Саад Минкаилов - Емеля с печи .Обобщенный портрет
Кое-что о мифах и мифотворчестве
Время, в котором мы живем, можно назвать эпохой крушения мифов. Мифы развенчиваются с невероятной быстротой. Но наряду с разрушением мифов проглядывается и другая, довольно наглая и циничная тенденция. Разного рода сионские мудрецы, специалисты в области социологии, политтехнологии или просто в лапшенавешивании цинично внушают, что в мифах нет ничего зазорного, что жизнь, ориентированная на мифы, нормальное явление.
Проще говоря, ЖИЗНЬ ВО ЛЖИ приобретает такую же легитимность как однополые браки.
Однополое скотство довольно известный прецедент в истории человечества. Его распространение и неприкрытость является признаком выраженной деградации общества и предвестником неминуемой КАРЫ ГОСПОДНЕЙ. Но вот, пожалуй, трудно припомнить случай, чтобы какая-нибудь даже самая жестокая и тираническая власть признавалась бы, что зиждется на лжи. Потому что не принято рубить сук, на котором сидишь. (А если рубят, то надо понимать – прочность государства не актуальна). Одновременно поиск ИСТИНЫ, этот неотъемлемый атрибут человеческой души, высмеивается и преподносится как утопическая блажь клинически неблагополучных людей.
Разрушение коммунистической религии состоялось ОТНОСИТЕЛЬНО безболезненно и легко, под одобрительные крики толпы. В отличие от этого разрушение РУССКОГО МИФА протекает крайне болезненно и тяжело. Пытаться низвергнуть его одним натиском, как коммунизм невозможно – русский миф лепили не одно столетие, тогда как коммунистический стал выдыхаться к 70 годам. Да и политика форсированного вытравливания мифа, которое прослеживалось в начале 90-х годов, оказалась невыгодной для реформаторов. Так как миф остается сильным козырем для поддержания межнациональной вражды.
Вначале же СМИ стали так резко критиковать "имперское мышление", "державность", "старшинство", что русские растерялись. При встрече делегации казаков с Дудаевым, один из казаков как-то сказал: "Представляете, до чего дошло – я, русский, живя в России должен сегодня стесняться, что я русский!".
Один из матерых военных преступников – генерал Трошев однажды в своем интервью поделился прошлыми переживаниями: "Ей-богу, в первую войну чувствовал себя в Чечне как какой-то оккупант!…". (В этой войне и Путин разрешил ему не церемониться и "мочить" всех чеченцев подряд,… и журналисты хвалили за "решительность". Так что проблем с совестью у "окопного генерала" на сей раз нет).
Дагестанский поход моджахедов с самого начала вызвал намного больше беспокойства в США и Израиле, чем в Москве (распад России пошел не по плану!). И тогда, чуть запоздало, но был брошен в толпу уже известный клич: "На нас, на Россею напали!". Рассчитывали, что призыв прост и понятен для всех. Русский мужик с похмелья, возможно, не понимал " на кой ляд ему нужны Цумада и Ботлих" и где они находятся. Но ему сказали, что "это Россея" и он одобрил: "Правильно Путин мочит черных! Надоели эти азербайжаны".
Должно быть, и другие народы задумались – оказывается, "нападать это нехорошо". Некоторым, наверное, на ум лезла историческая арифметика – "сколько раз, нападала Россия, и сколько раз нападали на нее?". Еврейское лобби во главе с Березовским, используя мощные пропагандистские ресурсы, решили нажать на воспаленную шовинистическую мозоль той самой пятидесятилетней колхозницы, которая как вы помните, когда-то шла "по колено в грязи", а сегодня барахтается по горло в ЖКХ. И, как известно, без особых мук и акушерских усилий родили "защитника Россеи".
Русский миф оказался в этот момент крайне необходимым. Сегодня же когда "доблестные войска" по уши завязли в Ичкерии, реформаторы демонстрируют творческий подход в этом вопросе. В зависимости от конъюнктуры, то прославляют "федеральных" убийц и мародеров, то, демонстрируют сюжеты их бесчеловечности к мирному населению. Единственная ситуация, которая не подлежит двоякому толкованию это отношение к евреям. Русская жалоба на еврейское засилье однозначно определяется как "фашизм". Тут уже никакие церемонии не допускаются и беспощадно разоблачают русскую ксенофобию.
Разрушение русского мифа заключается не только в словесных баталиях и разоблачениях прежних советских сказок, но это и демонстративное унижение русских на международной арене. Сегодня любая банановая республика может арестовать все, что плавает или летает под российским флагом.
