Внутренний СССР - О текущем моменте №2(38)
По существу это означает, что языковой барьер и своеобразный понятийный аппарат КОБ — это единственный барьер на пути разпространения КОБ в глобальных масштабах. Все остальные барьеры, которые существовали вследствие специфики СССР и управления им извне, к настоящему времени исчезли. Т.е. открылись возможности к осуществлению глобализации на основе КОБ, а не на основе библейской доктрины порабощения всех. И этими возможностями надо пользоваться.
Во времена СССР этих — ныне открытых — возможностей не было, и вопрос об изменении характера глобализации перед ВП СССР непосредственно тогда не стоял [49].
Общественные интересы отличаются от частных (как личных так и корпоративных), и частные интересы могут противоречить общественным. Однако общественные интересы — для всех людей, верующих Богу и признающих целесообразность Его Промысла, или хотя бы признающих внутренне свойственную природным и социальным системам алгоритмичность[50], -одна и та же, общая для них объективная данность[51], поскольку человек — существо общественное, не способное к развитию вне общества себе подобных.
Если человек предпринимает усилия к тому, чтобы выявить эту внутреннюю алгоритмичность, то она становится достоянием научного знания, а суждения о ней разных людей могут отличаться друг от друга не более, чем изображения одного и того же места в пейзажах разных художников: одно и то же место узнаваемо в пейзажах разных авторов, — конечно, если художники — реалисты и не впадают в абстракционизм или в циничную пачкотню холстов под вывеской «художественное творчество». Т.е. описания общественных интересов в текстах могут различаться терминологией, стилистикой и детальностью, но эти различия описаний в их большинстве исключают возможность споров по содержанию общественных интересов, а споры о терминологии, стилистике и детальности этого — содержательной сути не меняют: одно и то же содержание в общем-то всегда узнаваемо в разной терминологии и стилистике. А в силу объективной данности общественных интересов в ранее указанном смысле — также узнаваемы и субъективные ошибки, которые могут быть выявлены, поняты интеллектуально-разсудочно и признаны.
Иное дело, когда объективная данность общественных интересов отрицается, либо к ним у субъектов нет интереса, — тогда начинается конфликт частных интересов, гласно или по умолчанию возводимых в ранг общественных либо прикрываемых заявлениями о собственной приверженности действительно общественным интересам.
Соответственно, если говорить о сути и перспективах многопартийности [52] и отдании предпочтения многопартийности либо однопартийности (в том числе и в России), надо понимать, что:
1. Вся история многопартийности показывает, что общественные интересы в преемственности поколений многопартийные системы разных государств устойчиво не выражают, систематически подменяя их в политике теми или иными частными — антиобщественными интересами.
Т.е. совокупность частных (личных и корпоративных) интересов не равна общественным интересам. Главная причина этого в том, что наряду с публичной многопартийностью в политике (в том числе и во вполне легальных политических партиях) на протяжении тысячелетий действуют разного рода политические мафии, главная из которых в библейской культуре — масонство и его заправилы.
2. Выражение многопартийными системами общественных интересов в истории — отдельные эпизоды, которые имеют место большей частью тогда, когда настырное выражение в политике многопартийной системой частных и корпоративных интересов ставит общество на грань катастрофы.
3. Но и при однопартийной системе, если правящая партия толпо-“элитарная” — партия концептуально безвластных людей, не способных к адекватному общественных интересов в их развитии, — то такая партия тоже не в состоянии согласовать частные интересы с общественными: поскольку у неё для этого, во-первых, нет «точки отсчёта» — внятного понятийно определённого выражения общественных интересов в их развитии (в силу толпо-“элитаризма”, обрекающего её на догматизм и концептуальное безвластие), а во-вторых, её руководство и массовка пронизаны кланово-мафиозными отношениями, в которых выражаются частные интересы. Это объясняет как причины краха СССР под руководством КПСС в послесталинские времена, так и причины краха гитлеровской Германии под руководством НСДАП [53] (в среде этих партий главенствующую роль играли библейское масонство и тайные общества, основанные на иных вероучениях).
Т.е. вопрос об отдании предпочтения многопартийности либо однопартийности по отношению к перспективам воплощения идеалов КОБ в жизнь как в России, так и в глобальных масштабах — вопрос не принципиальный.
Принципиальный вопрос в деле воплощения идеалов КОБ в жизнь — это обезпечение личностного развития как можно большего количества людей, включая и освоение ими полноты концептуальной властности в русле Божиего Промысла, вне зависимости от партийной, конфессиональной принадлежности, социального положения и происхождения каждого из них.
Обезпечение личностного развития в толпо-“элитарном” обществе среди всего прочего требует событийного фона, не вызывающего в обществе ни массовых депрессий, ни буйства эмоций. Поэтому если так исторически сложилось, что в России наших дней — многопартийность, то нет таких общественных интересов, ради осуществления которых необходимо было бы сосредоточить усилия на взятии государственной власти какой бы то ни было одной политической партией, включая и КПЕ.
Хотя своекорыстие руководства той или иной партии и её закулисных кукловодов может выражаться в том, что они будут рваться к подчинению в тех или иных формах кадрового состава государственного аппарата диктатуре руководства своей партии [54].
Кроме того, есть и такая возможность, что мастера закулисных политических интриг могут предпринять попытку «впихнуть» государственную власть в руки какой-то одной политической партии и ликвидировать многопартийность, для осуществления своих специфических целей. Такой вариант политической сценаристики тоже направлен против общественных интересов [55].
Однако многопартийность в России отличается от той, что имеет место в других странах. Принципиальное её отличие в том, что в России есть партия “Единение”, которая не только провозглашает целью своей деятельности воплощение в жизнь общественных интересов [56], но и заявляет о своей приверженности КОБ как к теоретической основе своей политики. Вследствие этого:
КПЕ формально оказывается легальной партией антисистемной оппозиции по отношению к системе многопартийности корпоративно-индивидуалистической демократии, сформированной в библейской цивилизации и разпространяемой её закулисными заправилами в другие регионы.
* * *
Однако при этом КПЕ — не формально, — а по сути в системе многопартийности корпоративно-индивидуалистической демократии, формируемой в России, может быть как партией антисистемной оппозиции, так и партией системной оппозиции; а может играть двойственную роль, воплощая в своей деятельности оба названные качества.
· В случае, если в КПЕ взаимоотношения партийцев и членов руководства поддерживаются (целенаправленно сознательно, а равно и безсознательно — значения не имеет) как личностно-иерархические, то в партии может сложиться устойчивый внутрипартийный фашизм [57], вследствие чего она может стать системной фашистской партией в . В этом варианте КПЕ будет враждебна по сути КОБ, провозглашая в то же самое время КОБ своей теоретической платформой (конечно, если Бог попустит такому варианту развития КПЕ). Если это имеет место, то глубинно психологически это означает, что КПЕ является носительницей алгоритма опускания, извращения и опошления высоких идей, о котором речь шла в разделе 1, а принятая ею в качестве теоретической основы своей политики КОБ, является объектом воздействия этого алгоритма. Если этот алгоритм поддерживается искренне (т.е. безсознательно), а не по цинизму и лицемерию, то это только усугубляет положение дел в партии и её положение в общества. И при некоторых сопутствующих обстоятельствах (которые могут быть созданы искусственно) такая КПЕ может стать и единственной правящей партией — инструментом осуществления фашистской диктатуры кукловодов её руководства [58] в отношении остального общества.
