Коллектив авторов - Доктрина Русского мира
Убывающий рост народонаселения и другие негативные демографические тренды в Славянском мире сопровождались (продолжают сопровождаться и теперь) снижением численности славян, говорящих на своих языках, и особенно численности русскоговорящих в зарубежном мире, их школ и культурных центров, численности православных верующих, общепризнанных учёных, в частности лауреатов нобелевских премий, и т. д. И, как общее следствие, объективная статистика фиксирует существенное понижение роли и места славян в современном мире, утерю многих былых ключевых позиций в международных организациях и неоправданное падение «доли славян» в мировой экономике.
Если раньше (25–30 лет назад) на славянских языках (их более 150) во всём мире разговаривало более 400 млн человек, в том числе на русском – 200 млн (для сравнения укажем: на английском в современном мире разговаривает более 700 млн, а на китайском 1,2 млрд человек), то их число теперь убавилось на все 10–15 %. На последнем рубеже веков приверженцев православия, как главной веры славян, насчитывалось свыше 220 млн (3,6 % общей численности населения мира), соответственно католиков – 968 (17,5 %), протестантов – 466 (5,6 %), иудеев 14 млн (0,2 %), а, скажем, исламистов – 1,2 млрд (19,6 %). Теперь в мире, в том числе в славянских странах, православных стало меньше, католиков и протестантов осталось столько же, а иудеев и исламистов – больше.
Как видим, при внешнем относительно высоком уровне концентрированного проживания и однородного этнического поведения общая карта современного расселения славян едва ли не самая пёстрая за всю историю их существования. Не в этом ли хроническом и растущем рассеянии славян, почти вечной внутривидовой их обособленности и разобщённости, их своеобразной замкнутости и склонности к латентному образу жизни на фоне изображения обычаев и традиций общинного рода – главная причина зыбкости и неустойчивости Славянского мира?
* * *В табл. 3 приводятся сводные оценки динамики численности населения, объёмов ВВП и доходов на душу населения за 2000 лет в целом мире и по группам ведущих стран, в том числе группе славянских стран.
Таблица 3. Рост обшей численности населения и валового внутреннего продукта мира за 2000 лет*Таблица 3. Продолжение
Таблица 3. Продолжение
Как видно из приведённых данных, мировой экономический рост в минувшем тысячелетии (1001–2000 гг.) проходил, бесспорно, быстрее, чем в предыдущем. Население мира в прошлом тысячелетии увеличилось более чем 25-кратно, доход на душу населения – 20-кратно, а ВВП – в целых 524 раза. Сравнивая с предыдущим тысячелетием, когда население мира увеличилось менее чем на 10 %, доход на душу населения упал, а мировой объем ВВП вырос всего на 8 %, оценки наблюдаемых уровней и темпов развития в пользу второго тысячелетия попросту несопоставимые. При этом по имеющимся сугубо приблизительным оценкам, основанным на разрозненных данных, Русский и Славянский мир на фоне общемировых показателей, как в древние, так и новейшие времена (за исключением военных периодов, на которые у славян в общей сложности за всю историю их существования ушло более 350 лет) и по численности населения, и по общим показателям экономического роста прогрессировал с опережающими темпами.
* * *Что же происходило в мире во втором тысячелетии, когда на мировую сцену начала выходить Россия и ряд других для тех времён «молодых славянских государств»? Среднедушевой доход в странах остального мира в течение второго тысячелетия увеличился всего в восемь раз, что по сравнению со средним 49-кратным ростом на Западе было незначительно. В 1000 г. на долю Запада приходилось менее 12 % мирового ВВП, в 1820 г. его доля удвоилась и составила 25 %, а в 1950 г. она подскочила до 57 %. С 1950 г., когда стартовал процесс ускорения роста в Азии и рецессии на Западе, доли стран остального мира и Запада в мировом объёме ВВП сблизились до уровня 2/3 к 1/3, а ныне, с учётом выхода Китая по объёму ВВП на второе место в мире (после США и опережая переместившуюся на третье место Японию), эти доли почти уравнялись.