Особенность ВЕРЫ, даже если это вера в мифологический бред, заключается в том, что она не ослабевает от внешних нападок и разоблачений. Намного более ощутимо, когда разоблачение мифа идет изнутри общества. Но когда ВЛАСТЬ не желает или не может поддержать миф, который служит основной идейной начинкой государства, то это уже гораздо серьезней. Вот здесь наступила полная растерянность.
Впервые сверху нет привычного одобрения всего русского. Подвергается осмеянию привычная до сих пор вера в свое ПРЕВОСХОДСТВО, ИЗБРАННОСТЬ, МИССИЮ. Впервые русские ощущают себя по настоящему обманутыми и брошенными. В мире они выглядят отсталыми и приобретают статус "сырьевого придатка цивилизованных стран". Нищета приобрела такие масштабы, что половина населения находит пропитание, копошась на помойке.
На Кавказе от их имени и их руками ведется война, кровавая и грязная, "героическим" символом которой является образ полковника Буданова. Правда, по ходу дела, проскальзывает идея реформаторов облагодетельствовать русских НОВОЙ МИССИЕЙ – "борьбой с международным терроризмом". Но у русофилов эти пока малопривлекательные "идеологические объедки" с Западного стола особого восторга не вызывают. Откуда исходит инициатива, реформаторами особо не скрывается. Российские СМИ цитировали слова Шарона (преподносили их как "крылатую фразу" не то года, не то десятилетия), что на переднем крае борьбы с международным терроризмом находятся США, Израиль и Россия. Т.е еврейское государство и два сильных государства, в которых велико еврейское влияние.
Ну что ты поделаешь, если "жинка не разрешает"?
Разрушить миф технически не сложно – достаточно его не поддерживать. Если к тому же показать действительность, какой она есть, то это дополнительный, разрушительный фактор для мифа. Но процесс этот болезненный и затяжной, тем более, когда мифологические построения стали частью религиозного сознания. Люди бессознательно стремятся трактовать любое событие прошлого и настоящего как подтверждение привычной сказки. Но жизнь суровая вещь. Развенчание русского мифа идет на всех направлениях. Люди узнают о бесславной войне с Финляндией. О том, что битву под Москвой и Сталинградом выиграли благодаря заградотрядам Берия. О том, что сегодня предел экономических амбиций – догнать Португалию. И многое другое, что не укладывается в привычное представление. Наступает момент, когда цепляться за сказку уже невозможно…
Когда вконец обветшали мифологические одежонки, русские вдруг обнаружили, что они не такая нация как другие, и возможно вообще не нация. И появилась растерянность и лихорадочные поиски как стать нацией наподобие немцев, французов, китайцев, японцев. Русские националисты ищут пути формирования нации в укреплении, каких то важных государственных институтов, мимоходом упоминая семью как "ячейку" государства. Но, зная, что это самая "ячейка" является уменьшенной моделью нации, необходимо подробней остановится на этом вопросе.
При рассмотрении вопроса оказалось, что у русских фактически нет СЕМЬИ в общечеловеческом понятии этого слова, и нет представления, каковой она должна быть. Отсутствие семейной культуры обнаруживается в незнании самых элементарных понятий, к примеру, когда какой-нибудь ушлый журналист задает вопрос супружеской паре: "А кто у вас глава семьи?". Сам вопрос русского не удивляет. Этот вопрос для представителя любой нации был бы оскорблением – все равно, что спросить: "Кто в вашей семье мужчина, а кто женщина?". Русский же с самым серьезным видом начинает разглагольствовать, что, мол, в зависимости от времени, ситуации, погодных условий главенство передается от одного супруга к другому. Семья по-русски это в лучшем случае сожительство мужчины и женщины с годами переходящее в привыкание друг другу.
Есть на первых порах родительский инстинкт и любовь к своим детям, которая тянется до подросткового возраста. Дальше дети разъезжаются в "поисках счастья". Почитание родителей, сыновний долг, что проповедует любая религия, любая культура, для русского малозначимая абстракция. Понятия "забросил родителей" вообще не существует. Годами сын или дочь могут не навещать своих престарелых родителей, но если они успевают приехать на их похороны и устроить пьянку для окружающих – это считается "уважил". Муж, живущий с женой в доме у тестя, обыденная картина. Здесь не существует щепетильности, и не опасаются насмешливых вопросов, типа: "Кто за кого вышел замуж?".
