Игорь Абакумов - Дойти до неба
- Ох, ты ж! - Славин коллега почти в точности повторил действия своего бывшего напарника и теперь несся по коридору, с завидной скоростью удаляясь от железных дверей.
- Чего это с ним? - санитар слегка удивился. - Он из инфекции, что ли?
- Да нет. Наверно, съел чего-нибудь не то.
Слава взялся за термос и корзину с посудой.
- Да ладно, я и один справлюсь.
Внутренняя дверь уже открылась, и в проеме стоял плечистый и румяный курсант-второкурсник с красными погонами. Значит, сегодня КВОКУ, пехота, в просторечии - квокеры. Что ж, разницы, собственно, никакой. Санитар пропустил Кроткова внутрь и закрыл за ним свою створку двери. И почему-то мгновенно забыл напрочь о существовании этой самой двери.
Славе не было нужды рассматривать помещение, в которое он попал. В гарнизонный караул в Киеве традиционно назначались курсанты (начиная со второго курса) всех киевских военных училищ по очереди, и два года назад (два года - Слава отметил про себя, что уже мыслит категориями восемьдесят восьмого) он неоднократно побывал здесь в роли разводящего. Корпус психиатрического отделения врос в высокую крепостную стену, окружавшую весь госпиталь, а спецотделение расположилось в неком подобии флигеля, выход из которого находился уже за стеной. Наверно, это была единственная дверь, через которую можно покинуть госпиталь, минуя ворота в стене. Само помещение поста смахивало на однокомнатную квартиру, большая комната которой разделялась двумя рядами решеток, образующих небольшой коридор посредине. В получившихся по бокам клетках за решетками, собственно, и находились заключенные, а по коридору курсировал часовой. Из оружия у часового имелся только штык-нож, автоматом во избежание неприятностей часового не снаряжали. Полностью вооруженным здесь бывал только разводящий, у него же находились и ключи от клеток. Поэтому заключенные покидали свои места (например, чтобы сходить в туалет или умыться) только во время смены часового, по одному, под прицелом автомата и угрозой двух штык-ножей. С одной стороны коридорчик упирался в дверь, через которую Слава сюда попал, а с другой имел продолжение уже с нормальными кирпичными стенами. Там, в этом продолжении, имелись ответвления в туалет и пару подсобок, а заканчивалось оно вторым выходом. Собственно, этот выход вел не прямо на улицу (пост находился на втором этаже здания), и за железной створкой имелась глухая лестница вниз и еще одна дверь. Ключ, опять же, у разводящего.
Пациентов здесь не лечили. Несмотря на то, что все заведение имело статус лечебного, местных постояльцев врачи наблюдали только с одной целью - выдать заключение о симуляции и вернуть подследственного в нежные руки военного трибунала. Потому как, невменяемого осудить закон не позволял. Как правило, врачам это удавалось довольно легко. Но бывали и исключения.
Одно такое исключение Слава и увидел сразу, как вошел. Этот парень с приметной наколкой на плече в виде эполета, которую он с удовольствием всем демонстрировал, присутствовал здесь и два года назад, а судя по рассказам старшекурсников, и раньше. Этакая достопримечательность. Все знали, что он к о сит. В том числе и врачи. Но поймать на симуляции не могли, в отсутствие белых халатов он вел себя вполне нормально, а при них - дебил дебилом. И его упорство можно было понять - парню светила высшая мера за убийство.
- Ха! Никак Крот, - на память этот "больной" явно не жаловался.
- Привет, Поручик, - Слава уже заметил в одной из клеток лежащего на кушетке лицом к стене Димона. - Ты еще здесь?
- А нравится мне тут, - широчайшая улыбка. - На воле меня давно никто не ждет, а тут общество.
- Не разговаривать, - буркнул краснощекий крепыш.
Поручик мгновенно бросился грудью на прутья решетки.
- Ты че, козел? Закрой хавальник, пока я тебе весь пост не обосрал, затухнешь вылизывать перед сдачей, - угроза была вполне реальна, и сторож обиженно засопел.
- Ну… Ты это… Давай, накладывай, - обратился часовой к Славе, сердито поглядывая в сторону Поручика. - А то смена скоро…
- Я быстро, - Кротков с улыбкой повернулся к часовому и заменил воздух стеклом…
С каждым очередным применением этой команды двигаться в стекле становилось все легче. Сейчас Слава уже почти не ощущал боли в мышцах, и сопротивление движениям исходило скорее извне, от густого воздуха, а не от собственного организма. Это походило на движение в воде и, надо признать, стало уже достаточно приемлемым.
Обнаружив у себя перед носом холодные серые глаза забинтованного разносчика пищи, а у горла не менее холодное острие штык-ножа, крепыш машинально схватился за пустые ножны и выпучил глаза.
