С. Кара-Мурза - Нациестроительство в современной России
Таким образом, социокультурные процессы, идущие в российском обществе, показывают явный тренд к дезинтеграции нации.
3.3. Состояние межэтнического общежития
Разжигание этнических конфликтов
Открытое стравливание народов велось с первых лет перестройки. В начале 1987 г. «Литературная газета» напечатала подстрекательскую статью специалиста по Ближнему Востоку И. Беляева «Ислам», в которой эта религия была представлена как враждебная и опасная, а мусульмане — как коварный и вероломный народ. Эта кампания была поддержана извне. В июне 1987 г. Европарламент учредил «День памяти жертв геноцида в Армении». Началась череда торжественных церемоний в Ереване. К этому были приурочены публикации писателей Зория Балаяна и Сильвы Капутикян; ненависть к туркам они неприкрыто переносили на соседей-азербайджанцев, которых называли не иначе как «турками».475 Готовился кровавый конфликт — самое эффективное средство разрушения межнациональных отношений.
Закон о репрессированных народах направил мысль в настоящее, а не в прошлое — чтобы стравить потомков тех людей, которые пережили трудный момент полвека назад. Так был создан конфликт между ингушами и осетинами. Конфликты разжигались и с помощью выражений, приписывающих соседним народам якобы присущие им сущностные качества, типа: «грузины за демократию — осетины за империю», «тоталитарный Азербайджан против демократической Армении».
Имея доступ к рычагам власти и СМИ, начавшая раздел СССР элита подрывала все механизмы, воспроизводящие советский тип межнациональных отношений. Так, во многих республиках была начата борьба против русского языка и алфавита (кириллицы). Один из наблюдателей так писал о первой фазе противостояния Приднестровья и Молдавии: «После того как в августе 1989 г. был напечатан проект “Закона о функционировании языков на территории Молдавской ССР”, спокойная жизнь на левом берегу Днестра была взорвана. Многонациональный район кожей ощутил опасность. Молдавский язык объявлялся государственным. На его изучение давалось пять лет, после чего все основные взаимоотношения в республике планировалось перевести на язык так называемой коренной нации. Но взволновали не статьи закона, а само его появление на свет».476
Таким образом, речь идет о большой программе с кооперативными эффектами. Ее реализация шла вопреки ясно выраженной воле большинства населения. В знаковой книге «Есть мнение» на основании многостороннего анализа опросов 1989-1990 гг. делается вывод, что в тот момент уровень политизации этнического чувства был очень низок. Он оценивался по степени озабоченности «разрушением национальных традиций» и «забвением отечественной истории». Вывод таков: «Наибольшую значимость этих вопросов выразило население Прибалтийских республик (максимальное значение — 23%, минимальное — Украина — 6%). [На Украине] кроме гуманитарной интеллигенции (писателей, журналистов, педагогов) этими вопросами мало кто встревожен. Проблематика “крови и почвы” волнует преимущественно националистические почвенные группы и носителей “фрустрированного” сознания. В целом это маргинальные группы, довольно оппозиционно настроенные к существующей официальной власти и ее планам. В целом их позиция мало значима для основной массы населения (особенно на Украине: там этот пункт анкеты получил наименьшее число голосов — 1%; близкие данные по Казахстану — 2%)».477
В 1991 г. был проведен референдум: надо ли сохранять СССР? До этого сама постановка такого вопроса казалась абсурдной и отвергалась массовым сознанием; невозможными казались сама мысль, сама вероятность исчезновения СССР, Родины, государства. Постановка такого вопроса сама по себе уже работала на формирование массового представления о возможности развала. В этом заключалась ее провокационность. Сам президент страны заявил, что целесообразность сохранения СССР вызывает сомнения, и надо этот вопрос поставить на голосование. 76% проголосовавших высказались за сохранение Советского Союза. В республиках со сложным этническим составом ценность системы межнационального общежития, созданного в СССР, ощущалась особенно остро. Так, в голосовании на референдуме о судьбе СССР в Узбекистане приняли участие 95% граждан, из них за сохранение Союза высказались 93,7%; в Казахстане явка составила 89%, при этом «да» сказали 94%; в Таджикистане явка была 94% — «да» сказали 96%. Но против СССР проголосовало большинство в Москве и Санкт-Петербурге — двух привилегированных столицах.
