В Хаустов - Лубянка Советская элита на сталинской голгофе 1937-1938
ГЕККЕР также помогал ТУХАЧЕВСКОМУ устраивать конспиративные встречи с немецким разведчиком ГАРТМАНОМ.
Лично ХАЛЕПСКОГО ГЕККЕР сводил один раз по «экстренному случаю» с ГАРТМАНОМ и один раз с упомянутым полковником МАРТЕЛЕМ.Об особой роли ТАИРОВА в заговоре ТУХАЧЕВСКИЙ рассказал ХАЛЕПСКОМУ следующее: через ТАИРОВА, пока он был в ОКДВА, шла связь заговора с японским штабом. Первоначальное опасение ТУХАЧЕВСКОГО о том, что ТАИРОВУ будет трудно осуществлять эту связь из МНР, в скором времени рассеялось.
Все пораженческие планы центра военного заговора в дальнейшем шли через ТАИРОВА. ТАИРОВ получал от ГРЯЗНОВА данные для японцев о дислокации Даурской группы и в то же время настаивал, чтобы ГРЯЗНОВ принял меры перед Москвой о прекращении посылки в МНР советских частей. В 1934 году ХАЛЕПСКОМУ стало известно от КАМЕНЕВА, что ЛИСОВСКИЙ (зам. ком. Войск Заб. Группы) участвует в заговоре и лично им завербован. В ноябре этого года ХАЛЕПСКИЙ при встречи с ЛИСОВСКИМ завел с ним разговор об аресте ГРЯЗНОВА. ЛИСОВСКИЙ выразил опасения, что его могут арестовать.*
7. ГАЗАРХ. помощник начальника отделения отдела внешних заказов НКО. Допрашивали: БУДАРЕВ, ТАТУШИН.
Дал первичные показания о своей шпионской деятельности в пользу Германии. ГАЗАРХ, работая в инженерном отделе торгпредства в Берлине, был завербован в 1926 году представителем германской разведки ПОТСОМ, которому передавал шпионские сведения по торгпредству до 1930 года. Вернувшись в СССР, ГАЗАРХ был связан ПОТСОМ с резидентом германской разведки СУХОПЛЕСКО, быв. работником отдела внешних заказов, в данное время преподавателем школы Осоавиахима, которому передавал шпионские материалы до дня ареста.
8. СТРЖАЛКОВСКИЙ, начальник службы связи Управления морских сил РККА. Допрашивали: РАТНЕР, ПЕТРОВЫХ.
Дал первичные показания о том, что в 1926 году, будучи флагсвязистом в Черноморском флоте, был привлечен для шпионской деятельности в пользу Польши доктором ЛЯСКОВСКИМ, который был связан с польской антисоветской националистической организацией в Севастополе и антисоветской организацией бывших офицеров (ЛЯСКОВСКИЙ в 1931 году репрессирован). В 1927 году со СТРЖАЛКОВСКИМ, работавшим тогда в Убавлении морских сил, связался по линии польской разведки СИНЯВСКИЙ — быв. нач. связи РККА, предупредивший СТРЖАЛКОВСКОГО о договоренности по этому вопросу с ЛЯСКОВСКИМ.
Шпионские материалы СТРЖАЛКОВСКИЙ систематически передавал СИНЯВСКОМУ.*В 1932—33 гг. СТРЖАЛКОВСКИЙ установил связь с польским военным атташе в Москве ХАРЛЯНДОМ.
СИНЯВСКИЙ информировал СТРЖАЛКОВСКОГО о наличии в СССР польской военной организации. Из активных участников этой организации СИНЯВСКИЙ назвал МУКЛЕВИЧА — б. нач. Главморпрома, ЛОНГВА, БОРДОВСКОГО — быв. нач. Техупра РККА, *ЛИТВИНСКОГО* — нач. техотдела Центральной лаборатории проводной связи в Ленинграде. Через СИНЯВСКОГО СТРЖАЛКОВСКИЙ в 1931 г. установил шпионскую связь с ЛОНГВА.Связь СТРЖАЛКОВСКОГО, СИНЯВСКОГО и ЛОНГВА продолжалась почти до конца 1937 года.
По заданию СИНЯВСКОГО и ЛОНГВА СТРЖАЛКОВСКИЙ до дня ареста проводил вредительскую работу по службе связи на Морских силах.**В 1935 году б. тоща начальник вооружений Управления Морских Сил ЛЕОНОВ информировал СТРЖАЛКОВСКОГО о существовании антисоветского военного заговора и предложил контактировать с ним вредительскую работу. СТРЖАЛКОВСКИЙ по антисоветскому заговору был связан также с ГРИНЕНКО-ИВАНОВЫМ — флагсвязистом Балтфлота, КРУПСКИМ — нач. отдела связи Военно-морской академии, БЕРГОМ — нач. Научно-исследовательского института морской связи, и ТУБЕЛЕМ — нач. отделения связи Управления вооружений УМС РККА.[6]
По 6-му ОТДЕЛУ1. ВИТОЛ, бывший заместитель начальника Политотдела Южной железной дороги, ранее заместитель начальника Политуправления Ленинградского военного округа. Допрашивал: БЕНЕНСОН.
ВИТОЛ сознался в принадлежности к латышской контрреволюционной организации. Начал давать показания о своей диверсионной и шпионской работе по заданиям латвийской разведки. Показал, что был завербован в 1921 году инструктором политотдела латышской стрелковой дивизии ВАЛЬБАХОМ. По его заданию связался с пробравшимся в партию латышским шпионом ШТРАУСОМ, находившимся в тот период в Москве на руководящей партийной работе.
