Виктор Бударин - …Истина дороже! Полемические очерки
Приведённая здесь (далеко не доскональная) совокупность коренных качеств полного социализма явно свидетельствует, что возврат к буржуазному обществу теперь объективно, притом целиком и полностью (категорически), исключён. Трудящиеся могут реально приступить к непосредственному созиданию высшей фазы коммунистического общества. Оно становится ближайшей стратегической целью.
Следует отметить, что некоторые из указанных пунктов упоминаются как в рассматриваемом проекте программы, так и в комментариях политического обозревателя. Но, к сожалению, в ряде случаев указанные пункты присутствуют со смещённым центром тяжести. Так в проекте 1947 года (см. «Правда» от 9-12 сентября 2016 г. № 100) ставилась следующая задача построения коммунизма: «На основе всесторонней механизации труда и полного использования рабочего дня во всех отраслях хозяйства достигнуть уровня производительности труда, недоступного самым развитым капиталистическим странам». С данным тезисом явственно перекликается комментарий профессора: «Предстояло превзойти уровень производства на душу населения в главных капиталистических странах средствами производства, которые соответствовали бы высшей фазе коммунизма».
В чём же состоит смещение центра тяжести в применяемых здесь понятиях? Из прямых утверждений автора и из контекста проекта программы ВКП(б) 1947 года следует, что в данном случае речь идёт о производительных силах и уровне производительности труда, характерных для высшей фазы коммунистического общества. Согласно проекту и мнению автора комментариев перечисленные впереди высоты экономической и социальной жизни достижимы только при коммунизме. Но с этим невозможно согласиться. Общество достигнет превосходящего капитализм уровня производительных сил и производительности труда на более ранней ступени исторического развития, на ступени полного (зрелого, развитого) социализма. Составители проекта программы и наш комментатор в данном конкретном случае смешивают коммунизм с этапом полного (развитого, зрелого) социализма, что порождает теоретические несообразности.
Или взять вопрос о бесклассовом обществе. Согласно проекту программы 1947 года такое состояние общества достижимо лишь на высшей фазе коммунизма. Согласно же В. И. Ленину оно возникает раньше – при вступлении общества в стадию полного социализма. Понятно, что доктор философии, выступающий в высокой роли политического обозревателя «Правды», обязан был в целях теоретического просвещения коммунистов и других читателей разъяснить им суть допущенной неточности. Впрочем, нельзя утверждать, что он этого совсем не делает. Автор поначалу выражает несогласие с положением проекта, что социальное равенство тружеников достигается лишь при коммунизме. Так, он отмечает: «Эта точка зрения, нашедшая отражение в последней редакции проекта программы ВКП(б), явно противоречит марксистско-ленинскому положению о том, что полный социализм предполагает ликвидацию классов, причём не только эксплуататорских, но и любых классов. На это, в частности, обращал внимание В. М. Молотов в письме XXVI съезду КПСС…»[19]
Казалось бы, все точки над i автором расставлены. Ан, нет! В следующем выпуске комментариев (см. № 100) проблема бесклассового общества вновь встаёт в повестку дня. Но уже в сочетании с вопросом о единой общественной собственности на средства производства. Для лучшего уяснения сути дела процитируем соответствующий фрагмент из проекта программы: «Различия между двумя формами социалистической собственности будут постепенно стёрты; две формы социалистической собственности сольются в единую форму коммунистической собственности. На этой основе вместе с уничтожением противоположности между городом и деревней, между физическим и умственным трудом постепенно сотрутся и исчезнут различия и грани между классами, и советское общество превратится в бесклассовое коммунистическое общество» (Выделено мною. – В.Б.). Соответственно, рассуждая о развитии агропромышленного комплекса, автор вслед за проектом подчёркивает, что это развитие «непосредственно связано <…> с важнейшей социально-политической установкой на слияние в перспективе двух форм социалистической собственности в единую коммунистическую и на преодоление классовых различий между рабочими и крестьянами». Как видим, в сравнении с № 97, где автор без обиняков отстаивает идею бесклассового общества в результате создания полного социализма, присутствуют уже совершенно иные мотивы. Теперь автор выражает солидарность с процитированным выше текстом проекта. Оказывается, что оба указанных в цитате общественных достижения (единая общественная собственность на средства производства и устранение классовых различий) уже не присущи полному (развитому, зрелому) социализму, а достижимы лишь на высшей ступени коммунистической формации(?!).
