Виктор Файтельберг-Бланк - Бандитская Одесса 9. Бандиты эпохи «демократии»
Информация о микроавтобусе серого цвета пришла из маленького городка Голованевск Кировоградской области. Спрашивали там, в одном из баров, — нет ли покупателя на такую машину? С носителем информации начали работать активно. Выяснилось, что несколько дней назад в одном пустующем доме поселилось трое парней. Дом принадлежал покойной бабушке одного из них, он там часто гостил в детстве. И вроде б микроавтобус спрятан в лесу, за городом.
Александр Карачебан:
— Доложив руководству УМВД города и области, я срочно сформировал группу во главе со своим замом и отправил ее в Голованевск. Вдруг Владимир жив, возможно, его связали и возят за собою, и такое бывает. На убийство ведь нечасто решаются и не сразу. Микровтобуса ребята не нашли, преступники уже уехали, но место, где он стоял, — обнаружили. Главное, удалось установить — это та самая «тойота».
Семейные страстиТем временем, пока оперативники рыскали по голованевским лескам и рощицам, у матери Владимира и его брата накалились отношения с невесткой и тещей. Дело в том, что теща — женщина состоятельная, торговая, вот и «девятку» зятю подарила, но характер у нее жесткий и властный, язык острый. Несколько месяцев назад скандал случился — Владимира с дамой засекли. Теща предупредила тогда: только попробуй еще раз такое выкинуть, зятек дорогой, ой плохо тебе будет! Брат начал собственное расследование, и, как водится в таких случаях, «каждое лыко шло в строку», очень скоро в его отуманенном тревогой и скорбью мозге возникла твердокаменная уверенность — Володю «заказала» теща. Ну, а когда человек полностью в чем-то уверен, все случайные факты находят свое место, выстраиваясь в версию.
Начались угрозы, обещание отомстить. Он зачастил в городской угрозыск, убеждал, требовал, отвлекал и весьма действовал на нервы очень занятых людей.
Александр Карачебан:
— Понятно, у человека горе. Я, конечно, не осуждаю, но с такими сложно, человек не в себе, и доказать ему, что все это досужие размышления, невозможно, этого и делать не стоит, только на обвинения несусветные нарвешься, жалобы пойдут. Сидишь, киваешь, делаешь вид, что записываешь, обещаешь все тщательно проверить, благодаришь…
Обыск ничего не далНа месте «отстоя» микроавтобуса были обнаружены сожженные документы. При помощи экспертов было выяснено, что это остатки техпаспорта микроавтобуса, доверенности и накладных порта Южный. Сомнений больше не было. Машина уголовного розыска перестала буксовать и выкатилась на твердую дорогу, ведущую к раскрытию преступления. Очень быстро выяснили, кто внук. Им оказался один из охранников Коминтерновского мясокомбината Одесской области Сергей И. Приехав в Коминтерново, оперативники с легкостью установили еще двоих, кто гостил с ним в Голованевске, выяснив, что они не только друзья, но и коллеги по охране. В Коминтерново об этой троице говорили недобро: сильно вызывающе себя вели, любили выпить, подраться, хлебнув лишнего, хвастали, что в Одессе людей грабят. Двоих подозреваемых задержали (третий спешно выехал в Винницу (откуда родом), его уже потом оттуда доставили), в их домах провели обыск… и ничего не нашли. Микроавтобус испарился.
Александр Карачебан:
— Ребята снова в Голованевск помчались, информация появилась, что «тойота» где-то там спрятана, и, возможно, что Владимир в ней остался. Живой, но связанный. Однако эта информация не подтвердилась. Парни упирались, начисто отвергая свою причастность к преступлению. Тогда начали планомерно устанавливать родственников и знакомых подозреваемых, проверять их, особенно тех, у кого имелись гаражи подходящего размера. В одном из таких гаражей и обнаружили микроавтобус, с полным набором отпечатков пальцев.
Труп на скотомогильникеТруп Владимира обнаружили на скотомогильнике Одесского мясокомбината. Так называют место, куда, предварительно обработав хлором, закапывают туши животных, не прошедших ветэкспертизы, либо просто подтухшее мясо. Вероятно, преступники избрали это место, исходя из своего опыта работы на Коминтерновском комбинате.
Александр Карачебан:
— Немного странная история приключилась. Когда мы прижали подозреваемых, те признались в убийстве, но… сначала они показали не то место. Оказывается, что Владимира закапывали дважды, в первый раз им показалось, что его легко обнаружат, и они перепрятали тело. Почему-то сначала они показали первое место, и лишь на следующий день истинное. Зачем им это было нужно? Вероятно, паническое желание все-таки попытаться уйти от ответственности. Тело отправили в морг. Только я вернулся в кабинет, как появился старший брат Владимира, с полным набором «доказательств» вины тещи: как заказывала, как убивали… я его перебил, говорю: мне это неинтересно. Он в крик: «Да как вы смеете?! Я жаловаться буду, я до самого…»
— «Уважаемый, — говорю, — поехали на опознание». Представляете, что он сперва сказал? «Я вам не верю». Настолько был убежден в своей правоте. Потом, конечно, извинился.
