Антон Первушин - Тайны забытого оружия
В том же году стало известно, что и американская администрация вовсе не скупилась на затраты в этой гонке за «лидером». Один из ведущих парапсихологов США, С.Крипнер, в 1973 году состоял консультантом программы правительства по субсидированию исследования ряда выдающихся экстрасенсов. Подлинное назначение контрактов обычно тщательно скрывается. Так, например, один из контрактов, выданных в первой половине 1970-х годов, предусматривавший, в частности, исследование возможности дистанционного воздействия на здоровье политических лидеров, назывался «Новейшие механизмы передачи биофизической информации».
Разговоры о том, что США отстают от СССР в разработке «сверхъестественного» оружия продолжались и позднее.
На суперобложку вышедшей в США книги американских журналистов Г. Гриса и У. Дика «Новые советские парапсихологические открытия» было вынесено заключение ее авторов о том, что в СССР достигнут такой прогресс в контроле над мозгом и в области парапсихологии, что «Кремль уже сейчас готов приспособить эти знания для военного использования. Летом 1977 года стало ясно, что СССР рассматривает парапсихологию как серьезное дело – точка зрения, которую мы на Западе больше не можем игнорировать». В этой же книге утверждается: «От агентов ЦРУ пришли сообщения, что русские могут телепатически влиять на поведение людей, изменять их эмоции или здоровье и даже убивать на большом расстоянии, используя только парапсихические силы».
* * *...За несколько дней до XIX партконференции, проходившей, как известно, в Москве, известного советского экстрасенса Виктора Ивановича Балашова пригласили в одно из Управлений КГБ. Там ему показали фотографии двух самодельных взрывных устройств с часовыми механизмами. И то, и другое нашли в метро пассажиры. Заметив кем-то «случайно» забытую сумку, они отнесли ее в милицию. Дежурный милиционер развернул сверток...
Если бы нашедший вынес его из вагона на следующей станции или просто замешкался, мощный фугас мог бы взорваться у него в руках – до взрыва оставалось всего пять минут. В другой бомбе, когда ее вскрыли, запас времени составил около получаса...
Можно представить, какая тревога охватила службы, отвечающие за безопасность в городе. Тем более накануне политического события, к которому было приковано внимание не только в стране, но и за рубежом. Лучшие эксперты скрупулезно обследовали каждый миллиметр взрывных устройств, но не обнаружили ни малейших зацепок. Не оказалось даже отпечатков пальцев, что вообще-то выглядело странным.
В этой исключительной ситуации было решено прибегнуть к неординарному способу поиска террористов – с помощью экстрасенса.
«Прежде всего меня спросили, – вспоминал Виктор Балашов, – могу ли я указать, где были изготовлены бомбы. Я “увидел” как бы сарай из белого кирпича на окраине Москвы. Если ехать по Ярославской дороге, то по правую руку, не доезжая до первой станции. Моих собеседников не менее интересовал вопрос, кто подбросил бомбы, как выглядели террористы. Их я “увидел” тоже без труда. Особого труда в этом деле, собственно говоря, и нет. Картинка либо приходит, либо не приходит. Здесь она пошла, и я смог подробно описать тех, кто подложил бомбы в метро. Оба молодые, но один постарше. Тот, что старше, – крепкого, спортивного типа парень в куртке. Другой – совсем молоденький, поменьше ростом, круглолицый. Когда я давал их словесные портреты, один из моих собеседников воскликнул: “Так вы же описываете тех, кто принес эти бомбы!” Я возразил: “Вы просили меня назвать тех, кто бомбы подбросил. О них я и говорю”. После этого я описал путь каждого: на какой станции вошел в метро, где делал пересадку, в каком вагоне ехал. Тогда принесли фотографии тех пассажиров, которые, как считалось, проявили чуть ли не героизм, нашли и сдали свертки в милицию. Я только взглянул – они! “Бдительные пассажиры” были те самые двое, что вошли с бомбами в метро. Когда у них брали показания, был записан путь, которым ехал каждый: на какой станции вошел, где пересаживался, в каком вагоне ехал и т.д. Оказалось, что их маршруты полностью совпали с теми, которые я воспроизвел.
Как я тогда понял, никакого злодейства не предполагалось. Накануне партконференции кому-то очень было нужно ради каких-то политических игр создать видимость угрозы террористических актов. Многие москвичи помнят, как тогда на всех станциях метро дикторский голос беспрерывно призывал тех, кто в такой-то день во столько-то часов и столько-то минут следовал по такой-то линии и заметил, кто оставил в вагоне сумку с изображенным на ней женским профилем, срочно позвонить по такому-то телефону. Поняли ли мои собеседники, что случившееся если и было террористическим актом, то не столько в прямом, сколько в политическом смысле? Я не уверен. Объяснять очевидное я им не стал...»
