Сергей Вальцев - Миссия России. Национальная доктрина
В конце концов, одно из трех основных сражений Второй мировой – Курская дуга было, как известно, летом, без всяких морозов. Курская дуга – последняя крупная наступательная операция немцев. Что тогда помешало немцам? Может быть, слишком жаркое лето?
Существенная роль США и Англии
Это миф, который вытекает из всех предыдущих. Если мы воевать не умеем, офицеров нет, вооружений нет, командует тупой тиран, то должен быть былинный богатырь, сокрушивший фашистов. Этим «богатырем» представляют союзников в лице США и Англии. Вообще этот миф показывает, кто социальный заказчик предыдущих мифов.
Британия и Америка до сих пор настаивают, что именно они победили нацистов, хотя факты указывают на то, что их вклад был второстепенным. Тон многих публикаций по истории Второй мировой войны в западных странах во многом был задан книгой У. Черчилля «Вторая мировая война», где он утверждает, что центральная роль в ходе конфликта принадлежит Британии. Оказывается, главные союзники Англии – США и СССР, которых Черчилль собрал воедино в составе Антигитлеровской коалиции, обеспечивали альянс дополнительной силой, что позволило ему прийти к победе. Некоторые западные историки лишь иногда пишут о том, что СССР тоже внес определенный вклад в разгром фашисткой Германии[323]. А пророссийски настроенные американские мыслители даже могут иногда признать определенную роль СССР в войне:
«Европа прекрасно понимает, что помимо военной помощи Соединенных Штатов, своей «победой» в войне против Гитлера она обязана русским людям, которые сражались и умирали ради собственной победы и победы Европы»[324].
В действительности, никакой существенной роли США, Англии и, уж тем более Франции, в той войне не было. Союзники открыли фронт лишь летом 1944 года, когда исход войны стал очевиден всем. Никаких крупных сражений после лета 1944 года, подобных Сталинградской битве или Курской дуге не было.
То, что союзники не только не воевали, но вообще плохо отдают отчет о масштабах той войны, говорит тот факт, что битву под Эль Аламейном, в Северной Африке сегодня пытаются ставить в один ряд со Сталинградской битвой, заявляя, что именно эти два сражения стали поворотным пунктом Второй мировой войны. В ходе Сталинградской битвы немцы потеряли 1,5 миллиона солдат и офицеров, под Эль Аламейном потери итало-немецких войск составили 55 тыс.
Так называемые «союзники» очень долго не могли понять, чьими именно союзниками они являются, то ли СССР, то ли Германии, и только блистательные победы Красной армии помогли им окончательно определиться.
«После Курской битвы 1943 года, завершившейся поражением Вермахта, 20 августа в Квебеке заседали начальники штабов США и Великобритании, а также Черчилль и Рузвельт. В повестке дня стоял вопрос о возможном выходе Соединенных Штатов и Британии из антигитлеровской коалиции и о вступлении в союз с нацистскими генералами для ведения совместной войны против Советского Союза. По идеологии Черчилля нужно было «задержать этих русских варваров»[325]. Был подготовлен сепаратный сговор «демократий» с нацистской Германией, о чем свидетельствует в своих мемуарах тогдашний госсекретарь Хэлл»[326].
В 1944 г. на западном фронте немце держали 81 дивизию, но, видя «мощь» Союзников, а также, следуя доктрине, что лучше Берлин сдать американцам или англичанам, перевели практически все боеспособные части на восточный фронт. С союзниками немцы постоянно вели сепаратные переговоры, обсуждали, где, когда и какие части сдадутся союзникам, с нами же, без всяких переговоров, дрались насмерть.
К сожалению, на Западе, спустя полвека после Великой Победы, «история Второй мировой войны настолько сфальсифицирована, – пришел к выводу доктор исторических наук, профессор университета Бритиш Коламбия Раф Эйли (г. Ванкувер), – что в массовом сознании западных обывателей эта война воспринимается как война между Германией и Северной Америкой».
