Сергей Кара-Мурза - Статьи 1995-1997
Как-то упорядочить наблюдаемые нами сцены абсурда мы можем только обретя хладнокровие — как бы отрешившись от нашей судьбы. Поднявшись над идеологической позицией и проведя анализ структурный. Когда на экране возникает наглое, ухмыляющееся лицо Чубайса, который нарочито старается походить на уверенного в своей безнаказанности хулигана и находит самые точные слова, чтобы оскорбить наше национальное чувство и здравый смысл, бесполезно потрясать кулаками или кричать: «Каков мерзавец!». Важнее постараться понять: зачем его выпускают на экран? Какой фокус проделывают за этой дымовой завесой манипуляторы нашим сознанием?
В западной культурологии ввели в обиход понятие — эпоха Тимишоары. Так назвали поставленный уже в стиле постмодерна, ломающий всякие стереотипы грандиозный спектакль, в ходе которого был уничтожен «советский блок», а затем и сам СССР. До этого признанными мастерами провокаций и крупных, вызывающих шок массового сознания «постановок» были немецкие фашисты. Международная бригада постановщиков завершающей стадии перестройки сделала громадный шаг вперед (во многом благодаря новым информационным технологиям — прежде всего, телевидению). Тимишоара — лишь эпизод, но настолько «чистый», что его структурный анализ сразу выявил генотип, матрицу, которая воспроизводится в множестве частных «спектаклей», будь то инсценировка войны в Заливе, Вильнюс 1991 года или августовский «путч» в Москве, абсурдные расстрелы белой полицией ничего не понимающих «расистов» в ЮАР, вся кровавая фантасмагория в Чечне. В Тимишоаре секретная полиция государства пустила небольшую кровь, а потом с помощью телевидения имитировала массовость расстрела — чтобы свергнуть себя самое! В мозгу не укладывается — и хаос сознания обеспечен. Покуда он сохраняется, орудующая у власти клика и ее закулисные хозяева могут делать со страной практически все, что пожелают. Общество беззащитно полностью, абсолютно.
Чубайс и подобные ему «слепленные из ничего» фигуры — пешки в руках режиссеров всемирной Тимишоары. Тратить пыл на то, чтобы смачнее обругать эти пешки, не имеет смысла. Умелый отдел кадров подберет актеров на любые роли в любом народе и любом обществе. Мы же видим, что все они выходят на сцену или уходят за кулисы именно как актеры, а не как личности. Смешно думать, например, что «Чубайсу пришлось пожертвовать Альфредом Кохом». Наверное, сам Кох не сдержал улыбки, прочитав в «Независимой газете» эту трагическую фразу. Вся шумиха с отработавшим свою смену Кохом — маленькая сценка для заполнения паузы и создания очередной «некогерентности», расщепляющей сознание.
Видите ли, для этого режима неприемлем чиновник, получивший сомнительный гонорар в 100 тысяч долларов (хотя как комиссионные за теневую приватизацию собственности в несколько миллиардов долларов эта сумма вообще несерьезна). Но какова частность и скрупулезность нашей демократии! Просто слеза прошибает. И та же прокуратура не видит ничего предосудительного, когда из здания правительства выносят в картонной коробке 500 тысяч долларов наличными, ибо это — карманные деньги Чубайса. И где он их взял, никого не касается.
Мы уж не говорим, что совершенно равнодушно встретила наша демократия сообщения западной прессы о том, что Раиса Максимовна Горбачева получила от американского издателя Мэрдока гонорар в 3 миллиона долларов за свою «книгу воспоминаний». В России — коррупция «эпохи Тимишоары», и все эти «дела» вроде Коха, и все эти оправдания Чубайса надо оценивать как издевательства, как ерничество клоунов на карнавале. Время от времени клоуны снимают маску и показывают свой оскал — что-нибудь разбомбят при тщательно установленных телекамерах. И пока наше сознание приходит в себя, быстро делают свое дело.
Что же за дело делают Чубайс и его «мальчики» с консультациями пожилого интеллектуала Е.Ясина? Оставив в стороне их идеалы (или влечения, «инстинкты» их подсознания), можно сказать, что дело вполне рациональное, совершенно не скрываемое специалистами. Сложившаяся на время мировая правящая клика потребовала провести деиндустриализацию России и деструктуризацию ее народного хозяйства — с тем, чтобы затем сформировать оставшиеся бесструктурные компоненты в «экономику дополняющего типа». То есть, не в народное хозяйство культурной целостности под именем Россия, а в экономическое пространство для грязных сырьевых и промышленных производств, ориентированных на экспорт.
