Ольга Крыштановская - Анатомия российской элиты
Московские олигархи вытеснялись из регионов не только в пользу провинциального истеблишмента. В выигрыше оказались и местные предприниматели, дружественные (или родственные) властям. В Курске губернатор Руцкой передает аптечную сеть города своему старшему сыну Дмитрию, ставшему генеральным директором АО «Курскфармация». Младший сын губернатора получил должность менеджера ОАО «Курскнефтехим», 49 % которого находятся в собственности московской фирмы «РуА», генеральным директором которого опять же является Руцкой-младший. Братья губернатора тоже удачливы: старший возглавляет государственно-акционерную компанию «Фактор». Младший стал заместителем начальника УВД области по общественной безопасности. Даже мать губернатора Зинаида Иосифовна выступила соучредителем некой фирмы «Плат». Руководит культурой в Курске Анатолий Попов — тесть губернатора.[401]
Переприватизация и укрепление местной олигархии лавинообразно проходят по всем регионам России. Но особый размах этот процесс приобретает в национальных республиках, где все отчетливее проступают черты автократии. В Башкирии складывается клан родственников президента Рахимова: сын Урал стал вице-президентом холдинга «Башнефтехим»; племянник жены президента Азат Курманаев — президентом Башкредитбанка; жена президента Луиза Рахимова занимает ответственный пост в Министерстве внешних связей и торговли республики. Национализация экономики Башкирии также идет полным ходом: созданы государственные монополии в ключевых сферах экономики («Башлеспром», «Башкирская топливная компания», «Башхлебоптицепром», «Башавтотранс»).[402]
К 2000 г. силы региональных олигархов настолько окрепли, что они начали экономическую экспансию в соседние регионы. Появились олигархи, влияние которых базируется на межрегиональных горизонтальных связях. Развитие их бизнеса сопровождалось постепенным приобретением предприятий — поставщиков или потребителей их продукции. В результате диффузии их бизнеса образовались финансово-промышленные группы, которые не имеют прямого отношения к московским олигархам первой волны. Наиболее яркий пример такого типа — Алексей Мордашов, генеральный директор АО «Северсталь» (Череповец, Вологодская область), который вошел в число топ-миллиардеров журнала «Форбс». Ту же политику межрегиональной экспансии демонстрируют предприниматели Петербурга, Свердловской и Самарской областей, Башкирии. Новыми холдингами трансрегионального масштаба в последние годы стали Уральская горно-металлургическая компания, Новолипецкий металлургический комбинат, «Румелко», ФПГ на базе Башкредитбанка, Петербургская ФПГ «Новые программы и концепции», «Евразходдинг».
Таблица 20. Ставленники крупного бизнеса в элитных группах (в %%)[403]
Бизнес-элита встретила приход к власти Владимира Путина настороженно, но с надеждой. В кулуарах олигархи обсуждали преемника, и обшим мнением было признание удачности выбора. В мае 2000 г., через 2 месяца после избрания Путина президентом, за городом состоялась его первая встреча с наиболее влиятельными бизнесменами. Эту встречу сами олигархи окрестили «шашлычной».[404] Тогда было достигнуто соглашение о нейтралитете: Путин обещал не трогать олигархов, но взамен потребовал от них не вмешиваться в политику. Впоследствии станет ясно, насколько молодой президент был серьезен, делая это предупреждение. Все, кто ослушались его, вскоре были жестоко наказаны.
Объявив одним из приоритетов своей политики «равноудаленно» олигархов, Путин обозначил, что не допустит вмешательства бизнеса в кремлевские дела. Это касалось прежде всего тех олигархов, кто имел больший политический вес: Бориса Березовского и Владимира Гусинского. Березовский считался спонсором семьи Ельцина, его связывала личная дружба с дочерью президента Татьяной Дьяченко. Он влиял на самые высокие назначения: его креатурами считались глава администрации президента Л. Волошин и премьер-министр М. Касьянов. По слухам, именно Березовский подсказал Волошину кандидатуру преемника — молодого чекиста Путина. Могущество Гусинского строилось на его медиаресурах. Ему принадлежали самый влиятельный канал телевидения — НТВ — и ряд печатных изданий. И Березовский и Гусинский парили так высоко, что считали себе неуязвимыми. Доверенные лица Путина пытались вступить в переговоры о сотрудничестве, но всемогущие магнаты отвергли предложения и отказались служить новой власти. Им казалось, что они сильны, а молодой президент слаб. Но они ошибались.