Закономерно возникает вопрос: почему Запад достиг значительного первенства уже к 1820 г.? Произошло ли это из-за уникальных свойств западных институтов и западной политики и культуры или по причине экспансии капитала и усиления эксплуатации Западом стран остального мира, ставших возможными в силу разорения и упадка некогда великих и мощных восточных ремёсел и ещё более великих и мощных восточных культур?
Представляется, что обе причины действовали одновременно. При этом более фундаментальное значение имели причины, связанные с более рациональным использованием Западом собственных природных ресурсов и человеческих возможностей, в частности возможностей научно-технического прогресса, основанных на началах интенсивного типа расширенного воспроизводства. В равной мере и пропорционально: и производительных сил, и производственных отношений. До XIX в. Запад в своём росте опирался по преимуществу на усиленную эксплуатацию труда, в том числе собственной рабочей силы, равно как и на использование национальных природных ресурсов, в последующем (XIX в. и особенно в XX–XXI вв.) – по преимуществу на экспериментальные исследования и разработки как решающие факторы ускорения технического прогресса. И это позволило Западу наряду с усилением технического прогресса и повышением эффективности использования собственных ресурсов реализовать широкую программу экспансии капитала и колонизации природных ресурсов и труда стран остального мира. Восток же все эти годы пребывал в плену примитивного экстенсивного роста, замыкаясь в рамках узких национальных границ и удовлетворяясь малым и примитивным простым воспроизводством своих производительных сил. Ещё более отрицательное влияние на общую ситуацию упадка оказывали здесь (продолжают оказывать в достаточной мере и сегодня) замороженные фактически на уровне средневековья церемониальные, медлительные по своей сути, а главное, неэффективные восточные производственные отношения.
Институциональные преобразования Запада, которые устранили многие существовавшие прежде формальные рыночные ограничения (например, антитрестовское законодательство), свободная миграция населения, труда, товаров, услуг и капиталов, прогресс в корпоративной организации управления и учёта, создание в массовых масштабах транснациональных корпораций (ТНК) и мощных международных финансовых институтов и рынков – все эти факторы способствовали снижению рисков и продвижению западного предпринимательства.
Возникновение европейской системы национальных государств, а впоследствии образование их союзов придали импульс эффективному многонациональному взаимодействию материальных и интеллектуальных капиталов, создавая эффект порождаемого (эмерджентного) их роста подчас даже не в арифметической, но в геометрической прогрессии, что отсутствовало в эти годы в Азии. Восток здесь не только не поспевал, но и безнадежно отставал.
Западная общественная система, начавшая исповедовать принципы естественного отбора и покончившая с автаркией и монокультурой уже в эпоху протокапитализма, в последующем твёрдо и бесповоротно перешла к рынку и его атрибутам, в частности к свободной конкуренции. За ней последовала и западная семейная система, которая уже в те годы стала (правда, в зачаточных, а не в нынешних чудовищных формах) культивировать контроль над рождаемостью при ограниченных обязательствах к детям и практически нулевых отношениях с дальними родственниками, что усиливало возможности индивидуального накопления капитала и богатства, повышало авторитет естественного отбора, укрепляя институт личных интересов и личных инициатив.
В то же время сложно представить себе западный подъём без его беспардонного вмешательства и изощрённого вторжения в дела стран так называемого третьего мира, без колониальных и квазиколониальных войн и бандитских захватов, хищнического использования человеческих и материальных ресурсов этих стран и народов, развития неэквивалентной торговли со странами Азии, Африки и Латинской Америки.
Совершенно очевидно, что уже в эпоху протокапитализма (1500–1820 гг.), не говоря уже о периоде капитализма, прогресс Запада – это регресс Востока. В немалой степени фактор диспаритета и дисбаланса продолжает позитивно работать на Запад и сегодня. Взять хотя бы пример разрушения СССР и развала мировой социалистической системы, за счёт которых страны Запада (и прежде всего США) в 1991–2000 гг. на 2/3 поддерживали у себя повышенные темпы экономического роста. Прекратилось активное действие этого фактора в последние годы – начались проблемы: произошла повальная рецессия в экономическом развитии Запада, выход из которой, в частности в США и Англии, ищут в развязанных (Ирак, Афганистан, Сомали, Ливан) или ныне развязываемых войнах (Иран, Сирия, КНДР).
