Владимир Винников - Глобальный треугольник. Россия – США – Китай. От разрушения СССР до Евромайдана. Хроники будущего
Вряд ли этот новый-старый этап будет с удовлетворением воспринят в Вашингтоне. Более того, достигнутые на Кубе договоренности де-факто дезавуируют договоренности конца 2000-начала 2001 годов, согласно которым России пришлось ликвидировать свои базы в Лурдесе (Куба) и Камрани (Вьетнам), а также затопить орбитальную станцию «Мир», — не столько ради участия в проекте МКС, сколько ради включения в схему «глобального нефтедолларового насоса», на полную мощность запущенную мировым финансовым интернационалом после событий 11 сентября 2001 года.
Никарагуа
Изначально посещение этой страны в программе не предусматривалось, поэтому решение Путина из Гаваны отправиться не в Буэнос-Айрес, а в Манагуа, было расценено как главная неожиданность латиноамериканского турне российского президента. В медиа-пространстве широкое распространение получили версии о том, что президент Никарагуа Даниэль Ортега, герой «сандинистской» революции 70-х годов против диктатуры Анастасио Сомосы, обратился к Путину за поддержкой в реализации проекта Никарагуанского канала, который во всем мире рассматривается как альтернатива находящемуся под американским контролем Панамскому каналу. Якобы речь шла о военно-техническом обеспечении безопасности строительства, а также о привлечении российских специалистов, имеющих опыт сооружения крупных гидротехнических сооружений.
Отдельно рассматривался вопрос о строительстве на территории Никарагуа наземных станций слежения системы ГЛОНАСС — вероятно, способных осуществлять не только более точную «привязку» к местности, но и выполнять какие-то дополнительные функции.
Реакция Даниэля Ортеги на приезд российского президента оказалась, можно сказать, выходящей за рамки строгого дипломатического протокола: «Мы очень рады приветствовать Вас на нашей земле. Считайте, что это и Ваша земля». Трудно сказать, означает ли это, что для Никарагуа открывается «крымский вариант» с образованием нового, Центральноамериканского федерального округа РФ, но появление или, вернее, восстановление еще одной «зоны влияния» России, «перерезающей» латиноамериканский перешеек — даже не сейчас, но в обозримой исторической перспективе, — тоже никакого восторга в США не вызовет.
Аргентина
С президентом Аргентины Кристиной Фернандес де Киршнер Путин за последние два года встречался неоднократно: и в Мексике на саммите «Большой двадцатки», и в России. Помимо совместных проектов в сфере энергетики между российским «Газпромом» и аргентинской YPF (крупнейшим из которых является разработка «нетрадиционного» нефтегазового месторождения Vaca Muerta («Мертвая корова») на севере страны с доказанными запасами около миллиарда баррелей нефтяного эквивалента), а также строительства АЭС на территории Аргентины, у руководителей двух государств есть немало других тем для общения.
Как известно, Буэнос-Айрес подал заявку на присоединение к БРИКС, и поддержка этой заявки со стороны Москвы по данному вопросу никак не помешает. Необходимо также вспомнить, что Аргентина в 2001 году пережила дефолт «имени Карвальо», причины которого были аналогичны российскому дефолту «имени Чубайса и Кириенко» 1998 года. То есть все «прелести» глобализации в рамках «вашингтонского консенсуса» Аргентина и Россия, расположенные на разных сторонах нашей планеты, испытали в равной мере, что привело и ту, и другую страну к более чем ощутимому неприятию американской гегемонии. И подключение нынешнего аргентинского потенциала к потенциалу БРИКС, несомненно, сыграет на руку и России, и другим членам этого, пока неформального, международного объединения.
Кроме того, Владимир Путин несколько раз подчеркнул возрастающую роль G20, куда входят и Аргентина, и Россия. О бывшей G8, стоит заметить, не было сказано ни слова — эта структура, после изгнания из неё России и возвращения к формату «Большой семерки» теперь по умолчанию рассматривается всем миром в качестве клуба не самых развитых стран нашей планеты, как раньше, а «междусобойчика» США и их стратегических союзников, оказывающего всё меньшее влияния на мировые процессы.
Учитывая достаточно сложные отношения Аргентины с Великобританией («фолклендская» война 1982 года), возможность договоренностей о поставках Буэнос-Айресу российской военной техники могут стать неприятным сюрпризом для Лондона, который за последние месяцы вновь отметился совершенно неадекватным градусом антироссийской активности.
