Борис Кагарлицкий - Сборник статей 2008гг.
Впрочем, именно поэтому тогдашние движения и были с равной эффективностью подавлены в обеих частях Европы. Победа консервативного начала на Востоке и на Западе была первым этапом реальной, а не воображаемой, конвергенции. Следующим этапом стала приватизация, уничтожение социального государства и замена демократии на опускание бюллетеней в урну.
Те, кто победил в 1968 году, победили и в 1989, и в 1991, и в 1993 годах. Они продолжают, под разными именами и ярлыками, торжествовать и сегодня. Однако отсюда не следует, будто так было и будет всегда.
Удивительное обаяние событий 1968 года именно в том, что они заставили людей - пусть ненадолго - вообразить (пока только вообразить) себя творцами истории. Мгновенное прозрение, поразившее миллионы людей, обернулось политическим и культурным взрывом такой силы, что правящим элитам Востока и Запада потребовалось полтора-два десятилетия, чтобы окончательно справиться с его последствиями. Завершив работу по выкорчевыванию проявившихся в тот момент ростков свободы, они могли двинуться дальше по пути «экономического прогресса и потребительского процветания».
Сейчас, когда все более видно, в какой тупик ведет этот путь, и какой всесторонней реакцией оборачивается этот прогресс, пора осмотреться вокруг и выяснить, может быть, на выжженной буржуазной реставрацией почве где-то все-таки сохранились подобные ростки?
© 2007-2009 «Русская жизнь»
АМЕРИКАНСКИЙ МАРАФОН
Затянувшиеся праймериз демократов в США развиваются по канонам посредственной мыльной оперы. Всякий раз, когда вам кажется, что развязка уже практически наступила, новый поворот сюжета отодвигает ее еще на несколько серий, ничего, однако, не меняя по существу.
Если нам хочется знать финал, мы обречены досматривать представление, хотя оно уже порядком наскучило.
Однако борьба между демократическими кандидатами отнюдь не остается без последствий для американского общественного мнения. Несколько месяцев назад все наблюдатели, сравнивая стремительный успех Джона Маккейна среди республиканцев с разбродом и политическим параличом в стане демократов, говорили о восстановлении престижа нынешней правящей партии, то сегодня картина далеко не столь ясна.
Парадоксальным образом бесконечная и отчаянная борьба внутри Демократической партии дала Бараку Обаме политический капитал, о котором раньше он мог бы только мечтать.
Год назад общественное мнение как вне, так и внутри Демократической партии было настроено по отношению к Обаме крайне скептически. Его первоначальные успехи свидетельствовали не столько о популярности восходящего политика, сколько о раздражении, которое вызвала у избирателей миссис Клинтон со своей искусственной улыбкой и откровенно демагогическими речами. Если в 2004 году демократов объединил лозунг «Anyone but Bush!» («Кто угодно, только не Буш»), то в 2008 значительная часть партии готова была голосовать по принципу «Anyone but Clinton».
Самому Обаме это авторитета не добавляло, причем для многих избирателей он смотрелся чем-то вроде очередного политтехнологического продукта, выставленного на продажу ради тестирования новых, раньше не использованных возможностей рынка. Что он представляет собой как личность и как политик, никто толком не знал, в чем состоят его взгляды, никого особенно не интересовало, поскольку не было уверенности, что какие-либо политические взгляды у него вообще есть.
Если бы в ответ на успех Маккейна аппарат демократов сделал решительный выбор в пользу Обамы, а Хиллари Клинтон хватило ума сойти с дистанции, так всё и оставалось бы. Но, увы, партийные функционеры и бывшая первая леди проявляли тупое упрямство, явственно демонстрируя пренебрежение настроениями общества. Они были уверены, что бюрократические методы контроля в сочетании с большими финансовыми вложениями помогут преодолеть любую неприязнь публики. И нельзя сказать, что они совершенно ошибались. Ведь несмотря ни на что Клинтон продолжает выигрывать выборы то в одном, то в другом штате. Однако выигрывает она исключительно за счет голосов «болота» - людей, которые лишь поверхностно интересуются политикой. Политизированные сторонники демократов и активисты партии давно отвернулись от нее. И чем более Хиллари Клинтон упорствует, тем более актив партии сплачивается вокруг Обамы.
Упорное нежелание Хиллари Клинтон уступать под давлением общественного мнения сделало Обаму символом и выразителем настроений общественности. Возможно, год назад, на раннем этапе президентской гонки, он даже сам не представлял себе, как обернется дело, на какие силы и тенденции в партии ему предстоит опереться. Но надо отдать должное восходящему политику: он понял свою роль, прочувствовал ее и с каждым днем играет всё лучше.