Найти для выполнения этой задачи кадры среди людей определенной категории не составило труда. Это люди разрушительного склада, в понятиях психоанализа — с комплексом некрофилии. Они испытывают наслаждение при виде разрушения любых структур — экономических, культурных, политических. В детстве такие люди дрожат от удовольствия, давя жука или мучая котенка. В зрелом возрасте, назначая их губителями огромной, великолепной и хрупкой страны, их соблазняют, конечно, не только гонораром (хотя и он, возможно, не мал). Им позволяют в награду насладиться агонией убиваемых предприятий, отраслей, науки и образования, страданиями миллионов людей. К тому же их восхищает величие задачи: я, скромный доцент и торговец цветами, стою у рычагов приспособления для пытки всей Святой Руси. Прижму сильнее — и стонет шестая часть мира.
В нашей прессе, и оппозиционной, и демократической, уже стало общим местом сравнение Чубайса с Троцким как его наиболее близким аналогом в истории. Аналогия здесь, конечно, не по масштабу личности, а чисто структурная. Троцкий первым сформулировал и попытался выполнить на практике задачу: планомерно, в рамках социально-инженерного проекта, разом использовать всю Россию как материал для выполнения некой глобальной задачи. Какова эта задача, хороша она или нет — не слишком существенно. Важно, что превратить Россию в «расходуемый материал» способен только человек с комплексом некрофилии.
Конечно, малоинтересно заниматься такими отклонениями. Для нас важнее через них понять смысл всего проекта, для которого понадобились такие люди. Ведь их отыскали по закоулкам, приодели, подкормили, натренировали и ввели в коридоры высшей власти. Пусть их пребывание на сцене ограничено двумя-тремя актами, пусть даже «Ельцин с ними не пойдет удить рыбу» — нам не они важны, а их роль. В чем она, когда она кончается, что будет после их ухода? На кого рассчитывает А.Ципко, убеждая, будто Чубайса постигла неудача? Когда бы он ни ушел (на скамью подсудимых или на свою заморскую виллу — неважно), он уйдет с сознанием достигнутой цели. Он взял на себя приносящую ему лично удовлетворение двойную работу: по разрушению хозяйства России и по разрушению общественного сознания. Сегодня, когда его уход еще и не стоит на повестке дня, обе эти задачи выполнены в гораздо большей степени, чем ожидалось.
Вопреки ожиданиям самых смелых сценаристов, несмотря на страшную социальную действительность, в России не возникло оппозиции, способной в своем дискурсе связать концы с концами. А значит, не возникло и организованного сопротивления (я даже не говорю об умело встроенных в оппозицию провокаторах — это естественный фактор «окружающей среды»). Дело в том, что расщеплено сознание культурного слоя, в том числе той его части, что пытается противостоять Чубайсу. Подумать только, разумные эксперты от оппозиции тщательно сверяют «слова и дела» Чубайса, надеясь на то, что можно будет разоблачить его перед народом: смотрите, он не выполнил данные обществу обещания, какой ужас! И это — после Тимишоары и Грозного, «МММ» и банка «Чара». Да вся режиссура Чубайса наполовину состоит в обезоруживающей наглости его лжи. В том, что конкретные претензии к нему просто невозможны — он хохочет в лицо. Безусловно, в расщепление общественного сознания Чубайс и его режиссеры внесли большую лепту.
О нашем хозяйстве и говорить не приходится. Оно подорвано с обеих сторон спектра. Парализовано сельское хозяйство и достигнута деградация всех его инерционных составляющих (прежде всего, плодородия почвы). Одновременно почти уничтожены высокие технологии и необходимая для их создания и использования наука. Рассыпана и распродана система связи, без которой немыслима жизнедеятельность большой страны. И неизвестно, сколько поворотов удушающей Россию гарроты успеет сделать Чубайс до своего ухода со сцены.
1997
Неутоленная потpебность
Наши «реформаторы»-временщики поспешили заявить, что «идол коммунизма» повержен и никогда больше не поднимется. Наполеон, хоть и плохо знал Россию, понял, что пропал, увидев «побежденную» Москву.
У временщиков срок короткий, нам надо думать о себе. Сегодня уже нельзя уклоняться от серьезного разговора. Возникают новые партии под красным знаменем. Без понимания причин поражения коммунизма они в лучшем случае не устранят эти причины и позволят противнику после некоторой передышки нанести второй, уже смертельный удар. В худшем же случае они быстро превратятся в псевдокоммунистов, в марионеточные партии, которые будут выполнять очень важную роль по прикрытию антинационального режима. Ведь ясно, что уже сейчас идет лихорадочная работа по внедрению в эти партии новых горбачевых и яковлевых. Надо также учесть успешный опыт по долгосрочной дискредитации коммунизма путем создания радикальных «коммунистических» движений вроде ГРАПО в Испании или «красных бригад» в Италии. Этот опыт тем более замечателен, что члены всех этих бригад — искренние молодые люди, самоотверженно служащие идее. ЦРУ «всего лишь» использовало принцип вируса и внедрило в эти партии свой «генетический материал», трансформирующий всю деятельность «клетки». Не грозит ли то же самое и нам? Единственный способ избежать этого указал Достоевский. В своих размышлениях и обращениях к людям надо доходить до конечных вопросов. Только так можно достичь той ясности мысли, при которой никакой «Огонек» не заморочит тебе голову.
