А. Уткин - Правда об Ираке или Битва в Месопотамии
В новой трансформации Америки 93 процента населения объявили себя верующими. Такие организации, как «Христианская коалиция», устремились в американскую политику, чрезвычайно влияя на выборы всех уровней. Напомним, что в 2000 г. Дж. Буш-мл. получил голоса 84 процентов членов белых евангелических протестантов – не менее 40 процентов всех, кто за него голосовал. И то же повторилось в 2004 г.
Евангелисты стали основной силой республиканской партии. На вопрос, кто является наиболее существенным, с его точки зрения, политическим философом, Дж. Буш-мл. ответил: «Христос, потому что он изменил мое сердце». Творец всего сущего – непременный персонаж речей Джорджа Буша. Нет числа его прокламациям, что «Бог на нашей стороне», «Бог с нами», «мы с Богом не можем потерпеть поражение» и т. п. Повторим: Как могли относиться эти люди к чужим верованиям? Не слишком ли легкое обращение? Не слишком ли обжитым богом стал скромный техасский Кроуфорд? Вспомним, что посреди поразительной битвы – гражданской войны – полтораста лет назад и Абрахам Линкольн рискнул однажды помянуть Господа. «В глубине своей души я скромно надеюсь, что, приложив праведные усилия, мы сможем оказаться на стороне Бога». Величайший из американских президентов лишь скромно надеялся. В 2001 году впервые за столетие республиканская партия во второй раз подряд завладела Белым домом, сенатом и палатой представителей. Так было только во времена после победы Севера над Югом в гражданской войне. Произошла немыслимая прежде концентрация колоссальной власти в руках руководства именно одной партии – республиканской. Но и у этой партии есть центр, правое и левое крыло. Посмотрим на соотношение этих фракций на подходе к верховной власти в стране.
Если быть точнее, то левое крыло, прежний атлантический истэблишмент, ныне оттеснены от власти правым флангом республиканцев (которых обычно называют неоконсерваторами). Это бывший первый замминистра обороны, ныне возглавляющий Всемирный банк – Пол Вулфовиц; замминистра обороны по выработке политики Дуглас Фейт; начальник штаба вице-президента Льюис «Скутер» Либби; ведущий в Совете национальной безопасности Ближний Восток, Юго-Западную Азию и Северную Африку Элиот Эбрамс; член Совета по выработке оборонной политики Ричард Перл. Остальные «неоконы» судят и рядят о политике, но не формируют ее, они ее «философы» – Макс Бут в «Уолл-Стрит джорнэл», Уильям Кристол в «Уикли стандарт», Чарльз Краутхаммер в «Паблик интерест» и «Комментари». Философ Сидни Хук, Ирвинг Кристол и Роберт Каган пишут книги. Джин Киркпатрик преподает. Экс-директор ЦРУ Джеймс Вулси размышляет о мемуарах, Майкл Новак ударился в теологию. «Неоконы» сильны в таких аналитических центрах, как Американский предпринимательский институт, Проект нового американского века, в таких фондах, как Бредли, Джона Олина, Смита Ричардсона. Кредо неоконсерватизма: открытое провозглашение первенства США в международных делах, снижение роли международных организаций, предваряющие удары по потенциальным противникам, любые действия, предотвращающие распространение оружия массового поражения, подозрение в отношении даже старых союзников (не говоря уже о таких новых доброхотах, как РФ), сокрушение «оси зла» (Иран, Сирия, Северная Корея), активное использование уникального факта американского всемогущества («история не простит бездействия»). Мантра «неоконов»: величайшей опасностью для Америки сегодня является возможность создания одним из «rogue states» («агрессивных государств») ядерного оружия, которым оно может снабдить диверсионные группы, стремящиеся проникнуть в Соединенные Штаты.
Когда потрясенная страна в сентябре 2001 г. озиралась в поисках утраченного равновесия, «неоконы» молниеносно вышли на национальную арену и предложили президенту и администрации в целом серию активных действий, отвечавших тогдашнему паническому сознанию страны, полтораста лет не знающей войны на своей территории. Войны в Афганистане и Ираке вывели «неоконов» из идеологических пещер в самые главные кабинеты. Как пишет едва ли не самый активный «неокон» Макс Бут, «после самой крупной в истории США террористической атаки президент Буш-мл. пришел к выводу, что администрация не может более позволить себе „скромной“ внешней политики». Особое ликование «неоконов» вызвала принятая администрацией Буша в 2002 г. амбициозная «Стратегия национальной безопасности», главной мыслью которой было продекларированное право федерального правительства США наносить «предваряющие удары» в случае, если государственные органы страны посчитают политику государства Х грозящей антиамериканскими действиями. Это наиболее лелеемый американскими неоконсерваторами документ. И вот эта необычная консервативная администрация встретила на глобальной арене несогласных с собой представителей иной религии, иных миропредставлений, иного мироощущения. Сентябрьское унижение диктовало ветхозаветное «око за око». «Левиафан» американской армии ринулся в Месопотамию, где царила нефть и чужая религия.
