Максим Федоренко - Русский гамбит генерала Казанцева
Недооценка значимости информационной безопасности государства явилась важнейшей причиной сверхбыстрого распада коммунистического режима, правившего почти половиной мира. На глазах у изумленного человечества, вооруженный тысячами баллистических ракет, сотнями тысяч танков, имеющий громадный мобилизационный и боевой опыт, традиции тотальной слежки, отлаженную систему партийного контроля лояльности граждан, а также систему регулирования и дозирования информации, монстр рассыпался от слабых внутренних толчков, порожденных отдельными группками людей, способных преподнести информацию в выгодном для них свете.
Традиционный для человеческого общества на протяжении тысячелетий путь решения политических проблем на полях сражений оказался неэффективным на рубеже тысячелетий. В настоящее время в ряде случаев информационное оружие по своей «мощи» превосходит военную силу противоборствующих блоков. Огромного военно-полицейского аппарата бывает недостаточно, для того чтобы «укротить» инакомыслящих, поскольку и сам этот аппарат оказывается нейтрализованным после массированного применения информационного оружия.
Власть господствующего класса держится не только на насилии, но и на согласии. Механизм власти — не только принуждение, но и убеждение. Овладение собственностью недостаточно для создания основы власти — господство собственников тем самым автоматически не гарантируется и стабильная власть не обеспечивается.
Эффективное информационное воздействие может вызвать явления массового героизма, способность переносить продолжительные лишения, проявлять жертвенность и самопожертвование.
История религии в какой-то мере является историей информационной безопасности человеческих сообществ. С другой стороны, религиозные догмы могут рассматриваться как эффективное информационное оружие.
Данные наблюдения не являются новыми. Имеется множество примеров в древности и современности, когда движение исторического процесса менялось после «слабого» информационного воздействия на массы людей.
Вряд ли можно считать сильным оратором или организатором политических процессов первого Президента России, но «толчки» его политических инициатив «попали в резонанс» с общественными настроениями, что и привело к крушению СССР.
В силу специфики процесса приобщения к власти ведущие политики мира мало подвержены направленному информационному влиянию. Но если это случается, то последствия информационного воздействия на одного человека могут приобрести при стечении обстоятельств геополитические масштабы. По свидетельству пресс-секретаря Президента СССР, на М. Горбачева «сильное влияние оказали неортодоксальные, исповедовавшие крамольный «еврокоммунизм» лидеры итальянской компартии, с которыми он встретился, прилетев в Рим на похороны Э. Берлингуэра, предварительно перечитав «Письма из тюрьмы» А. Грамши и политическое завещание Тольятти…».
Преобладающее мнение геополитиков о способах решения политических проблем сводится к тезису о том, что в наступающем столетии эти проблемы будут решаться в информационной сфере.
До сих пор остаются неясными реальные причины множества современных конфликтов, часто за эти причины принимаются внешние, второстепенные факторы, но при этом понятно, что во многих из них информационная компонента была основной движущей силой.
Так что же такое информационное оружие и как обеспечить информационную безопасность государства?
К сожалению, на этот прямой до наивности вопрос можно дать только очень приблизительный ответ. Причина проста — она в сложности явления. Вот пример определения информационного оружия: «…это устройства и средства, предназначенные для нанесения противоборствующей стороне максимального урона в ходе информационной борьбы (путем опасных информационных воздействий)». Определение, которое, как и положено ему, имеет обобщающий характер, ставит новые вопросы: что такое ущерб в информационной борьбе, как его можно ощутить и измерить и насколько надежно измерения отражают объективную реальность?
Технократы, к рекомендациям которых, впрочем, у известного публициста и футуролога Э. Тоффлера скептическое отношение, могли бы о причине сложного ответа на поставленный простой вопрос сказать следующими словами: «Эта причина обусловливается многомерностью и многовариантностью проблемы обеспечения информационной безопасности государства, чрезвычайной сложностью ее модельного описания даже на весьма приблизительном уровне соответствия реальной ситуации, наличием континуального множества исходных данных, движение по которым порождает ступенчатые изменения множества вариантов возможных решений проблемы, отсутствием четких критериев успешности применения информационного оружия или представления об адекватности мер по обеспечению информационной безопасности государства.
Несмотря на эти сложности, практически все государства, претендующие на какое-либо геополитическое влияние, предпринимают значительные усилия для освоения информационного оружия, пытаются научиться вести информационную войну, а также развивают способности по оказанию эффективного противодействия информационной агрессии. Теория информационной войны находится в стадии своего активного развития.
Решающим фактором успешности практических действий государственных институтов в информационной сфере является научное предвидение последствий информационных акций государственного уровня.
6.2. Предвидение последствий информационного воздействия
Вряд ли можно считать истинной наукой собирание фактов и их классификацию ради самих фактов. Возможно, истинная наука начинается со способности предвидеть будущее или хотя бы объяснить настоящее.
Если считать, что накопленный опыт обеспечения информационной безопасности государства или применения информационного оружия имеет научную базу, то должны быть найдены способы оценки перспектив информационных воздействий.
Предвидение последствий и планирование развития ситуаций в любой области человеческих отношений — явления взаимозависимые. Планы информационных кампаний — итог предвидения результатов применения тех или иных информационных акций. Но заглядывать далеко вперед бывает очень непросто.
Вспомним общие политические итоги последнего десятилетия прошлого века.
Казавшийся незыблемым коммунистический колосс, опутавший своим влиянием весь мир, развалился без всякого внутреннего сопротивления, как будто он не был скреплен изнутри жестким каркасом идеологических установок, исторической общности, политических и экономических связей, структурной организации. Строительством такого каркаса и поддержанием его в работоспособном состоянии занималось множество людей на протяжении длительного времени. Считалось, что люди, занимающиеся информационно-идеологическим и политическим обеспечением режима, профессионально выполняют свой долг.
Об эффективности их труда можно судить по его итогам. Крах Российской империи выглядит менее катастрофичным для российской государственности по сравнению с распадом СССР: государство съежилось как шагреневая кожа, недавние союзники стали яростными врагами, интересы России не учитываются должным образом при решении геополитических задач.
Политическое руководство СССР находилось в уверенности, что СССР надежно скреплен партийным влиянием, а позиции КПСС в Советской Армии, которая рассматривалась в качестве гаранта коммунистического строя, незыблемы. Институт заместителей командиров и начальников по политчасти надежно контролировал политическую благонадежность самих командиров. Старший офицер, не состоящий в партии, — практически невозможный нонсенс! Незабываемые «три тетради» конца 70-х и начала 80-х годов, куда офицеры каждый день часами переписывали из газет статьи с текстами выступлений партийных руководителей, бесконечное изучение трудов В. И. Ленина — вот инструменты информационного влияния армейских «профессионалов» по информационной безопасности государства того времени. Любая диссертация военного ученого, на любую тему по любой технической специальности должна была начинаться с «Введения» с изречениями коммунистических вождей и ссылками на труды В. И. Ленина. Важно было, чтобы к моменту защиты во «Введении» цитировался «текущий» партийный лидер — этого было достаточно для того, чтобы партийные органы, абсолютно ничего не понимавшие в теме диссертационной работы, давали на нее положительное заключение.
Изучение взглядов западных ученых на проблемы общественного развития, политического влияния, информационной безопасности государства допускались только по идеологически выверенным комментариям, а не по первоисточникам.
