Игорь Акимушкин - Мир животных. Том 2
И вот у заброшенных, казалось бы, бутанов высоко в горах – на плато, на холмах, в мягких луговинах распадков – вырастают комичные фигурки, напоминающие пингвинов. Взглянешь в бинокль и увидишь, что в одном, в другом, в третьем месте – повсюду они. Кто спокойно греется, кто пасется, нагибаясь, чтобы сорвать пучок травы (в особенности любят острец), а затем, усевшись на корточки, жуют, быстро-быстро шевеля черными усиками.
Конечно, кто-нибудь да нарушит идиллию: человек, хищник. И тогда раздается молодецкий посвист. Свистит тот, кто первый заметит врага. Сосед подхватывает сигнал, передает дальше. Дальние сурки тоже насторожились и, в свою очередь, предупреждают еще более дальних. Так что о вас быстро узнают все. Вы продолжаете приближаться – тон посвистов меняется: дело не шуточное! И один за другим ныряют в норы. Вскоре нигде ни одного желтого пятнышка не видно. Человек, гулко топая, проходит над норой. Из подземелья слышится ворчание, брюзжание: чего тут ходишь?!
Дикобраз, который живет в горах
Но хватит о сурках. У многих охотников они все равно ведь за дичь не считаются (вот благодать для зверей!). Хотя, между прочим, в Монголии сурков промышляют усердно: экспортируют ежегодно два миллиона шкурок. А мясо, несмотря на обилие дешевой баранины, с удовольствием едят.
Нет, мы пока еще не спускаемся с гор. У нас свидание с дикобразом. С наземным; не путайте его с древесными. Те из другого семейства, и речь о них впереди.
Зверь и некрасивый, и страшный. Оттого и зовется дикобраз.
Он тигру умеет всю жизнь искалечить!
Вначале оговорюсь: есть и другие недревесные дикобразы, не из рода обычных дикобразов, в котором около дюжины видов. Но о них – потом, когда спустимся вниз. Сейчас мы в горах. На «зеленых холмах Африки» или где-нибудь над Средиземным морем – в Италии, Сицилии, в Алжире еще живет «гребнистый», или индийский, он же европейский, дикобраз. По правде сказать, в Европе встреча с ним затруднительна. В этой части света зоопарков, пожалуй, больше, чем вольных дикобразов. В Закавказье и Средней Азии звери еще есть. Поэтому мы в Туркмении, а еще лучше – в Ираке.
Горы. Камни раскалены так, что голыми руками лучше не трогать. Но дикобраз тепло любит. Он предпочитает одиночество, и, чтобы его увидеть, надо забраться повыше, к самым скалам, к опасным каменным осыпям, где он селится в трещинах и пещерах. Однако бывает, что живет и в низинах, даже в песках, на мягком грунте, вернее, в нем самом, так как тут зверь вспоминает, что он все-таки грызун, и роет норы.
Считалось легендой, что дикобраз способен метать иглы в неприятеля.
Но недавно зоолог Дате и его сотрудники своими глазами видели это в Берлинском зоопарке: потрясая шкурой, дикобраз бросал иглы с большой силой, они вонзались в деревянные планки! Вторая загадка: как североафриканский дикобраз попал в Сицилию и Италию? По-видимому, его привезли римляне: мясо дикобразов они очень ценили, а позолоченные иглы богатые римские дамы втыкали в свои прически.
Но вот и дикобраз. Его кто-то потревожил, иначе не вылез бы из своего укрытия. Обычно дикобразы бродят лишь ночью, неловко переваливаясь и гремя иглами. Обожают забираться в сады и огороды, где есть самая любимая ими пища – дыни и кукуруза. Иглы у дикобраза длинные, довольно толстые (иные с карандаш!), отточенные. В сущности, единственное оружие дикобраза, хотя зубы его без особого труда способны прогрызть проволочную сетку.
Иглы держатся на специальной мышце и легко от нее отделяются, поэтому долгое время считали, что дикобраз может метать их. Предварительно погремев для угрозы иглами, дикобраз в быстром, коротком броске (задом вперед!) вонзает иглы в тело врага с такой силой, словно это стрелы, выпущенные из добротного лука. В Таджикистане молодому колхознику дикобраз «подарил» таким образом иглу, всадив ее в ладонь. Не сразу удалось эту иглу вытащить.
Слов нет, оружие сильное, но похоже, что зверь несколько преувеличенного о нем мнения. Он не уступает дорогу даже автомобилю. Встанет на дороге, топает короткими задними ножонками и хрюкает: не приближайся, заколю! И гремит ощетиненными иглами.
Надо полагать, не от большого все это ума.