Первой жертвой новой власти стал проигнорировавший «шашлычное соглашение» Владимир Гусинский. В июне 2000 г., всего через месяц после заключения «пакта о невмешательстве», он был арестован по подозрению в хищении госсобственности в особо крупных размерах, выразившемся в приватизации петербургской телекомпании «Русское видео». Один из моих кремлевских собеседников из окружения Путина сказал, что крайнее раздражение президента вызвала одна из телепрограмм «Куклы» на канале НТВ. В этой передаче Путин был изображен в виде Крошки Цахес — жестокого уродца из одноименной сказки немецкого писателя Гофмана. Путин, смотревший передачу дома в кругу друзей, побледнел и тихо сказал сквозь зубы: «Этого я Гусинскому никогда не прощу». Спецслужбы сделали все, чтобы непокорный олигарх покинул страну.
Вскоре напряжение возникло вокруг другою олигарха, Владимира Потанина. Прокуратура возбудила уголовное дело о незаконности продажи 38 % акций РАО «Норильский никель» компании Потанина «Интеррос». Заместитель генерального прокурора Ю. Бирюков направил Потанину беспрецедентное письмо с предложением перечислить государству $140 в качестве компенсации за заниженную стоимость компании.[405] Ни суда, ни приговора по этому делу не было. Но Потанин после недолгого размышления принял решение, что лучше заплатить, чем и спас свой бизнес от дальнейшего разрушения. Следующим в списке на «равноудаление» оказался глава «Альфа-группы» Михаил Фридман. В структурах принадлежащей ему Тюменской нефтяной компании прошли обыски. Причиной этого было возбуждение уголовного дела по обвинению в финансовых махинациях на ТНК, имевших место в 1997 г. Последствий это дело не имело. По слухам, Фридман, так же как и Потанин, «откупился». Не обошли стороной неприятности и главу крупнейшей компании России «Газпром» Рема Вяхирева, в офисе которого летом 2000 г. также пройти обыски. Тогда же налоговая полиция сообщила о возбуждении уголовных дел против руководителя ЛУКОЙЛа В. Алекперова и главы АвтоВАЗа В. Каданникова. Приглашений «на разговор в Кремль» ждали и другие олигархи.
Бизнес-сообщество впало в растерянность. Такое масштабное наступление властей на Ельцинских олигархов не могло быть случайным. После недолгого обсуждения олигархи решили, что им нужна организация для того, чтобы координировать свои действия по противостоянию властям. Было решено не создавать новую структуру, а использовать для этих целей действующий Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП), который возглавлял влиятельный Аркадий Вольский. Осенью 2000 г. олигархи вошли в РСПП, потеснив позиции его бывших руководителей — директоров-производственников. После того, как к руководству РСПП пришли крупнейшие бизнесмены, эту организацию стали называть «профсоюзом олигархов».
Следующей жертвой режима стал Б. Березовский, который никак не мог поверить в то, что Путин, возвышению которого он способствовал, станет его врагом. Могущественный олигарх продолжал вести себя независимо, не шел на поклон к новым кремлевским властям и вскоре поплатился за это: он был вынужден покинуть страну во избежание ареста. Новая власть демонстрирует решимость избавиться от тех, кто не хочет жить по новым правилам игры, которые установили пришедшие с Путиным силовики. Эти правила просты: лояльность в обмен на возможность быть богатым в России. Под лояльностью понимается следующее: мало выражать одобрение действиям президента на словах, надо помогать делом: финансировать социальные и политические проекты, инициированные Кремлем, «дружить» с чиновниками (то есть платить им «надбавку» к зарплате). Больше всего новую власть раздражают бизнесмены, которые «высовываются», работают на свой имидж, выступают с яркими инициативами. Если предприниматель занимается благотворительностью по собственному хотению, власть трактует это как желание заработать политический вес (что недопустимо). Если же благотворительные проекты рекомендуются властью, бизнесмен, поддерживающий их, идентифицируется как лояльный гражданин. Становится ясно, что любая инициатива, выходящая за рамки бизнеса, наказуема — вот главный постулат «политики равноудаления». Но бизнесмены не сразу осознали, где проходит красная черта, за которую нельзя переступать. Только дело ЮКОСа поставит окончательный диагноз: власть не допустит никакого вмешательства бизнеса в политику.