Ещё более странно выглядят противоречивые утверждения автора, фигурирующие в «Правде» в № 79. С одной стороны, справедливо утверждается, что созидание нового общества, идущего на смену капитализму, представляет собой многоступенчатый исторический процесс, а не одномоментный акт, а переход к бесклассовому обществу в ходе такого процесса достижим по ленинским научно-теоретическим оценкам уже в условиях полного социализма. С другой стороны, понимая, что данная позиция не согласуется с процитированным выше фрагментом проекта Программы 1947 года, автор применяет своеобразную «смешанную методологию». Он заявляет, будто фигурирующее в проекте утверждение, что бесклассовое общество возникает лишь с переходом к коммунизму, якобы логически соответствует ленинскому положению о бесклассовом полном социалистическом обществе. Но оно-то ведь согласно В. И. Ленину возникает ступенью раньше, о чём «позабыл» упомянуть автор! Весьма странно наблюдать подобные теоретические кульбиты со стороны серьёзного учёного.
Словом, любезная сердцу автора идея, что проект 1947 года «насыщает строительство социализма в СССР живыми идеалами коммунизма», превращается в данном случае в свою противоположность. Теперь уже коммунизм запоздало «насыщается» социалистическими идеалами, как бы держа равнение на предшествующий ему этап полного социализма. Вот и гадай, в чём тут дело? То ли автор позволяет себе случайную неряшливость, позабыв, что он опубликовал неделю назад? То ли такая неряшливость вытекает из неудержимого стремления в очередной раз преуменьшить, примаскировать недочёты до небес превозносимого им проекта Программы 1947 года? Такую вот в данном случае проявляет профессор странную эклектику, которую обычно сам он (насколько мне известно) категорически осуждает в принципе.
О «новых» законах социализма и коммунизма
Вне всякого сомнения, задача непосредственного практического строительства коммунизма, начиная с конца 1940-х годов, позитивно оцененная обозревателем, означала, как подчёркнуто выше, весьма странное и совершенно непонятное игнорирование его составителями предстоящего обязательного исторического этапа движения к полному (развитому, зрелому в современной идентификации) социализму. О неправомерности такого понимания предупреждал партию В. И. Ленин, а вслед за ним и И. В. Сталин. Да и сам автор в более позднем выпуске комментариев (см. № 109 от 30 сентября – 3 октября 2016 г.) особо отмечает (правда, по другому поводу), что «гегелевская диалектика, из которой выросли великие революционеры К. Маркс и Ф. Энгельс, исходила из того, что всякое явление существует до тех пор, пока полностью не изживёт себя». Тем не менее, Виктор Васильевич вслед за авторами проекта 1947 года отстаивает правомерность «досрочного» приступа к непосредственному созиданию коммунизма, странным образом игнорируя то хорошо известное ему обстоятельство, что фаза строительства полного социализма не только «не изжила себя», но была весьма и весьма далека от своего завершения.
Чем же руководствуется комментатор в своих умозаключениях? Он полагает, что выведенная Г. В. Ф. Гегелем закономерность, вполне применима к капитализму и более ранним общественно-экономическим формациям, но практически не укладывается в логические рамки социалистического и коммунистического строительства, имевшего место в Советском Союзе. «Советское общество, – пишет он, – решало задачи, объективно присущие капиталистической формации (индустриализация, концентрация сельскохозяйственного производства, приведение культурно-технического уровня рабочей силы в соответствие с производственно-техническими требованиями), но при этом одновременно формировало общественные отношения социализма. В сталинско-ждановском проекте программы этот принцип фактически возведён в ранг социальной закономерности, присущей всей коммунистической формации»[20]. В этом, по мнению комментатора, проявилось «новаторское видение становления коммунистического общества» составителями проекта 1947 года.