Особое место в ходе переговоров с Кристиной Киршнер Владимир Путин уделил сотрудничеству в изучении Антарктиды и омывающих её морей. Нынешний процесс глобального потепления и таяния полярных льдов способен уже в ближайшее время превратить «белый континент» в зону раздела со стороны крупнейших мировых держав. Аргентина уже много лет претендует на «свой» сектор территории Антарктиды, и не исключено, что из политико-правовой абстракции этот вопрос в перспективе нескольких лет займет одно из главенствующих мест в глобальной «повестке дня». И тогда российско-аргентинские договоренности по ней, конечно, обретут совершенно иное значение и совершенно иную цену.
Бразилия
Вообще, России сегодня, в условиях кризисной и неустойчивой мировой конъюнктуры, попросту необходим серьезный прорыв на латиноамериканском направлении, где достаточно давно и достаточно успешно работают американские, европейские, китайские, японские и даже индийские компании. И этот прорыв невозможно совершить без углубления сотрудничества с Бразилией, производящей до половины ВВП Южной Америки. Однако доля России во внешней торговле Бразилии по итогам прошлого года составила всего лишь 1,3 % — ровно столько же, сколько и доля Бразилии во внешней торговле России. А в абсолютных цифрах торговый оборот между двумя странами составил 5,7 млрд. долл. (80 % от рекордного уровня 2011 года — 7,1 млрд. долл.), при этом главная формула торговли остается такой же, как и 10–15 лет назад: «Удобрения в обмен на продовольствие».
Возможно, нынешний визит Путина придаст новый импульс реализации крупных двухсторонних и многосторонних совместных проектов в энергетике, металлургии, информатике, транспорте и связи, авиакосмической и военно-технической сферах. Взаимодействие между пятой (Россия) и шестой (Бразилия) по своим размерам экономиками мира, несомненно, должно быть намного шире и продуктивнее, нежели это наблюдается сегодня.
Тем более, еще в 2011 году Россия и Бразилия ввели безвизовый режим для краткосрочных визитов своих граждан, а развитие транспортных, информационных и финансовых связей между двумя государствами — в том числе в рамках БРИКС — могут и должны привести к тому, что именно Бразилия станет главным «опорным пунктом» для России не только в Латинской Америке, но и во всем Южном полушарии.
И не только для России как таковой — в ходе переговоров с президентом Бразилии Дилмой Роуссефф речь шла об установлении с 2015 года особых отношений между Евразийским союзом и латиноамериканской зоной свободной торговли МЕРКОСУР (куда, помимо Бразилии, входят Аргентина, Уругвай и Венесуэла)
Иными словами, политическая архитектура современного мира находится очень близко к «точке фазового перехода» или к «точке катастрофы», когда медленные и почти неуловимые изменения в состоянии системы, синергетически накапливаясь, в какой-то момент приводят к необратимым качественным изменениям, после которых возврат к прежнему состоянию оказывается невозможным.
Саммит БРИКС и крушение «Боинга»
Возвращение Путина из Бразилии, где проходил очередной, VI-й саммит БРИКС, можно было считать триумфальным, как бы мировые и отечественные проамериканские масс-медиа ни пытались замалчивать и извращать этот прискорбный для них факт. Дело даже не в том, что лидеры Бразилии, Китая, Индии и ЮАР продемонстрировали полную поддержку России. Дело прежде всего в том, что «третий мир» в лице своих ведущих стран бросил жесткий вызов мировой долларовой системе, объявив о создании нового международного расчетного центра — Нового банка развития (New Development Bank, NDB).
В данной связи можно сколько угодно рассуждать о том, что NDB в масштабах мирового финансового рынка выглядит как несерьёзная или даже исчезающе малая величина: мол, что такое 10, 50 или даже 100 миллиардов долларов в условиях, когда ведущие банки мира “ворочают” триллионами? Но оценка ситуации категорически меняется, если учесть, что объем ВВП стран БРИКС (по паритету покупательной способности) в настоящее время превышает 27,9 трлн. долл., что составляет примерно 40 % реального мирового ВВП (причем почти половина этой цифры, 12,35 трлн. долл., приходится на долю Китая), а на территории стран-участниц БРИКС проживает почти 40 % населения Земли и сосредоточено больше половины мировых ресурсов. С учетом соответствующих «зон влияния» (постсоветское пространство, Латинская Америка, Юго-Восточная Азия) эти цифры можно смело умножать раза в полтора.
