Сергей Кургинян - Содержательное единство 2001-2006
Под это американцы закрывали глаза на что угодно: на демократию, на права человека, они только хотели одного: чистить элиту демпартии и всех клинтоновцев. Их не интересовали ельциновцы, их интересовали клинтоновцы – вырезать, сажать в тюрьмы, менять, выполнять обязательства эпохи Буш -Никсон. Это было, кстати, и условием вхождения крупного капитала Америки на территорию – уже напрямую.
Как только Путин объявил о многовекторной политике, перенес американский приоритет на Германию, заявил впоследствии, что Россия входит в Лигу исламских государств (что было просто невозможно, потому что для этого президентом должен был быть человек исламской веры и большинство населения должно было в исламе), стал играть с Китаем и уже в этих играх начал переносить ставки с точки на точку.
А одновременно с этим вместо желанных американцам деятелей ВПК, старых кадров ВПК, в компании опять оказались пацаны с фактурой и типажом, которые для англо-саксонской правореспубликанской элиты гораздо более ненавистны, чем для любого Димы Рогозина.
Как только выяснилось, что следующие реформы опять начинают приобретать тот же шоковый характер, как только оказалось, что сдача Ходорковского и еще пары пацанов не приводят к перегруппировке капитала на территории, как только стало неясно, куда играют: на Китай, на нас, на кого и куда, а главное, как только стало понятно, что все тренды (демографический, социальный, военный, культурный и прочие) движутся туда же, куда они движутся, обаяние путинского режима (или власти: я не хочу слова, потому что сейчас все будут говорить: "режим") – путинской власти в глазах право-республиканской элиты сменилось контрастной ненавистью!
Путин из человека надежд стал там человечком ненависти номер один. Эта ненависть кипела. Ее сдерживали, крутили, поворачивали, – к апрелю прошлого года она приобрела характер политической доктрины. Дальше – убийство Кадырова, дальше – Назрань, Беслан, со всеми остановками…
Последняя крупная группа в США, еще делавшая ставку на Россию, не просто перестала делать ставку на Россию Путина – она перестала делать ставку на Россию вообще. Родился абсолютно новый геополитический контур. Украина – его результат.
Те элиты в Америке, которые жили надеждой на сильного мускулистого полудиктаторского "Мишку", который будет вместе с ними воевать на границе с Евразией, прокляли всё: свои надежды, страну этих надежд и всё остальное.
Обрушился шквал статей, в которых говорилось, что Россия – безнадежная тупиковая страна, которая никогда не поднимется и т.п. Слова Тэтчер "Россия умирает, и с этим необходимо считаться как с безальтернативной данностью" стали крылатыми для всей этой элиты.
Результатом такого разворота событий на начало ноября 2004 года стал смертный приговор путинскому режиму и целостности России вместе с ним. На полную катушку были актуализированы все планы по ускоренному расчленению России, они были переведены в режим оперативных действий.
Оперативным же образом, без всякой философии, начались переговоры о создании Казакии, об отделении Северного Кавказа, о создании на Волге нового государства Идель-Урал и о прямой оккупации американцами Сибири и Дальнего Востока. Мы перешли в абсолютно другую фазу развития общемирового процесса, к которой мы оказались абсолютно не готовы.
Американцев понесло, как взбесившихся буйволов. Все слова, которые орала демократическая элита, элита Бжезинского (о том, что эту сволочь надо добивать до конца), слушали вполуха, но когда увидели, что рухнуло тo, на что они сделали ставку, рухнули, и ничего не изменило, стали слушать только их. Образовался двухпартийный консенсус, и этот консенсус понес, как табун бешеных лошадей.
Так называемая российская элита, занятая воровством, подсиживанием друг друга и мелкими лавированиями по поводу тех или иных корпораций, не заметила этого процесса, и долгое время казалось, что этот процесс абсолютно безальтернативен.
Только в последнюю неделю стали маячить на горизонте альтернативы этому процессу, но и то очень спорно и очень проблемно. Для того чтобы обозначить эту спорность и эту проблемность, надо перейти к рассмотрению более тонких и более сложных вещей, что я и делаю.
Возьмем такую фигуру как Кондратенко. (Рис. 1)
Одни говорят: "Ах, он такой ужасный антисемит, хулиган и всё прочее", другие говорят: "Нет, вы знаете, он всё же державник!".
Что происходит на днях, буквально на днях? Кондратенко выступает и говорит о том, что он за Масхадова, что Путин должен срочно начать переговоры с Масхадовым. Значит, с одной стороны – выступление за Масхадова, а с другой стороны – "Письмо двадцати". Что это вместе? Это державническая почва с лицом Масхадова.
