Анатолий Клёсов - Кому мешает ДНК-генеалогия?
13 25 15 10 Х Х Х 12 10 13 11 17
Все 110 гаплотипов содержат 344 мутации, что дает 344/110/0.0149 = 210 → 249 условных поколений, то есть 6225±710 лет до общего предка. Здесь 0.0149 – константа скорости мутации для 10-маркерного гаплотипа, приведенная выше.
Сравним полученный базовый гаплотип с таковым для индийцев субклада R1a-L657, приведенным выше в 37-маркерном формате (общий предок жил 4600±485 лет назад):
13 25 16 10 11 14 12 12 10 13 11 17 – 16 9 10 11 11 24 14 20 32 12 15
15 16 – 11 12 19 23 15 16 18 19 35 39 13 11
Если переписать его в виде, удобном для сравнения
13 25 16 10 Х Х Х 12 10 13 11 17
то мы увидим, что базовый гаплотип, полученный по данным Сенгупты (включающих низшие и высшие касты и племена), и базовый гаплотип, полученный по данным индийского проекта FTDNA, различаются всего на одну мутацию (выделено), а на самом деле всего на 0.55 мутаций; если усреднить по всем аллелям маркера DYS19, получим DYS19 = 15.55. Другими словами, это одинаковые предковые гаплотипы, но датировка по данным Сенгупты несколько более высокая. Некоторое завышение последней датировки вызвано несколькими особенно мутированными гаплотипами (см. рис. 70).
Такова цена утверждениям попгенетиков, что ариев в Индии не было, и что общий предок индийских R1a жил более 14 тысяч лет назад. И здесь ДНК-генеалогия полностью переигрывает популяционную генетику.
Расчетный аппарат попгенетики и его фактическая ненаучность, которая усугубляется фальшивыми «калибровками»
Выше в этой книге был дан иллюстративный пример расчета времени общего предка знаменитой шотландской «генеалогической» семьи МакДоналдов, которая в гаплогруппе R1a ведет свою линию от Джона Лорда Островов (John Lord of the Isles), умершего в 1386 году, то есть 628 лет назад. Было показано, что подход ДНК-генеалогии дает совершенно разумное совпадение с документальной генеалогией по Джону и его потомкам.
Документальная генеалогия дает 628 лет до годовщины смерти Джона (1386 год), а ДНК-генеалогия дает 650–700 лет до времени его жизни (1314–1364 год), то есть практически абсолютное совпадение в контексте данного исследования, учитывая, что год его рождения неизвестен.
Попробуем рассчитать те же данные «по Животовскому»:
6-маркерные гаплотипы: 17/68/6/0.00069 = 60 поколений, то есть 1500 лет до Джона.
12-маркерные гаплотипы: 44/84/12/0.00069 = 63 поколения, то есть 1575 лет до Джона.
25-маркерные гаплотипы: 109/84/25/0.00069 = 75 поколений, то есть 1875 лет до Джона.
37-маркерные гаплотипы: 178/59/37/0.00069 = 118 поколений, то есть 2950 лет до Джона.
Столь разные величины поколений и лет в результате применения «метода Животовского» получаются потому, что константы скорости мутаций для разных гаплотипов разные (самые высокие – для 37-маркерных гаплотипов), а в «методе Животовского» они для всех одинаковые – 0.00069 мутаций на маркер на 25 лет. Но это не самая большая проблема (хотя она приводит к дополнительным ошибкам почти в два раза, от 1500 лет до 2950 лет). Еще хуже то, что результаты получаются «ни в какие ворота». Вот так работают «расчеты» популяционных генетиков. Как видим, разница та же, завышение в датировке на 230–450 %, в данном конкретном случае. А поскольку случаи разные, то попгенетики задирают датировки обычно в 2.3–5.0 раз. Вот такая цена их расчетам. Впрочем, это уже было рассмотрено выше. Но попгенетики продолжают плодить в академической литературе мусор. А те, кто в этом ровным счетом ничего не понимают, как тот же воронежский «индолог» Семененко, тем не менее, вылезают со своим критическим словом, что «метод Животовского» самый правильный, потому что им пользуются все популяционные генетики в мире. И далее – «Я опираюсь на данные международных коллективов профессиональных генетиков, опубликованные в ведущих международных научных журналах по генетике». Грош цена этим «международным коллективам профессиональных генетиков», а также рецензентам этих «международных научных журналов», а также неучам, кто это бездумно повторяет.
Это – трагедия современной популяционной генетики. А люди, которые в этом совершенно не разбираются, продолжают кудахтать, другого слова не подберу, что «он не генетик» (это про меня). Но генетика здесь совершенно не при чем, нет в ДНК-генеалогии генетики, генетика закончилась до ДНК-генеалогии, когда генетики определили, какие мутации есть в ДНК, сколько «тандемных повторов» есть в маркерах, и какие снипы найдены в каких участках Y-хромосомы. Иначе говоря, генетика, а точнее, лаборанты в компаниях типа FTDNA или в лаборатории популяционной генетики РАМН, снабжают нас этими данными, а ДНК-генеалогия идет дальше, проводя количественную обработку этих данных, чего генетики делать уже не умеют. У них образование не то, их этому не учили. А учиться, как показывают последние 6–8 лет, они либо не могут, либо не хотят.