А впрочем, оправдывали же себя такие повадки миллионы лет… Мясо у дикобраза отличное, итальянцы его просто обожают. Но тем не менее современным тиграм или леопардам рекомендуется обходить дикобраза, вставшего на пути. Впиявится игла в морду или в лапу – кто вытащит? Доктор Айболит? Сколько раз последствия таких ран были более чем печальными: беспомощный, страдающий хищник становился людоедом, значит, подписывал себе смертный приговор.
Вот он какой, дикобраз.
Самка за лето приносит местами по два помета, в каждом два, три, а то и пять детенышей. Беременность, по-видимому, шести-, восьминедельная, родятся детеныши довольно смышлеными, с открытыми глазами, с готовыми грызть резцами и с иглами. Иглы, правда, вначале мягкие, но растут и крепнут быстрей самих зверюшек. На десятый день так тверды и остры, что руку о них поранишь. Мать не очень чувствительна. Как заметит, что детки сами могут прокормиться, так и уходит. Куда? Наверное, искать супруга: в некоторых зоопарках через 90-100 дней после первого помета дикобразихи рожали второй раз.
Сто тысяч долларов за шубу!
«Ванна из золота или шуба?» — нелегкий этот вопрос, возможно, задавали себе немногие, но зато очень богатые женщины. И шуба из шиншиллы, и ванна из чистого золота стоят одинаково дорого. Многие миллионерши купаются в золоте, но шиншилловые шубки услаждают тщеславие лишь трех из них. Так, во всяком случае, пишут в газетах (например, в «Комсомольской правде» от 16 марта 1965 года). Наверное, имеются в виду шубы из диких шиншилл, которые действительно стоят 100 000 долларов.
Шиншилла, маленький серенький грызун, на весь мир прославился мехом, которым наделила его природа. Этот изумительный мех очень прочный, густой, ноский, мягкий и легкий, чуть тяжелее толстого шелка. Цветом серебристо-серый с голубизной и перламутровым переливом. Но бывают и буровато-серые шиншиллы. Очень элегантные получаются из шиншиллы шубки, и на каждую требуется приблизительно триста шкурок (другие уверяют, что хватит и 150).
До того как люди распознали превосходные качества их меха, шиншиллы процветали в Андах Перу и Чили, от прибрежных подножий гор до высот в пять тысяч метров. Только снег да лед останавливали их на высокогорьях. Шиншиллы были так доверчивы, что, как воробьи на московских улицах, шмыгали под ногами у коней. За день их можно было насчитать тысячи! Теперь это редкие высокогорные зверьки. Шиншиллы каждый день купаются в вулканическом пепле, чтобы содержать в чистоте свои шубки. Не мочить же дорогое создание природы в воде! Впрочем, там, где живут шиншиллы, и воды-то почти нет, эти зверьки никогда не пьют, уверяет доктор Д. Хайнеманн.
Малая, ила длиннохвостая, шиншилла – самый дорогой пушной зверек. Шиншилловая шуба стоит 100 тысяч долларов! Мех более крупной короткохвостой шиншиллы почти так же дорог.
Горные индейцы племени чинчас тысячу лет назад первыми испытали редкие качества меха шиншилл. А когда несколько сот лет спустя их покорили инки, имя порабощенного народа унаследовали открытые им зверьки. С течением веков, кочуя из одного языка в другой, «чинчас» превратилось в «шиншилла».
Инкам тоже полюбился мех шиншилл, он согревал их в зимнюю стужу и украшал одежды высших жрецов и царедворцев.
А потом пришли другие завоеватели, испанцы, и, разгромна с нечеловеческой жестокостью государство инков, стали грабить его без всякого стеснения. Отправляли в Европу караваны судов, груженных золотом, драгоценными камнями и… шиншилловыми шкурками. И в Европе шиншилл быстро оценили, спрос на серебристый мех был велик. Королям пришлось издать указы, запрещавшие людям простого звания носить шиншиллу. Шкурки грызунов, в которые индейцы чинчас одевались с ног до головы, стали отныне прерогативой монархов. (По другим данным, первые шкурки шиншиллы попали в Европу лишь в XVIII веке, но это маловероятно.)
В Андах на шиншилл охотились без всякой пощады, но их было так много, что лишь в начале нашего века маленькие серебристые зверьки стали редкостью. Еще в 1894 году из Чили вывезли 400 тысяч шкурок шиншилл и столько же примерно из Боливии и Перу. В то время первосортная шкурка шиншиллы стоила всего… 13 долларов. Еще в начале нашего века, в 1905 году, из чилийского порта Кокимбо вывезли 216 тысяч шкурок шиншилл, а через четыре года – уже лишь 27 тысяч. Цена на них сразу подскочила до 40 долларов. В 1930 году шкурка стоила уже впятеро дороже. В 1910 году в Чили и Перу был издан закон, запрещающий охоту на шиншилл и их экспорт.