В 1923 году ВИТОЛ был переведен в 23 стрелковую дивизию в Харьков и около года был связан с прибывшим из Москвы латышским разведчиком ДОБОЛЕМ, режиссером местного латышского клуба. После назначения ВИТОЛА в 1929 году в Ленинградский военный округ с ВИТОЛОМ связались латвийские резиденты: ФЕЛЬДМАН — зав. Ленинградским домом Латпросвета, и крупный шпион ЯНСОН, нелегально прибывший в 1928 году из Латвии. ВИТОЛ связал ЯНСОНА с ТУХАЧЕВСКИМ, который в 1929 году направил его с каким-то заданием в Латвию.
ЯНСОН больше в СССР не возвращался, и ВИТОЛ продолжал свою связь по шпионской работе сначала с ФЕЛЬДМАНОМ, в 1932 году ВИТОЛ связался по контрреволюционной шпионской работе с управляющим Ленинградским торговым портом ЛЕЙЦМАНОМ.Работая в Ленинграде, ВИТОЛ лично завербовал для шпионажа латыша АССЭ — военного комиссара 8-го стрелкового корпуса, части которого были в тот период дислоцированы в Новгороде, ГРИНБЕРГА — пом. командира механизированного корпуса по политчасти, и АДИЙЖНЕК — бывшего латышского стрелка, постоянно проживающего в Пскове вблизи латвийской границы. АССЭ, ГРИНБЕРГ, АДИЙЖНЕК в свою очередь завербовали для работы в латвийской разведке 14 человек.
После перехода ВИТОЛА на транспорт, он завербовал для шпионской работы еще ряд латышей: ДАРГИСА — пом. нач. стрелковой охраны НКПС, Южной дороги, КРЕВСА — бывшего секретаря политотделения ст. Белгород, и других.
По показаниям ВИТОЛА, ДАРГИС завербовал для диверсионной работы группу стрелков численностью в 10 человек. Работая на Южной дороге, ВИТОЛ был связан с резидентом латвийской разведки РОЗЕНТАЛЕМ, прибывшим из Латвии и заведовавшим в Харькове латвийским клубом.
ВИТОЛ показал, что в числе шпионской агентуры РОЗЕНТАЛЯ по Харькову входили:
ДЗЕРВЕ — работник Харьковского авиационного завода № 183,
ПАЭГЛИТ — работник электромеханического завода им. Сталина.
Александрин, работавший на механическом заводе НКВД. И еще один латыш, известный в Харькове под кличкой «Критус» (его фамилии ВИТОЛ не помнит).
ВИТОЛ показал, что за длительный период его шпионской работы он передал латвийской разведке большое количество различных шпионских материалов, в том числе сведения о дислокации и вооружении частей РККА Ленинградского и Украинского военных округов по авиации и укрепленным районам на границе СССР с Латвией, ряд материалов о секретных военных изобретениях, особенно по танкам, подробные сведения о состоянии и работе Южной дороги.
В военное время ВИТОЛ рассчитывал совершить ряд предварительных актов, в частности он поставил перед собой задачу проникнуть на работу в штаб какого-либо крупного войскового соединения с целью овладеть оперативными планами войны на определенном участке и выдать их противнику. По показаниям ВИТОЛА, в Москве существовал центр латышей контрреволюционной организации, в состав которого входили: РУДЗУТАК, AЛKСНИС, ЭЙДЕМАН, ЛЕЙЦМАН (бывший управляющий Ленинградским портом) и латышский писатель ЦЕЙЛИС, один из руководителей латышского общества «Прометей».
Все названные ВИТОЛОМ латвийские шпионы устанавливаются.
2. ДАШКО, начальник дороги им. Ворошилова. До 1936 г. работал в органах ОПТУ, был начальником ДТО дороги им. Ворошилова. Допрашивал: СОКОЛОВ.
ДАШКО начал давать показания о принадлежности к антисоветской правотроцкистской организации и своей диверсионной и вредительской работе на транспорте. Показал, что в антисоветскую организацию его завербовал в 1935 году РУДЬ — бывший нач. ПП ОГПУ по Северо-Кавказскому краю (арестован), по заданию ШЕБОЛДАЕВА. При вербовке получил задания по террору и диверсии.
В целях выполнения этих заданий создал ряд диверсионных и террористических групп на участке ж. д. линии Туапсе — Сочи. Завербовал зам. нач. Туапсинского отделения РАСПАДОВСКОГО (поляк, арест его подготовляется), который создал несколько террористических групп на линии Туапсе— Мацеста.
В целях устройства массовых крушений и аварий поездов участниками антисоветской организации был введен вредительский график движения поездов, который неизбежно приводил к столкновениям и приему поездов на занятые пути. В июле 1936 года участниками организации было устроено столкновение пассажирского поезда на ст. Мацеста. При столкновении было убито и ранено большое количество пассажиров.
На ст. Тихорецкой, являющейся крупным узлом, имеющим большое оборонное значение, в диверсионных целях был вредительски построен поворотный круг. В результате этого вредительства паровозы при прохождении сваливались. 10 паровозов были выведены из строя. На той же станции вредительски построено перекрытие паровозного депо. Расчет этого вредительства заключался в том, чтобы в нужный момент можно было легко обрушить перекрытия, что привело бы к выведению из строя депо.