Разделение СССР как государства советского народа резко ослабило связность и тех осколков, которые возникли после его развала. По ряду этих новых государств прошли войны — или между разными этносами, или даже между частями уже, казалось бы, единого народа (как в Таджикистане), или между региональными общностями (как в Приднестровье). В центре РФ не так чувствуется, какова принципиальная разница для небольшого народа — быть частью СССР (или Российской империи), или быть частью осколка большой страны. Абхазия вошла в Российскую империю (потом была частью СССР, пусть и оставаясь формально в составе Грузинской республики); но абхазам трудно было примириться с пребыванием в этнократической Грузии, «освободившейся от иностранной оккупации)».478 Связность Грузии вообще резко ослабла — в ней возникли доселе неизвестные этносы, возмущающие националистов («темные апсуйцы», «дикие кударцы»). А жители центральных областей Грузии «не хотят завоевывать Абхазию для мегрелов».479
Дискриминация некоторых российских этносов
В современной России отмечаются случаи открытой дискриминации по этническому признаку в ряде сфер. Самый крайний из них — призыв со стороны представителей власти к физическому уничтожению того или иного этноса. Так, в Ярославле в 2004 г. в одном из районов местный депутат возглавил «народную дружину», которая отслеживала цыган и угрожала сжечь цыганские дома.480 Бывают и случаи открытой сегрегации по национальному признаку — например, в школах, где обучаются цыгане-кэлдэрари. Эти дети сосредоточены в отдельных классах (Архангельск, Астрахань, Пермь) и даже в отдельных зданиях (Ленинградская и Новгородская область).481
Еще одна вопиющая проблема — случаи использования рабского труда среди представителей национальных меньшинств. Например, один из штатных служащих ткацкой фабрики в г. Иваново (гражданин Узбекистана) был командирован в Республику Узбекистан для набора дешевой рабочей силы. Путем ложных обещаний он завербовал около сотни узбеков (в основном женщин). Сразу после въезда на территорию Российской Федерации у работников были изъяты паспорта, а потом — и миграционные карты. Лишенные всех необходимых документов, узбеки не могли выходить за территорию фабрики, где содержались фактически на положении арестантов в неприспособленных помещениях, без соблюдения элементарных санитарно-гигиенических норм. Рабочий день у них длился до 16 часов. При этом заработная плата составляла не более 3 тыс. руб. в месяц и была примерно в четыре раза ниже той, которую им обещал вербовщик. Оплата за работу в выходные дни и в ночные смены не производилась. Уволиться же с фабрики обманутые работники не могли. Ситуация разрешилась только благодаря вмешательству Уполномоченного по правам человека.482
Кроме того, существуют дискриминационные проверки и требования. Так, турки-месхетинцы регулярно подвергаются административным арестам и проверкам со стороны сотрудников милиции и штрафуются за отсутствие у них регистрации (в которой на практике желающим под разными предлогами отказывают). Постоянно проводятся массовые проверки паспортного режима, включающие в себя обыск жилых домов.483
Тяжелое положение сложилось в сфере образования, в частности, народов Севера. Так, на 1999 г. в целом по Корякскому автономному округу 14,5% представителей народов Севера имели только начальное образование, а некоторые не имели и его.484 В 1990-е гг. возник разрыв между доступностью образования у коренных народов и у русских: так, в конце 1990-х гг. в Нижневартовском и Кондинском районах Ханты-Мансийского автономного округа доля мужчин с высшим образованием, представляющих коренные национальности, составляла 0,4%, что в 14,5 раза меньше, чем у русских.485
Одна из разновидностей дискриминации в сфере образования — это невозможность получения представителями национальных меньшинств образования с учетом характерных для них особенностей. Подготовка соответствующих преподавателей осуществляется только в нескольких педагогических вузах страны. Но ни в одном педагогическом вузе не готовят к работе с детьми мигрантов и вынужденных переселенцев. Существуют учебные пособия по большинству языков национальных меньшинств, но они издаются маленькими тиражами и распространяются в основном в национальных республиках. Для обычного родителя найти в Центральной России или Сибири учебник азербайджанского или казахского языка — дело практически невозможное.486
