Пирс Энтони - Макроскоп
— Я тоже на это надеюсь, — с жаром поддержал его Гротон. Но тут он вспомнил: — А что за другая чаша весов? Если на этой — сохранение галактической цивилизации?
— Исследования, знания. Природа Странника. Необходимо выяснить, что хотели создатели Странника, почему он воздействует на нас. Его создала цивилизация, которая стоит настолько выше Хорвена, насколько Хорвен стоит выше роя Королевы. Их целью просто не могло быть препятствование прогрессу в нашей галактике.
— Почему бы тогда не нанести им визит и все не выяснить?
— Такие попытки предпринимались во время Первого Вторжения. Но наши предшественники не смогли составить карты межгалактических искривлений пространства, прежде чем отправиться в путешествие. Посему все эти попытки были обречены на неудачу.
— Что случилось с ними?
— Они не вернулись. Некоторые выжили, но деформаторы пространства не работали.
— Как же вы тогда о них узнали?
— Впоследствии их следы удалось зарегистрировать макроскопу.
— Но, если бы они оказались в межгалактическом пространстве, прошли бы миллионы лет!
— Да, это так. Сигнал от них удалось принять только Второй Цивилизации, и то лишь потому, что специально искали и ждали. Вы знаете, что за пределами галактики макроскоп малоэффективен. К тому времени, когда мы приняли сигнал, было уже слишком поздно отправлять спасательные экспедиции за теми, кто его послал, хотя подобные экспедиции были уже возможны в то время. Но жертвы эти были не напрасны, благодаря им стала известна в общих чертах топология межгалактического пространства, удалось также узнать кое-что о ее динамике. Мы считаем, что сейчас нам под силу добраться до галактик нашего кластера.
Межгалактические путешествия!
— Вы хотите узнать правду о происхождении Странника, — сказал Гротон.
Эта задача была в чем-то сходной с той, что поставили перед собой четыре человеческих существа, отправившись в далекий путь. Они считали разрушитель своим врагом, а он оказался, на самом деле, другом (правда, строгим!); если бы не его защита, то Землю уже давно бы неоднократно разграбили агрессивные цивилизации, и человечество так бы и не получило возможности подняться на высоту галактического знания. Истинным врагом был Странник — но это всего лишь догадка, так как не известны предпосылки его создания.
— Ваше предложение соблазнительно, — сказал Гротон. — Это исследование обещает быть весьма интересным. Но у меня есть некоторые обязательства. Я не могу просто…
— У вас нет никаких обязательств. Заверяю вас, Королева недолго будет печалиться, потеряв своего нынешнего Дрона. Будем считать этого Короля нашим трофеем. Хотя, разумеется, в наших силах организовать вам другое тело, а это вернуть…
Нет! Нет! — завизжало сознание Дрона. — Не отправляйте меня назад одного!
— О, понимаю, — сказал Хорвен. — С моей стороны это было черствостью. Разумеется, ситуация несколько изменилась, и сейчас вам придется туго при дворе Королевы. — Хорвен обращался прямо к сознанию Дрона. — Но нам было бы не очень-то приятно держать вас все время в подчинении…
Другая Королева!
— Да, это реально, — согласился Хорвен. — Но вы отдаете себе отчет, что вы станете пленником фелков…
Дрон просто горел желанием стать пленником фелков.
— Вы не будете возражать, если вам придется принять другую форму? — спросил Хорвен Гротона. — Мы ведь не можем отправиться, пока все не удовлетворены. Но предупреждаю, что вы будете выглядеть не совсем обычно.
— Гороскоп не различает цивилизаций, — пробормотал Гротон.
И куда это он ввязался?!
Хорвен не снимал шлема, и Гротон был уверен, что он одновременно готовится к прыжку.
— В ваше время все еще используют гороскопы?
— Все еще? Вы здесь практикуете астрологию?
— Ответ зависит от того, что вы вкладываете в это понятие. Я не знаю, как вы трактуете астрологию, для того чтобы верить или не верить ей и, тем более, практиковать ее. Если вы будете так добры и разъясните…
— Это… я, — Гротон не находил слов, он не ожидал такого поворота.
Наконец, он решил построить объяснение на конкретном примере, так как тексты его доходчивых лекций по астрологии вдруг улетучились из памяти.
— Хорошо, я родился 11 октября 1940 года в Ки Вест, Флорида. Это означает… но вы же не знаете земную хронологию и географию!
— Тем не менее, смысл я понял. Продолжайте.