Розыск занял десять суток, во время которых оперативники почти не спали.
Глава CXLVIII
Страшная история о гробе со стройматериалами
Эта история началась на Западном кладбище. Небольшая группа членов арабской диаспоры Одессы хоронили свою соплеменницу. Были ли слезы, читались ли над гробом суры, или как там положено по мусульманскому обычаю, никто не знает. Дело происходило вечером, гроб закопали самостоятельно, лишив могильщиков обычного заработка, дирекции кладбища объяснили, что иноверцы не должны присутствовать при погребении правоверных. Ни-ни, иначе у покойной никаких шансов на пристойную загробную жизнь не останется. Так что, кроме охраны, никого уже на кладбище не было. Как положено, на холме взрыхленной земли была установлена табличка, свидетельствующая о том, что именно здесь похоронена еще не старая женщина, которую при жизни звали Эль Фарай Сана.
Согласно всем официальным данным, произошло страшное несчастье: муж и жена, граждане Дании, решили съездить к нам в гости, друзей-родичей повидать, а жена возьми и заболей, да так сильно, что в скорости ее душенька и отлетела.
Любопытно то, что датская супружеская пара — чистокровные арабы, уроженцы не то Ливии, не то Ливана, бежавшие из родной страны из-за постоянных военных конфликтов и осевшие в чистенькой и спокойной Дании. Видимо, прожили они в Дании достаточно долго, раз гражданство сумели получить. Огорченный супруг Ахмад Абдур Аман, получив справку о смерти любимой жены, оформил все остальные, положенные в этом печальном случае документы, и, сфотографировав на память могилку, убыл восвояси.
Через несколько дней на Западное кладбище прибыли следователи прокуратуры Приморского района и предъявили постановление об эксгумации гроба с телом Эль Фарай Саны. На этот раз могильщикам пришлось поработать изрядно: земля раскисла и с трудом поддавалась лопатам, так что провозились достаточно долго. Гроб извлекли с трудом, очень уж тяжел был, кряхтели, оскользаясь на мокрой глине, возможно, проклиная тот день, когда решили избрать этот вид деятельности: «То им закапывай, то им выкапывай, ни минуты спокойной… кладбище называется, место успокоения…». Следователи прокуратуры, ежась на холодном ветру, грелись сигаретами и напряженно ждали. Когда же гроб извлекли и вскрыли, раздался истерический смех директора кладбища — покойница отсутствовала, оставив вместо себя три стандартных обтесанных блока из ракушника. Могильщики изумленно переглянулись: это что же делается?
Нет, это не страшное повествование о вурдалаках, Эль Фарай Сана не бродит по окрестностям Одессы, желая освежить свое мертвое, но вечное тело свежей кровушкой. Вероятно она, вместе с супругом, уже находится в чистенькой и уютной датской тюрьме, а может, приговор более мягок, а в тонкостях датского законодательства мы не очень осведомлены. Суть в том, что Эль Фарай и не умирала вовсе. Живехонькая. Вскоре, после приезда в Одессу она попрощалась с супругом и братьями по вере и, используя фальшивые документы, выехала в Молдову, оттуда перебралась в соседнюю с Данией страну и стала там жить-поживать, пользуясь всеми благами западной цивилизации, выжидая, когда любимый супруг сообщит ей, что все прошло благополучно и назначит место встречи. И вот тогда, переехав а Германию, а может во Францию, возможно в Гондурас… они наконец заживут богато и счастливо.
Ахман Абдур Аман, вернувшись в Данию, сразу же отправился в страховую компанию, где поведал о своем горе и, предъявив свидетельство о смерти супруги, потребовал 5 миллионов датских крон. Именно на эту сумму была застрахована жизнь Эль Фарай Саны. Уж не знаю почему, но эта история вызвала большие сомнения у черствых к чужому горю сотрудников датской страховой компании. Нет чтобы сразу выплатить требуемую сумму, в крайнем случае просто послать официальный запрос, дождаться ответа, что действительно документы подлинные и все-таки рассчитаться по своим обязательствам, на что видимо надеялся Ахман Абдур, — занялись расследованием, послали своего сотрудника к нам, в Украину. По прибытии в Киев он обратился за помощью в мощную адвокатскую фирму. Вероятно, у киевских адвокатов хорошие связи с правоохранительными органами, иначе трудно представить, каким образом им удалось проследить весь путь «покойной» Эль Фарай: как добиралась из Одессы в Молдову, каким авиарейсом оттуда выбыла и под какой фамилией, где поселилась…. Как бы то ни было, счастливой и обеспеченной жизни «покойная» так и не дождалась, в гости к Эль Фарай нагрянули полицейские и отвезли в Данию, где вскорости они с мужем предстали перед судом. Суд уже состоялся, приговор оглашен, виновные понесут наказание, но дело на этом не закончилось.