У нас возникает тотальное предательство идей целостности уже не из демократического лагеря, откуда мы его всегда ждем и откуда оно все время будет идти, а со стороны так называемых русских почвенных сил. Все восхваляют одного из южнорусских губернаторов, молодого бойкого парня, а именно он ведет переговоры и с чеченцами, и об отделения части своей территории от России, "чисто конкретно" – именно он, его люди.
Или другой персонаж – Рогозин. О нем слышишь: "Ах, он такой мальчик, он за державу!" – "Нет, все-таки что-то…". Это почва с лицом чего? Это что, почва с лицом Ющенко, Тимошенко и Немцова? Это Нарочницкая, или державный консерватизм цивилизационно-тойнбиевского типа, согласно которому Россия должна ползти в Европу на брюхе наперегонки с Украиной?
Мы имеем полный крах всего этого русского лагеря. Всего! "Письмо двадцати" писалось под диктовку из посольства. Оно сначала представляло собой невинную бумажку, которая затем была переписана по заказу, и в ней появились и "кровь христианских младенцев", и "ликвидация собственности еврейских общин" и т.д.
Выбиваются последние рычаги, которые еще держали некие союзы между мировыми силами и Россией, хотя держали их в очень скверном и чисто утилитарном виде: а ну как она повоюет с исламом, а ну как она повоюет в Азии и т.д. Что сейчас меняет эти рычаги? Их ничего не меняет.
В истеблишменте Америки идет один спор: делить ли с Китаем гибнущую тушу России или не делить? Правые республиканцы говорят "Не делить, сами съедим", а демократы и умеренные республиканцы говорят "Поделим". Китай поддерживает эту игру, потому что, естественно, сначала он желает схватить кусок, а потом получить и всё целиком – с кем вместе в союзе, с кем вместе решили объединиться?
В чем логика того "рынка", на который мы выходим в Братиславе? Что такое братиславская торговля? (Рис. 2)
Вот о чем речь: американцы должны закрыть глаза на происходящие здесь процессы, которые не вполне укладываются в респектабельные американские представления. В обмен на это они хотят только одного – геополитических уступок. Они готовы терпеть здесь "криминалку", "десоциализацию", "регресс", "стаю", то есть вот этот ликвидком, но они требуют: "Мы закроем на это глаза, но дайте (а), (б), (в) …". Вот так это выглядит и на этом "рынке", и в этой торговле.
Ясно, что является главной позицией на этом "рынке", – это ядерное оружие. Американцы хотят получить контроль за ядерным оружием на нашей территории. Они могут оформлять это как угодно мягко, но позиция у них абсолютно твердая: должны быть взяты под контроль не только ядерное оружие как таковое, но и атомные электростанции и т.п.
Вторая позиция, которая оказалась выкинута на волне предшествовавшей идиотской судороги и того, что последовало за ней, – это Декларация о порабощенных народах. Актуализация Декларации о порабощенных народах каждый раз означает только одно: "тушу" приготовились делить.
Поскольку ядерное оружие – это минимум, то добавление к нему Декларации о порабощенных народах превращает ликвидком в терминальную фазу. Терминальная фаза – это последняя фаза.
Чего хочет здесь значительная часть элит? Она хочет, чтобы все процессы продолжались, они получали бы свои миллиарды с умирающей русской "коровы", а чтобы "корова", хотя бы на двух ногах, мыча, стояла, и ее можно было доить. Это желание наибольшей части отечественной элиты.
Забить "корову" согласны не все, потому что понятно, что кто рядом, получат мясо, а остальные останутся без молока в виде ежегодных вывозимых $25-30 млрд. Поэтому спор о том, можно ли превращать ликвидком в терминальную фазу, – это существенный спор. Спор о том, окажется ли в этом пункте на торге только ядерное оружие или и Декларация о порабощенных народах, – это существенный спор.
Потому что если будет обсуждаться Декларация, то это терминальная фаза, а если будет идти речь только о ядерном оружии, то можно продолжать воровать и грабить стариков еще 10 лет, а это $100 млрд., не шутки, геополитические деньги.
Элита не обсуждает ничего крупного, кроме ликвидкома, то есть продолжающегося разграбления страны, и терминала, то есть ликвидации и разделения "туши" на части. Никакая третья возможность вообще не фигурирует, поскольку вся эта элита – барахло. Если кто-нибудь из вас может им передать, так вы передайте то, что вот я говорю, что я читал эти документы.