Советский и, прежде всего, русский народ победил в той войне. Победил, проявив чудеса героизма на фронтах и в тылу, работая по 20 часов в сутки, создав уникальные виды вооружений, благодаря величайшему таланту и энергии советского командования. Мы очистили нашу землю от агрессора, а затем освободили и пол-Европы. Помимо военных успехов, успехи нам сопутствовали и на дипломатическом поприще. Мы не дали нашим «союзникам» возможности заключить сепаратный мир с Германией, не дали открыть на выгодных условиях для союзников второй фронт на Балканах, что сильно сократило бы зону послевоенного советского влияния. Эту войну мы выиграли одни, «союзники» вступили в нее только для того, чтобы наше влияние в Европе не стало доминирующим.
Вспоминая о ленд-лизе, необходимо вспомнить и фразу Трумэна, который в июне 1941 года изрек: «если будут побеждать немцы, стоит помогать русским, если верх будут брать русские, надо помогать немцам, и пусть они убивают друг друга как можно больше»[327].
«Более того, за поставки машин, танков, самолетов и артиллерийских орудий Москва расплачивалась с Вашингтоном 300 тысячами тонн дефицитной хромовой руды, 32 тысячами тонн марганцевой руды, тоннами платины, золота и других редкоземельных металлов. Бывший министр торговли США Дж. Джонс писал в те годы: «Поставками из СССР мы не только возвращали свои деньги, но и извлекали прибыль, что было далеко не частным случаем в торговых отношениях, регулируемых нашими государственными органами»[328].
В советское время политкорректно не акцентировали внимание на союзниках Германии, мол, мы воевали лишь с нацистами. В действительности мы воевали с Европой. Итальянцы, испанцы, румыны болгары, венгры, хорваты, финны и др. присоединились к Гитлеру добровольно. Да и французы, чехи, шведы, датчане не оказывали никакого сопротивления; была французская голубая дивизия, воевавшая в составе гитлеровских войск. Не прочь были поживиться и всевозможные легионеры СС из Прибалтики. А Англия и США на протяжении всей войны никак не могли определиться, к кому присоединиться. Это только потом, когда мы победили, выяснились, что все были против Гитлера, победил бы Гитлер, все бы с удовольствием заявили, что они изначально были против Сталина.
А некоторые страны проводили последовательную антисоветскую политику, пытаясь вступить в союз с Третьим Рейхом, и очень сожалели, что их, «неполноценных славян», в союзники не взяли:
«Мы (Польша) могли бы найти место на стороне Рейха почти такое же, как Италия и, наверняка, лучшее, нежели Венгрия или Румыния. В итоге мы были бы в Москве, где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы принимали бы парад победоносных польско-германских войск»[329].
О дефиците
Был ли дефицит? Был. Это хорошо? Плохо. Это был недостаток советской системы? Да, очень серьезный недостаток. Его надо было исправлять? Да, реформы были необходимы.
Итак, раньше ничего не было, а сейчас все есть. Вот это утверждение совсем неверно.
Сначала немного теории. «Даже из попугая можно сделать образованного политэконома – все, что он должен заучить, это лишь два слова: «Спрос» и «Предложение»» – так звучит известная поговорка, приводимая американским экономистом П. Сэмюэлсоном[330]. Действительно, понятия «рынок», «спрос» и «предложение» хоть и поверхностно, но во многом раскрывают механизм функционирования капитализма.
Рынок – институт или механизм, который сводит вместе покупателей (предъявителей спроса) и продавцов (поставщиков) конкретного товара.
Спрос – количество товаров, которое может быть реализовано на рынке при существующем уровне цен.
Предложение – количество товаров, которое может быть куплено на рынке при существующем уровне цен.
Кривая спроса (рис. 14) иллюстрирует очевидный факт: чем ниже цена, тем больше желающих купить данное благо и наоборот. Кривая предложения показывает обратное: чем выше цена, тем больше желающих предоставить на рынок данное благо по этой высокой цене.
Рис. 14. Цена равновесия, определяемая спросом и предложением
Цена равновесия есть точка пересечения графика спроса и предложения. Равновесная цена – цена, которая устраивает и продавца и покупателя. Если продавец установит на товар цену выше равновесной (А), то по такой цене часть покупателей откажется покупать товар. На рынке окажется избыток товара. Если продавец установит на товар цену ниже равновесной цены, то на рынке образуется дефицит товар.
