сюрприз — милиционеры в гражданской форме. Милиционеры, которые задержали взяточницу, изъяли меченые деньги и два акта по магазину «Детский мир» с противоречивым содержанием.
Ревизор призналась, что получила взятку, так как отрицать уже не было смысла, но, только один господь Бог знает, сколько частных предпринимателей и бессовестных государственных работников положило на стол арестованной деньги, вместо законного штрафа за многие годы ее работы.
Глава XVII
Пересыпский садист
11 августа 1997 года Одесский областной суд вынес приговор пересыпскому злодею Юрию Войтову.
Зная по разговорам, что в глазах жертвы якобы остается отображение убийцы, он попытался выколоть ей глаза. Отрезанную грудь не поленился отнести и выбросить в море. Так и нашли потом Л. у водопроводной трубы в районе дороги Котовского с тремя десятками ножевых ранений, с бутылочкой из-под детского молока, которую он заставил ввести, с распоротым животом. Скончалась Л. от трех ударов в сердце. Он ненавидел ее, опустившуюся пьяницу и воровку, не раз обманывавшую его при продаже всякой мелочи.
— Юра вообще терпеть не может бомжей и пьяниц. И сам пил мало. Не знаю, почему ему написали, что много преступлений он пьяным совершил, — рассказывала во время процесса Анна Васильевна Воронюк, гражданская жена Войтова, которая получила срок, но была амнистирована.
В октябре 1994-го Войтов начал свою восьмимесячную серию из пяти убийств и двух покушений, когда жизнь женщин, его жертв, была спасена лишь срочной медицинской помощью и искусством врачей. А первые убийства он совершил двумя годами раньше, будучи уже четырежды судимым.
С тонкими чертами лица, длинными темными волосами, не потускневшим за два года в тюрьме, пронзающим из-за металлических прутьев взглядом, Войтов очень напоминал пианиста, а не того, кто, работая на Пересыпи в шкуродерне, валил животное с одного удара. Зато женщинам-жертвам предварительно наносил множество ударов ножом. Садист? Очевидно.
— Он очень сильный. Руками оконные решетки вытаскивал. Как меня бил! — вспоминала Анна Васильевна. — Однажды вылетела через всю комнату под умывальник. По паспорту я на тринадцать лет старше его, а на самом деле — на девять. Первая жена тоже значительно старше его. Не знаю, почему он так выбирал. Значит, это моя судьба. Жили напротив. Отмечали какой-то праздник, и он тоже пришел. (Было это в девяносто четвертом, ему тогда тридцать три года было.) Выпили все тогда сильно, ну и мы с ним вместе оказались. Остался ночевать у меня. А наутро говорит, что переходит ко мне. Я была поражена: мало ли что бывает, а он это так сильно к сердцу принял. У него ведь жена, и хоть нелады у них были, но детям-то по тринадцать лет. Приходи, говорю, если захочешь, но семью не бросай. Он — ни в какую. Хоть разведись сначала — нет! Перешел Юра ко мне (а потом развелся). Сколько скандалов я имела! Если бы не я, он тогда и жену, и детей убил бы. Он ведь настоящим зверем бывал. Несколько раз думала, что все, конец мне, вот сейчас убьет. Раздел однажды догола, нож к горлу приставил, смотрит…
