Александр Лавров - От Кибирова до Пушкина
Отдельный раздел составляет публикация (с комментариями известного литературоведа А. Дермана) нескольких деловых писем А. П. Чехова, адресованных его соседке по Мелихову. В заключение опубликованы две публицистические статьи на злободневные темы: «Как это случилось?» С. Елпатьевского и «Возрождение России» В. Мякотина. Обе статьи поражают не только абсолютной типичностью анализа и выводов («Кто виноват?» и «Что делать?»), но и необычайной злободневностью в смысле сегодняшнего дня, начала XXI века: как изъяны российской жизни рассматриваются недостаток общественной самодеятельности, беда абсолютной централизации, всеобщая коррупция, которая здесь еще называется своим настоящим словом — воровство.
1920 год — наиболее тяжелый из всех, которые пришлось пережить русской культуре. Это год, когда организованная культурная деятельность, как в столицах, так и на периферии, была свернута до минимума по причинам объективного (голод, разруха, террор) и субъективного (распространение теорий о гегемонии пролетарской культуры) характера. Поэтому деятельность литературных групп, издательств и объединений принимает характер устного общения. Большую роль начинают играть всякого рода учебные заведения для рабочих, кружки просвещения и вольные академии, которые были разрешены, поскольку считалось, что таким образом происходит обобществление культурных ценностей подобно происходившему параллельно обобществлению, т. е. грабежу, ценностей материальных.
Одним из таких объединений, чьей целью, в частности, стало сохранение поэзии и поэтов, был Всероссийский союз поэтов (СОПО). Именно поэтический сборник под названием «СОПО — первый сборник стихов», выпущенный Всероссийским союзом поэтов в «четвертый год первого века», как указано на обложке, явился первым советским поэтическим альманахом, представляющим уже абсолютно новую эпоху. Вслед за ним появились сборники СОПО 1922 и 1924 годов. «СОПО — первый сборник стихов» важен в типологическом плане, поскольку он прекрасно воспроизводит отличительные признаки и политической, и литературной эпохи. Напечатанный на грубой бумаге, объемом всего в 30 страниц небольшого формата, этот сборник полностью отличается от своих предшественников эпохи Серебряного века и первых лет революции. Он отражает происшедшее слияние политической структуры с культурой и принимает верховенство этой политической структуры как нечто само собою разумеющееся. В той или иной форме этот переворот, происшедший примерно в 1920 году, сохранил все свои основные черты вплоть до сегодняшнего дня, будучи воплощен в структуре культурной жизни России в течение этих почти девяноста лет. Мы имеем в виду то обстоятельство, что сборник «СОПО» представляет поэтов не по различным признакам, принятым в прежнее время (по старшинству, значимости, известности, по тематическому или стилистическому признаку), а по групповым обозначениям, в большей или меньшей мере соответствующим общественно-политическим характеристикам этих объединений, как если бы это были обозначения политических партий: имажинисты, футуристы, акмеисты, центрифугисты, эклектики, неоромантики, парнасцы, символисты, классики. Не забудем, что в это время (осень 1920 — весна 1921) в советской России еще существуют, кроме большевиков, хотя бы формально, и другие революционные партии: еще не уничтожены анархисты, формально еще есть меньшевики-интернационалисты, на окраинах имеются боротьбисты (Украина), еще не запрещены еврейские партии, левый Поалей-Цион и СЕРП. Это совершенно не значит, что составители сборника как-то сопоставляли существующие поэтические группы и то охвостье политических партий, которое влачило жалкое существование в советской России. Важно другое: эти поэтические группы — от имажинистов, представленных организаторами «СОПО» И. Грузиновым и Р. Ивневым, до «классиков», куда, словно издеваясь, поместили покойного Афанасия Фета, — представляют весь спектр политико-культурных платформ, от крайне революционных («имажинисты») до архаически консервативных и реакционных («классики»). Если номенклатура обозначений групп, данная в «СОПО», является еще смесью самоназваний («имажинисты», «футуристы») и ярлыков, навешенных другими, то очень скоро такая система обозначения культурно-политических групп («пролетарские» писатели, «крестьянские» писатели, попутчики и т. п.) станет общепринятой и начнет определять не только литературную жизнь (объединение в литературные сборники и альманахи), но и самосознание самих литераторов.