- Ты это… Ты чего?
- Молчи и слушай, - голос Славы звучал еще более холодно. - Я не хочу тебя убивать и не буду. Ты мне не нужен.
Штык-нож молниеносно покинул свою позицию и со стуком вошел в ножны на ремне часового. Крепыш судорожно сглотнул, осторожно дотронулся до рукоятки и тут же с коротким вскриком отдернул руку.
- Не трогай, в следующий раз получишь ожог второй степени, - ледяные глаза по-прежнему были на месте, и часовой не мог отвести от них завороженного взгляда.
Два постояльца наблюдали за происходящим. Поручик задумчиво, а повернувшийся на Славин голос Димка - с легкой улыбкой. Третий присутствующий пациент не проявлял никакого интереса и тупо пялился в решетку. Имелись все основания полагать, что этот псих - настоящий.
- Мне только нужно выйти отсюда через другую дверь.
- А у меня нет ключей от наружной, - Крепыш, похоже, испытал некоторое облегчение. - Только у разводящего. И от нижней тоже.
- Знаю, не дурак. И поэтому мы сейчас тихонько подождем смену, и ты их сюда спокойно впустишь, - заметив, что оппонент открыл рот для возражений, Слава чуть прибавил металла в голосе. - И не вздумай дергаться. Одно неверное движение и…
Крепыш, схватившись за живот, согнулся пополам и рухнул на колени. Его лицо покраснело еще больше, а рот судорожно выбирал между попытками закричать и вдохнуть. Славик наклонился к самому уху часового.
- Я ничего против тебя не имею, но если ты меня не послушаешься, эта боль тебя не отпустит никогда.
Кротков щелкнул пальцами, и крепыш, расслабившись, тяжело завалился на бок.
21.30 . Понедельник 9 мая 1988 г, г. Киев, ул. Госпитальная. Окружной военный госпиталь. Психиатрическое отделение. Пост N 4 гарнизонного караула.
- Стой! Кто идет? - часовой подошел к двери, услышав звонок.
- Идет разводящий со сменой, - ритуальная фраза с той стороны.
Сослуживцы посмотрели друг на друга сквозь окошки, изнутри - сердито и виновато, снаружи - устало и безразлично.
- Отворяй живее, - щуплый младший сержант-разводящий поправил на плече автомат и провернул ключ в замке со своей стороны. - Я поужинать не успел, обратно хочу скорее.
Крепыш открыл дверь молча и посторонился.
- Все нормально? - разводящий, собственно, ответа не ждал и сразу пошел по коридору.
Поравнявшись с приоткрытой дверью в туалет, он обернулся к закрывающему на ключ вход часовому и строго поинтересовался:
- Почему туалет нараспашку?
Ответа он услышать не успел. Мелькнула какая-то тень, и вот он уже сидит, прислонившись спиной к стене, не в силах пошевелиться, а прямо перед ним стоит какой-то здоровяк в синей больничной пижаме и с его собственным автоматом в руках.
Кряк.
А подчиненные лежат рядышком и мирно посапывают.
- Ты кто? С ума сошел? - младшему сержанту как-то не верилось в происходящее. - Да тебя ж…
Кротков ухмыльнулся.
- Что ж, вопрос вполне адекватен месту действия. Извини, друг, и против тебя я ничего не имею, хотя и вынужден тебя чуток огорчить. Не повезло тебе.
Связка с ключами тоже в руке диверсанта. И он уже направлялся к клеткам!
- Сейчас мы с моим другом покинем это гостеприимное заведение. Надеюсь, вы, как и положено, приехали на машине? - Слава выпустил все еще молчаливо улыбающегося Димона из клетки.
Поручик, наконец, вышел из задумчивости.
- Н-да… А ты, Крот, ничего, - он улыбнулся. - Конечно, ты меня не приглашаешь, но все равно - спасибо. Я уж как-нибудь тут. Заходи, если что…
Слава, чуть подумав, завернул в туалет и прикрыл за собой дверь.
- Да вы что? - разводящий снова подал голос. - Да через полчаса весь гарнизон по "кольцу" поднят будет. Когда мы не вернемся. Вам, все равно, не уйти.
Слава вышел из туалета и направился к двери.
- Значит так, командир, слушай внимательно. Мы ни в чем не виноваты, Димку подставили. Мы уходим, но оружие я оставляю, - он повесил автомат на вешалку рядом с дверью. - Не забудь сообщить об этом, когда докладывать будешь о побеге. Чтоб, если нас догонят, не палили сразу с перепугу. Возьму только один штык, но и его оставлю твоему водиле. Эти, - Слава кивнул в сторону спящих караульных, - проснутся минут через двадцать, а ты… ты, собственно, уже почти можешь двигаться, до телефона доползешь.
