Петр Сухов - Учимся учиться
Золотится под солнцем ковыль,
И вокруг задремавшей реки
Изумрудная носится пыль.
А кругом васильки, васильки...
«Приступим к разбору. Васильки — это полевые голубенькие цветочки, которые растут на полях». В таком же духе расшифровывался и смысл стихотворения. В стихотворении рисуется следующая картина: под солнцем ярко сверкает, как бы золотится, ковыль. Река как бы дремлет, и вокруг нее носится пыль, под солнцем напоминающая собой изумруды. А последняя строчка сама собою понятна: «А кругом васильки, васильки...»
В таком виде рекомендации выглядят бесполезными. И все же давайте не будем категорично их отрицать. Еще Станиславский, давая советы актерам, говорил о том, что у них должно быть внутреннее видение того, что они собираются играть. Они должны представлять себе эту картину с особой ясностью. Так же и при запоминании. Чем ярче мы представим себе картину происходящего, тем легче нам это запомнить. Для этого вовсе не обязательно пересказывать стихотворение в прозе.
Если бы речь шла о каких-то больших кусках информации, где важно запомнить не столько дословно, сколько смысл написанного, тогда бы нам всевозможные игры с текстом, вне сомнения, принесли бы пользу. Ведь пересказывая материал на разные лады, мы четко запоминаем его содержание. Но не акцентируем внимание на рифме, ритмике стиха, а значит, и запоминаем только его смысл, а не дословное изложение,
Постараемся быть объективными: не будем полностью становиться на сторону мнемонистов, но и сторону их критиков тоже не стоит принимать безоговорочно.
О СПОСОБАХ ЗАПОМИНАНИЯ
Представьте себе довольно распространенную жизненную ситуацию. В незнакомом учреждении со сложной системой коридоров и лестничных переходов вы после долгих расспросов наконец нашли нужный кабинет. А как теперь быстро выбраться обратно, не плутая и не отвлекая людей своими расспросами? Если просто считать повороты и переходы вверх-вниз, то можно легко потерять ориентацию, сбиться со счета, особенно в обратном направлении. Но можно, идя коридорам, минуя повороты, преодолевая лестничные марши, примечать яркие детали, а если таковых не окажется, делать яркими неприметные, связывая их с кими-то ощущениями. Привлеките на помощь синестезию. Пусть в вашем воображении стены зазвучат разными звуками, издают ароматы, кажутся разнообразными на вкус. Тогда каждый участок вашего маршрута окажется неповторимым, по-своему примечательным. Его легче будет запомнить, поскольку вы свяжете новое с уже знакомыми вам ощущениями. Вкус, запах, звук будут известные, уже не раз встречавшиеся и потому легко выплывающие из памяти в виде ассоциаций. Информация воспроизведется без труда, станет узнаваемой.
Использование синестезий полезно и при запоминании содержания деловой беседы, лекции, книги. Неоценимую помощь они могут оказать при запоминании абстрактной информации. Память на факты нужна любому современному человеку, но не все. могут ею похвастаться. Основу многих фактов составляет цифровой материал. Цифр всего десять, но они образуют бесчисленные комбинации. Составленные из них числа окажутся оригинальными, яркими сочетаниями, которые будут легко запоминаться.
Использование синестезий не перегружает мозг. Он-то ведь бодрствует, и все его отделы функционируют, все анализаторы воспринимают окружающую информацию. Применяя синестезии, вы только направляете его работу в нужное русло. Если затраты и идут на организацию запоминания, на связывание ощущений, то они меньше, чем усилия, порой напрасные, с которыми приходится зачастую искать в памяти нужные сведения. Люди, которые сознательно освоили создание синестезий, не хотят с ними расставаться, возвращаться к обычному воспоминанию. Значит, так им легче. Наша память работает избирательно. Природа мудро устроила ее так, что она сама знает, что ей нужно запомнить очень подробно, а что можно и пропустить.
И все-таки, несмотря па гибкость пашей памяти, далеко не всегда ее свойства нас удовлетворяют. И поэтому мы стремимся к ее совершенствованию. Сколько времени нужно на то, чтобы запомнить 20 новых незнакомых слов, к примеру иностранных? Кому-то достаточно получаса. Кто-то будет зубрить целый день и почти безрезультатно. А есть и феномены, которым хватит на это 30—40 секунд. Существует немало примеров, как люди выучивали дословно тома энциклопедий, говорили на 230 языках, «фотографировали» в мельчайших подробностях любые пейзажи. Наполеон, например, помнил поименно всех людей, с которыми ему приходилось знакомиться. Цезарь знал в лицо каждого солдата своей армии.