В самом сборнике «СОПО» поэты расположены по алфавитному принципу. Открывается сборник стихотворением И. Аксенова («центрифугист»), а закрывается шуточным посланием А. Фета («классик»). Немало стихотворений посвящено так или иначе проблематике революционной эпохи: они полны революционного пафоса, переносят эмоции революции в сферу космического или, напротив, интимно-личного бытия. И в этом тоже принципиальная новость стихов сборника «СОПО». Во многих стихотворениях (И. Аксенова, Андрея Белого, И. Грузинова, Р. Ивнева и др.) проводится мотив единосущности Бога, Христа, Девы Марии и Революции с ее жертвами, порывами и устремлениями. Замечательно стихотворение Федора Сологуба, на первый взгляд совершенно внеположное окружающему пространству-времени («Не спорит здесь с мечтами, / Не шепчет злую быль / Под голыми ногами / Податливая пыль»), но внутренне как-то «утешающее» страждущих в пору революционного безвременья и бездорожья. Наконец, именно в этом сборнике впервые напечатаны два исторических стихотворения Валентина Стенича. Одно посвящено распространенному тогда сравнению Ленина с Петром I («Мои антихристовы думы / Свершить — уделом не тебе ль?»), другое почти по-футуристически обнажает пафос новой эпохи, выраженный в новых, в русском языке дотоле не принятых названиях, образованных из сокращений: «Наркомфинансов с Наркоминделом / Беседуют о пониженьи цен. / И странно-чужд в дворцовом зале белом / Нерусский председателя акцент».
В 1921 году начинается бурная история литературных сборников и альманахов советской поры. Мы не собираемся ни очертить всю ее, ни даже дать ее краткий очерк, поскольку, как мы увидим ниже, она будет включать весьма объемные издания, некоторые из них — совершенно нового типа. Мы остановимся здесь, по необходимости весьма бегло, на нескольких типах литературно-художественных сборников, которые каким-то образом связаны с предыдущим периодом — с так называемым Серебряным веком. Наверное, эта связь, иногда совсем неуловимая, лучше всего характеризуется мандельштамовским более поздним определением акмеизма как «тоски по мировой культуре». Ощущается, прежде всего, сильнейшее стремление установить и сохранить связь настоящего, остро переживаемого актуального момента в пространстве-времени с иной, высшей, существующей где-то в другом измерении действительностью, которую никак не может умалить, задеть, испачкать кипящий вокруг котел страстей. Эта «высшая действительность» создана культурой и историей. Поэтому столь большое количество материалов в начинающих появляться в течение 1921 года литературных сборниках и альманахах посвящены истории в том или ином ее аспекте. Чем дальше отстояли описываемые события от настоящего времени, тем охотнее они вспоминались, исследовались, вводились в эмоционально-экзистенциальный круг, создаваемый сборником или альманахом. И наоборот, слишком недавнее прошлое вызывало иногда у вспоминающих его сильнейшее эмоциональное отторжение, напоминая о каких-то болезненных конфликтах и потрясениях. Иногда его окраска и звучание в поле памяти были слишком какофоническими или задевали какие-то напряженные струны. Поэтому столь масштабно обращение в заново формирующихся литературных сборниках и альманахах к классическому прошлому и классической культуре и столь незначительно внимание к собственно Серебряному веку. Он еще здесь, его присутствие явственно ощущается. В этой обстановке происходит, как нам кажется, переориентация самого понятия «начало века», «Серебряный век»: не то, что было специфическим и характерным в эту эпоху, начинает с нею ассоциироваться и восприниматься как нечто особенно драгоценное, а сам факт того, что эта эпоха была и существовала как звено связи с высокой традицией. А сама эта традиция могла некоторыми представителями «Серебряного века» яростно отвергаться.
В течение 1921 и 1922 годов, более или менее параллельно с введением нэпа, в советской России начали появляться литературные и литературно-художественные сборники и альманахи, большинство из которых явно претендовало на то, чтобы стать периодическими изданиями. Некоторые выходили два или три раза. Немногие, вроде альманахов «Ковш» или «Недра», удерживались в качестве периодических изданий в течение нескольких лет. Обычно это были альманахи, подобные дореволюционным сборникам издательств «Знание» или «Шиповник», и, подобно им, существовали они при издательствах.