— Время — 4.10 утра, Восточное Стандартное. Это важно для структуры дома. Определяется положение планет и светил в этот момент — получается, что я родился под знаком Весов, Солнце в седьмом доме, Луна в знаке Водолея, Меркурий…
— Если вы напишите полный список, то я переведу ваши термины в мою, так сказать, систему координат, — сказал Хорвен. — Ваша астрология очень похожа на одну из наших дисциплин, хотя положение вашей звездной системы иное, и, естественно, термины не совпадают.
— Значит, по моим данным вы можете построить гороскоп?
Это было еще одно чудо из множества, виденных им здесь.
— Мы, Хорвены, специализируемся на систематизации знаний. Один из методов познания, который мы развили, это универсальная гороскопия. Этот метод позволяет нам описать детали окружения любой планеты в галактике с помощью универсальных переменных. Точная интерполяция потребует много времени, так как в вашем случае необходимо вводить ощутимые поправки на временную разницу, но грубое приближение можно получить прямо сейчас.
В течение следующего часа они сверяли свои данные, уточняли детали. Гротон так увлекся, что позабыл обо всем, Хорвен же продолжал параллельно работать с макроскопом. Хорвену не нужны были диаграммы, чтобы зафиксировать информацию Гротона, он держат все в голове.
— Мои предварительные расчеты показывают, что в сорок два года, согласно вашему исчислению, в вашей жизни наступит новый этап, — наконец произнес Хорвен.
— Мои расчеты тоже свидетельствуют об этом. В этой точке Солнце выходит из знака Скорпиона, — он остановился. — Ба! Да это же сейчас!
— Разумеется, ведь вы едете вместе с нами.
Все сходится.
— Но моя жена…
— Сообщите ее данные, и мы проверим, насколько мои методы будут применимы к ней.
Гротон сообщил ему данные Беатрикс. Им все больше овладевало чувство неясного беспокойства — это существо, представитель зрелой цивилизации, обладало устрашающим интеллектом, который проявлял себя нетривиальным образом.
— Сожалею, — сказал вскоре Хорвен. — Это событие в ее жизни невозможно было бы предсказать вашим относительно несовершенным методом, но мои методы, не сочтите за оскорбление, более глубоки и универсальны. Ваша жена мертва.
Последние слова отозвались в душе Гротона почти физической болью.
— Но…
— Ваша астрология не в состоянии точно установить дату и место, но нашей это под силу. Даже не вводя поправки на транспортацию, могу с уверенностью сказать, что вероятность ошибки минимальна. Нить ее жизни внезапно прерывается.
Гротон оцепенел, он был не готов еще поверить этому.
— Когда? Где?
— Подробности сообщить пока не могу, но кое-что мне известно. Она погибла, осуществляя свое собственное решение, пытаясь сделать то, что она считала необходимым. Она ошибалась, но это была благородная смерть. А насчет даты — в настоящей реальности это произошло приблизительно девяносто восемь миллионов лет тому. В вашей — десять минут.
— Я должен вернуться к ней!
Хорвен снял шлем.
— Вам лучше этого не делать.
Гротон уставился в расплывчатые черты Хорвена, теперь он поверил что это — ужасная правда. Жизнь, которую он знал, подошла к концу, возвращаться смысла не имело. Теперь он входил в новую жизнь — один.
Земля
Иво приближался к последней триаде, его встречала здесь мягкая мелодия фагота.
Силы оставляли Иво — валторна уже не звучала, голос ее угас где-то безвозвратно. Оставалась только одна надежда, но ему не хватило сил поддержать мелодию.
На земле стояла красивая молодая женщина. Она улыбнулась ему, она протянула ему пригоршню земли, словно пытаясь завлечь его в свой мир, но Иво прошел мимо. Дальше могучий бык рыл копытом землю — воплощение силы, но без агрессивности. Последней была коза — милая козочка, все как положено — рога, борода, и прекрасное вымя. Но ведь, вне всякого сомнения, этот символ означал взрослого козла, самца, самое неутомимое в мире животное! Может быть, где-то это было и так, но Иво ясно видел своими глазами и не мог отрицать этого — ОНА, взгляд одного глаза говорил о ПРОНИЦАТЕЛЬНОСТИ, а другой, Иво даже остановился, чтобы в этом убедиться, — о ЛЮБВИ. Он стоял перед Козерогом, его окружала земля, он слушал блеяние фагота и не мог рта раскрыть.