А вот на описании уникальных свойств памяти двух гениальных счетчиков Иноди Жака и Перикла Диаманди мы хотели бы остановиться подробнее. Их способности подверг исследованию профессор Шарко. Иноди был в детстве пастухом, не получил никакого образования и до четырнадцати лет оставался неграмотным. Вычисления он начал проводить с шестилетнего возраста, после того, как брат выучил его счету. В семь лет он уже мог умножать в уме пятизначные числа. При обучениисчету и позднее при вычислениях он никогда не пользовался никакими вспомогательными предметами, камешками и тому подобными вещами. Бросив свое занятие пастуха, он некоторое время зарабатывал себе на жизнь тем, что демонстрировал свое искусство в тавернах в то время как его брат играл на шарманке.
Его необыкновенная способность заинтересовала знаменитого психиатра Шарко, который вместе с психологом Бине подверг Иноди всестороннему исследованию. В это время Иноди еще не умел ни читать, ни писать, умственный кругозор и интересы его были весьма ограниченны. Во время своих публичных выступлений Иноди производил умножение невероятно больших чисел, например шестнадцати-, двадцати-, двадцатичетырехзначных. Все вычисления он производил устно, глядя на цифры, так как вид цифр мешал ему производить вычисления. Запоминал он с одного раза прочитанные ему числа, а его импресарио записывал их на доске. Мало того, Иноди мог в любой момент прервать свои вычисления, заняться другими, а потом опять вернуться к прежнему счету. Он так обыкновенно и делал, чтобы публика не скучала, пока его импресарио проводил подсчеты на доске, он прерывал свои вычисления и предлагал присутствующим назвать год и число рождения, а затем тут же подсчитывал, на какой день недели приходится эта дата.
Можно было думать, что в то же время он продолжал и свои главные вычисления. Однако тщательные исследования процесса вычислений у Иноди показали, что он не мог производить двух подсчетов одновременно. Он приостанавливал один, принимался за другой, все время удерживая в памяти заданные ему числа. Он мог через час после сеанса, во время которого ему приходилось иметь дело с тремя сотнями цифр, снова повторить наизусть все вычисления. Если ему прочитывали ряд цифр, то он непосредственно после прочитывания мог воспроизвести их безошибочно. Лишь бы в этом ряду было не более 42 чисел. Но если эти числа были связаны между собой логически в одну задачу, общее количество цифр, которое мог безошибочно произвести Иноди, доходило до 400. В остальных отношениях память у Иноди была ниже среднего. Так, пример, из прочитанного ряда букв он повторял при непосредственном запоминании всего лишь 6-7 букв или мог повторить всего лишь несколько слов из
прочитанного стихотворения.
Тщательное наблюдение за Иноди во время процесса вычислений показало, что у него во время счета происходят заметные движения гортанных и губных мышц, какие обыкновенно бывают при произнесении слов. Никакой шум не мог помешать ему во время его вычислений. Но с высунутым и прижатым между зубами языком Иноди мог производить вычисления лишь с большим трудом и втрое медленнее обычного. Таким образом, у Иноди память на числа должна быть отнесена к двигательно-слуховому типу. Между прочим, способность прерывать вычисления на некоторое время, а затем их продолжать свойственна всем людям с двигательно-слуховым типом памяти. Так что в этом плане Иноди не представлял какого-либо исключения.
Другой феноменальный счетчик Перикл Диаманди происходил из образованной семьи и получил образование. Во время своих вычислений, по его собственному признанию, он видел цифры как бы сфотографированными. В отличие от Иноди, который заставлял громко читать ему задачу и никогда не смотрел на нее, Диаманди требовал, чтобы сначала то, над чем он должен производить вычисления, записывали. Затем бросал беглый взгляд на написанную задачу, закрывал глаза и внутренне созерцал картину цифр. После того как цифры вставали перед ним отчетливо, он начинал вычисления.
Память у Диаманди нельзя отнести к чисто зрительному типу, так как он тоже во время вычислений производил беззвучные движения (тип — зрительно-моторный). По сравнению с Диаманди Иноди работал быстрее: простой ряд, содержащий 25 цифр, Диаманди запоминал в течение 3 минут, а Иноди на это требовалось всего лишь 45 секунд. Но для воспроизведения ряда цифр сверху вниз и снизу вверх Иноди требовалось времени вдвое или втрое больше, чем Диаманди, так как Диаманди просто читал числа внутреннего созерцаемого ряда. Поэтому Диаманди легко мог запомнить цифры, вписанные в квадрат или в спираль, и производить над ними любые вычисления. Иноди же был не в состоянии это сделать.