Глава вторая
Будущее и нефть
Вестернизации – до сегодняшних фундаменталистов – сопротивлялись в начале двадцатого века японские националисты, русские славянофилы, фашисты и японские милитаристы. И если Запад сохраняет единство, радикальных исламистов встретит судьба прежних противников Запада: поражение и присоединение.
М. Хирш, 2002Смена лидера
Пятьсот лет нашей планетой владели белые христиане, почти все время между 1500 и 2000 годами. Но в последней четверти ХХ века вперед выдвинулись Китай, Индия, Бразилия, Южная Корея, Таиланд, Тайвань, Малайзия, Сингапур, вдохновляемые примером Японии и броском Китая. Все вместе это составляет примерно четыре миллиарда человек. Новая «функционирующая основа» стремится заместить собой «старую основу» – Америку, Европу и Японию. Лидерами «новой основы» выступают Китай, Россия, Индия, Бразилия – именно им предстоит изменить полутысячелетнюю историческую тенденцию, характерную безусловным господством Северной Атлантики.
«Вялый Запад не имеет ни малейшего представления, сколь ужасные вещи готовятся. Время – на их стороне, не на нашей, особенно с тех пор, как эти хитрые китайцы лишь поверхностно имитируют наше развитие, чтобы успокоить нас и приучить к мысли, что они дружественны нам, в то время как на самом деле они готовят немыслимые по технической сложности версии оружия четвертого поколения. Эти народы никогда не сдаются!»[43]
Отчаяние овладело восьмью государствами (Турция, Иран, Нигерия, Пакистан, Египет, Саудовская Аравия, Индонезия, Алжир) исламской цивилизации, не сумевшей войти в группу стран, намерившихся осуществить смещение Запада как лидера мирового развития. Сегодняшняя ярость мусульман являет собой финальную стадию окончательного упадка исламского общества после тысячелетней борьбы с Западом за выживание и самоутверждение. И. Бурума и А. Маргалит видят в исламском фундаментализме лишь последнее воплощение «оксидентализма» – волнами надвигающихся попыток незападных цивилизаций организовать действенное сопротивление вестернизации.
Вестернизации сопротивлялись все незападные цивилизации, и никто не смог ей противостоять. Но до полного поражения незападных цивилизаций, видимо, много еще жителей Запада может погибнуть от рук террористов. Основная стратегия Запада – создание консервативных прозападных режимов – Мубарака в Египте, Мушарафа в Пакистане, прозападных шейхов в Саудовской Аравии и Иордании.
Что же касается партии арабского социалистического возрождения (БААС) и фундаменталистов типа Талибана, то неоконсерваторы в США жестко выступили за силовое решение вопроса взаимоотношений с этими (наименее прозападными – с точки зрения неоконсерваторов) силами в среде ислама. Америка должна убедить мир ислама в невозможности противостоять мощи Запада. Война с антизападными силами должна закончиться так, как заканчивались предшествующие американские войны против враждебных идеологий: американская сторона должна победить тотально. И, будучи хорошими наследниками президента Вильсона, американцы должны сделать этот мир «лучшим местом для демократии», чтобы противостояние не возобновилось вновь. Так раньше было в борьбе с Германией и Японией. «Даже самые опасные элементы этих противников подчинились западным нормам»[44].
Чувство исторического унижения, столь очевидное для мира ислама, с трудом – в условиях отсутствия соответствующего эмоционального опыта – ощущается на Западе. Как формулирует У. Эко, «Бен Ладен знал, что в мире есть миллионы исламских фундаменталистов, которые, чтобы восстать, только и ждут доказательств того, что западный враг может быть „поражен в самое сердце“. Так оно и произошло в Пакистане, в Палестине и в других местах. И ответ, данный американцами в Афганистане не только не сократил этот сектор, но заметно усилил его»[45].