По мере развития праймериз апатия и презрение, которые испытывали демократы по отношению к своим лидерам, сменились заинтересованностью, а потом и душевным подъемом. Сегодня Барак Обама не просто известен каждому мало-мальски политизированному американцу, но и вызывает энтузиазм у растущего числа активных сторонников. Ему удалось преодолеть недоверие и неприязнь афроамериканцев, которые первоначально видели в нем белого парня с черной кожей, завоевать симпатии левого крыла партии, считавшего его очередным карьеристом, представителем истеблишмента. При этом он сохранил и укрепил связи в традиционной партийной элите, заставляя трезвомыслящих функционеров и экспертов сделать на него ставку. От правого Збигнева Бзежиского до леволиберальных авторов нью-йоркской The Nation актив демократической партии видит в нем нового лидера, который способен сломить республиканцев и обеспечить перемены.
«Перемены!» («Change!») - общий лозунг, пока еще совершенно размытый, абстрактный и двусмысленный, но уже наполняющийся эмоциональным содержанием и заряжающий людей верой в какое-то светлое будущее, которое наступит после того, как Белый дом покинет последний представитель администрации и семейства Бушей.
«Конец клановой политике в Америке! - восклицают популярные газетные обозреватели. - Нам надоели Буши и Клинтоны! Мы хотим перемен!»
«Настало время защищать американского производителя! Нам нужна администрация, которая будет думать о рабочем человеке! - поддерживают профсоюзные лидеры. - Пора прекратить китайский демпинг, закрыть рынок от товаров, которые делают полуголодные азиаты под присмотром тоталитарной полиции! Мы хотим перемен!»
«Настало время выводить войска из Ирака! Мы устали от войны! Мы не хотим больше получать цинковые гробы из Азии! - заявляют пацифисты. - Перемен! Мы хотим перемен!»
Жаль, никто еще не перевел на английский знаменитую песню Виктора Цоя, сейчас она стала бы хитом в Америке.
Наступят ли ожидаемые перемены после выборов - вопрос открытый. Получат ли сторонники перемен то, чего ждут, а главное, получив, обрадуются ли результатам? Всё это далеко не очевидно. Легко можно заподозрить, что складывающаяся вокруг Обамы сегодня широкая коалиция, скорее всего, окажется крайне неустойчивой и даст трещину при первых же попытках реализовать на практике хоть часть предвыборных обещаний. Не так-то легко будет удерживать в добром согласии либеральных буржуа, профсоюзных лидеров, циничных функционеров, высоколобых интеллектуалов, левых идеалистов и прагматиков правого центра, пацифистов и экологов.
И всё же на сегодняшний день все они возлагают свои надежды на Обаму и связывают с его именем свои представления о переменах. Барак Обама стал реальным политическим лидером, способным на самостоятельную борьбу. Ему удалось то, что не удавалось прежним бунтарям в рядах Демократической партии - он сумел не только развить свою кампанию вопреки противодействию партийного аппарата, но, судя по всему, он имеет шанс и подавить это сопротивление, нанести поражение аппарату, расколоть его. Такого пока не удавалось никому. Даже Джордж Макговерн, единственный радикал, добившийся партийного выдвижения на пост президента, не сумел справиться с аппаратом и пал жертвой его откровенного и демонстративного саботажа. С Обамой такого не случится.
Парадоксальным образом Обама добивается успеха именно потому, что сам он далеко не радикал и тем более не бунтарь. Но тупое противодействие аппарата поставило его в ситуацию, когда ему приходится мобилизовать вокруг себя радикалов и бунтарей, да и самому занимать всё более жесткие позиции. Хотя, с другой стороны, он для партийного истеблишмента всё же не аутсайдер, он человек, которого чиновники могут понять и с которым надеются договориться. И уж очевидно, что в случае победы он не будет мстить и крушить партийный истеблишмент, разгонять аппарат.
Не удивительно, что с каждым днем в аппарате нарастает раскол. Сейчас главный вопрос уже не в том, как тот или иной штат проголосует в ходе последнего этапа праймериз. Важно то, как будут вести себя «суперделегаты», назначаемые партийными функционерами. А в их рядах раскол. И значительная часть из них уже готова присоединиться к лагерю потенциального победителя. Голосовать за Хиллари Клинтон на съезде для них нет большого смысла. Даже если ее номинируют на роль официального кандидата в президенты, при сложившихся обстоятельствах ее провал на всенародном голосовании гарантирован. Никто не будет за неё добровольно агитировать, никто не будет уговаривать друзей и соседей пойти на выборы, никто не сможет объяснить, чем она лучше Маккейна.