* * *Похожий случай приводит в своей книге известный бакинский экстрасенс Тофик Дадашев:
«Телефон зазвонил внезапно в четыре утра. В Бакинском аэропорту самолет с пассажирами захвачен террористом. В багажном отделении самолета среди вещей находится радиоуправляемое взрывное устройство с часовым механизмом. У террориста есть в самолете сообщники. Он поставил условие: вручить ему не позднее восьми утра пятьсот тысяч долларов. В противном случае он взорвет самолет вместе с людьми. Жизнь пассажиров нужно было спасать любой ценой, в том числе и той, которую назвал террорист. Но в самом Баку в банке такой суммы не оказалось. Пришлось срочно запрашивать Москву. Инцидент был неприятен еще и потому, что буквально через день Горбачев должен был прилететь в Лондон. Если новость о захвате самолета будет соседствовать в заголовках газет с сообщением о прибытии высокого гостя, это едва ли пойдет на пользу визиту. Так решили в Москве. Вот почему, пока готовили запрошенные деньги, в Баку приземлились два военных самолета с группой захвата. Нужно было выиграть время. Меня попросили уговорить террориста продлить срок выполнения его требования до двенадцати часов. Я дал согласие. После этого звонка спать я не ложился.
В семь утра за мной приезжает машина. Без пятнадцати восемь я уже в аэропорту. Меня встречает заместитель председателя КГБ республики и ведет в штаб, устроенный в здании аэропорта. Там уже находятся прилетевшие из Москвы военные.
“Мы вас представим как работника республиканского МИДа”, – предлагают мне.
Я соглашаюсь. Но спрашиваю: “Вы действительно уверены, что его угрозы серьезны?”
Мне отвечают: сомнений нет. На расстоянии удалось прослушать тиканье часового механизма в багажном отделении. Кроме того, время от времени террорист переговаривается с сообщниками по рации. Говорит, обращаясь куда-то в глубь пиджака: “Толя, следи внимательно за задней дверью”. Словом, дает распоряжения в таком духе.
Подвозят меня не к самому трапу: террорист запретил приближаться к самолету на машине. Иду пешком. Дверь открыта, в глубине, не высовываясь, стоит человек. Молодой, усы, борода. Сильно нервничает, я это вижу и, главное, чувствую. Говорю ему, что я – представитель республиканского МИДа, и объясняю, почему необходимо продлить срок до полудня. Он говорит: “К двенадцати будет поздно”. Я объясняю: “Другого выхода нет, вы должны это понять. У нас нет сейчас столько валюты, а к этому времени успеют доставить деньги из Москвы”. Он настаивает на одиннадцати. Я еще раз мягко поясняю, что успеть раньше полудня невозможно. В конце концов он соглашается. Тогда я спрашиваю: “Почему вы решили лететь всё-таки в Пакистан?” – и давай убеждать его, что для него это не лучший вариант. Немного подумав, он говорит: “Да, лучше в Непал”. Это уже более спокойный, не напряженный разговор. Он как бы расслабился, что, собственно говоря, мне и было нужно. В это мгновение я уже “знал”, что никакого взрывного устройства у него нет. И сообщников нет. Ничего нет. Всё это блеф. И еще я почувствовал, что это человек не совсем здоровый. Психически, я имею в виду. Именно это остановило меня в ту минуту, хотя я мог подойти к нему вплотную, и он ничего бы не взорвал. Нечего было взрывать. Виду я, понятно, не подал.
В штабе мое сообщение выслушали с некоторым недоумением. Они там были настроены совсем иначе. Я сказал: “Понимаю всю мою ответственность, но чувствую именно так: ни сообщников, ни взрывчатки нет”. Они посовещались еще. Прошло с полчаса, и в штаб внесли связанного недавнего моего собеседника. Всё было так, как я почувствовал...»
Если предположить, что эти две истории являются правдивыми, а не придуманы популярными экстрасенсами для упрочения своего авторитета, то можно заметить, что ничего сверхъестественного в них нет. Они говорят только о том, что в экстрасенсы идут умные и чуткие люди, способные многое сказать о совершенно постороннем человеке по его малейшим интонациям и жестам. Наверное, из любого экстрасенса может получиться превосходный частный детектив...