Что же касается того, что наши с И.Л. Рожанским калибровки констант скоростей мутаций «не дали ничего нового», и «просто повторили давно известное» (то, что заявил Балановский с трибуны в ходе своего доклада), то это только указывает на уровень компетенции «специалиста». Уровень Балановского – ужасающе низкий. Совершенно серый уровень, никакой творческой искры, сплошные штампы.
Кстати, у меня на конференции был продолжительный разговор с Л.А. Животовским, в ходе которого был снят целый ряд недоразумений, как-то застрявших в голове Льва Анатольевича. Он выставил мне четыре вопроса (они-то и были недоразумениями), и остался ответами полностью удовлетворен, вопросы снял. Один из них отражал традиционное заблуждение (скорее, дезинформацию) попгенетиков, что я якобы приравниваю гаплогруппу к этносу. Как только я напомнил, что везде пишу, что у этнических русских есть четыре основных гаплогруппы и полтора десятка минорных, у карачаево-балкарцев три основных гаплогруппы и целый ряд минорных, он тут же сказал – понял, вопрос снимаю.
Другой вопрос был о том, почему я не учитываю «пропадания» генеалогических линий, поскольку по причине этого он и использует сильно заниженную константу скорости мутации (0.00069, а не 0.00179 для 67-маркерных, или 0.00243 для 37-маркерных), чтобы компенсировать потери. И еще, почему я не учитываю размер популяции, поскольку когда у отца рождается в итоге 40 сыновей, а у тех еще по много сыновей, то идет быстрый разбег мутаций в ДНК сыновей и прочих внуков и правнуков, и это надо учитывать. Об этом он рассказывал в своем докладе.
Я пояснил, что это принципиальное заблуждение популяционных генетиков, потому что когда, например, между общим предком и мной 40 поколений, то мне все равно, сколько у меня братьев и прочих родственников, поскольку мутации между общим предком и мной (только мной!), и любым другим потомком (в каждом случае одним, конкретным) идут в каждом случае исключительно на протяжении этих 40 поколений, только по этой вертикали, по этой генеалогической ниточке. У остальных выживших родственников от того же общего предка – то же самое, те же 40 поколений, как и у всех остальных. Поэтому у всех нас сегодня, у каждого потомка этого общего предка, в 111-маркерных гаплотипах в среднем по 8 мутаций. У одних 7 мутаций, у других 9 мутаций, у третьих 8 мутаций, но в среднем 8 мутаций у каждого. Если нас, протестированных, собрать 100 потомков от этого общего предка, то на всех придется 800 мутаций в наших 111-маркерных гаплотипах. Вот и получаем: 800/100/0.198 = 40 поколений до общего предка (я здесь для простоты пренебрегаю возвратными мутациями). А у тысячи потомков будет 8000 мутаций, и получим 8000/1000/0.198 = 40 поколений, то же самое. А у 20 потомков будет 160 мутаций, и получим 160/20/0.198 = 40 поколений, то же самое. И это не зависит, сколько нас выжило в потомках, 20 человек, или 100, или 1000 (просто погрешность расчетов больше у малого числа гаплотипов). Потому что мутации в каждом из нас индивидуальны. Здесь, кстати, 0.198 – это константа скорости мутации в 111-маркерных гаплотипах.
Лев Анатольевич долго мучился, пытаясь побороть в себе это старое заблуждение попгенетиков, и я, чтобы ему помочь, привел пример с радиоактивным распадом. Там неважно, образец радиоактивного материала в килограмм весом, или в грамм, или в миллиграмм. Время полураспада будет одинаковым, и, значит, и константа скорости распада будет той же самой. Процесс-то первого порядка, как и мутации в гаплотипах. По такому же принципу размер образца (число потомков) не влияет на константу скорости мутации, и у попгенетиков – принципиальное заблуждение на этот счет. В итоге Л.А. согласился, но сказал, что еще помоделирует, что я приветствовал. Мы даже предварительно договорились написать совместную статью, в которой разобрать и сравнить основные принципы и положения популяционной генетики и ДНК-генеалогии, но позже Л.А. Животовский от такой статьи отказался (см. выше, «Ответ профессору Л.А. Животовскому»). Нетрудно догадаться, почему.
Правда, несколько позже выяснилось и другое. Выше я уже писал, что на Конференции была зачитана (профессором Э.К. Хуснутдиновой) Резолюция Круглого стола по антропологии, генетике и ДНК-генеалогии, в которой не было никаких слов «осуждения» ДНК-генеалогии, да их и не могло быть, поскольку аудитория принимала ДНК-генеалогию с энтузиазмом, и даже изгнала из зала Балановских, которые пытались устроить обструкцию дополнительной лекции по ДНК-генеалогии, на которую собрался зал. Иначе говоря, был провал противников ДНК-генеалогии.
