Карл Маркс - Капитал. Том третий
Однако эта возможность нисколько не колеблет справедливости положений, установленных для товаров среднего строения. Количество прибыли, приходящейся на эти товары, равно количеству заключающейся в них самих прибавочной стоимости. Например, в вышеприведённом капитале строения 80c + 20v для определения прибавочной стоимости важно не то, выражают эти числа действительные стоимости или нет, а то, в каком отношении они находятся между собой, именно, что v = 1/5 всего капитала и c = 4/5. Раз это так, прибавочная стоимость, которую произвело v, равна, как было выше предположено, средней прибыли. С другой стороны, так как прибавочная стоимость равна средней прибыли, то цена производства = издержкам производства + прибыль = k + p = k + m, практически равна стоимости товара. То есть повышение или понижение заработной платы оставляет в этом случае k + p столь же неизменным, сколь неизменной оставило бы оно стоимость товара, и вызывает только соответственное обратное движение, понижение или повышение, на стороне нормы прибыли. А именно, если бы вследствие повышения или понижения заработной платы изменилась в данном случае цена товаров, то норма прибыли в этих сферах среднего строения оказалась бы выше или ниже её уровня в других сферах. Лишь поскольку цена остаётся неизменной, сферы среднего строения сохраняют свой уровень прибыли, одинаковый с другими сферами. Таким образом практически дело происходит совершенно так, как если бы продукты этой сферы продавались по их действительной стоимости. В самом деле, если товары продаются по их действительным стоимостям, то очевидно, что при прочих равных условиях повышение или понижение заработной платы вызовет соответственное понижение или повышение прибыли, но отнюдь не изменение стоимости товаров, и что при всех обстоятельствах повышение или понижение заработной платы может затронуть только величину прибавочной стоимости, а никак не стоимость товаров.
III. ОСНОВАНИЯ У КАПИТАЛИСТА ДЛЯ КОМПЕНСАЦИИ
Как уже было сказано, конкуренция выравнивает нормы прибыли различных сфер производства в среднюю норму прибыли и именно этим превращает стоимости продуктов этих различных сфер в цены производства. И это совершается путём постоянного перелива капитала из одной сферы в другую, где в данный момент прибыль стоит выше среднего уровня; при этом, однако, должны быть приняты во внимание колебания прибыли, связанные для известной отрасли промышленности на протяжении известного периода с чередованием скудных и весьма прибыльных годов. Эта непрерывная эмиграция и иммиграция капитала, происходящая между различными сферами производства, вызывает восходящие и нисходящие движения нормы прибыли, которые более или менее взаимно уравновешиваются и в силу этого имеют тенденцию повсюду сводить норму прибыли к одному общему уровню.
Это движение капиталов обусловливается в первую очередь состоянием рыночных цен, которые здесь поднимают прибыль выше общего среднего уровня, там понижают её ниже этого уровня. Мы оставляем пока в стороне купеческий капитал, до которого здесь нам ещё нет дела и который, как показывают внезапно разражающиеся пароксизмы спекуляции известными излюбленными ею предметами, с чрезвычайной быстротой способен извлекать массы капитала из одной отрасли предпринимательства и столь же быстро бросать их в другую. Но в каждой сфере собственно производства – промышленности, земледелии, горном деле и т. д. – перелив капитала из одной сферы в другую представляет значительные трудности, в особенности ввиду наличия основного капитала. К тому же опыт показывает, что если какая-либо отрасль промышленности, например хлопчатобумажная промышленность, в течение известного времени приносит необычно высокую прибыль, то в течение другого периода она приносит лишь ничтожную прибыль или даже убыток, так что за известный цикл лет средняя прибыль оказывается здесь приблизительно одинаковой с другими отраслями. И с этим опытом капитал скоро привыкает считаться.
Но чего конкуренция не обнаруживает, так это того, что стоимость господствует над движением производства, она не обнаруживает стоимостей, которые скрываются за ценами производства и в конечном счёте определяют их. Зато конкуренция обнаруживает, напротив: 1) средние прибыли, независимые от органического строения капитала в различных сферах производства, следовательно, независимые и от массы живого труда, присваиваемого данным капиталом в данной сфере эксплуатации; 2) повышение и понижение цен производства вследствие изменения заработной платы – явление, на первый взгляд совершенно противоречащее стоимостному отношению товаров; 3) колебания рыночных цен, которые сводят среднюю рыночную цену товаров за данный период не к рыночной стоимости, а к уклоняющейся от неё, весьма отличной от неё рыночной цене производства. Кажется, что все эти явления противоречат в равной степени и определению стоимости рабочим временем, и природе прибавочной стоимости, состоящей из неоплаченного прибавочного труда. Таким образом в конкуренции всё проявляется в искажённом виде. Тот сложившийся уже вид экономических отношений, который выступает на поверхности, в их реальном существовании, а следовательно и в тех представлениях, при помощи которых пытаются уяснить себе эти отношения их носители и агенты, весьма сильно отличается от их внутреннего, существенного, но скрытого основного содержания и на деле искажает его и противоречит как ему самому, так и соответствующему ему понятию.
Далее. Когда капиталистическое производство достигает известной степени развития, выравнивание различных норм прибыли отдельных сфер производства в общую норму прибыли отнюдь не совершается исключительно путём отталкивания и притяжения капитала рыночными ценами. После того как на известный период установились средние цены и соответствующие им рыночные цены, до сознания отдельных капиталистов доходит, что при таком выравнивании выравниваются определённые различия, которые немедленно учитываются капиталистами в их взаимных расчётах. В представлении капиталистов эти различия живут и учитываются ими как основания для компенсации.
Основой такого представления является при этом сама средняя прибыль, т. е. то, что капиталы равной величины в равные промежутки времени должны давать равную прибыль. А это, в свою очередь, основывается на том, что капитал каждой сферы производства должен pro rata * своей величине участвовать в присвоении совокупной прибавочной стоимости, выжатой из рабочих совокупным общественным капиталом; или что каждый отдельный капитал должен рассматриваться просто как часть совокупного капитала, каждый отдельный капиталист должен рассматриваться по существу как акционер общего предприятия, который участвует в общей прибыли pro rata величине своей доли во всём капитале.
На этом представлении основываются затем расчёты капиталистов. Так, например, если капитал оборачивается сравнительно медленно или потому, что товары дольше остаются в процессе производства, или потому, что они должны быть проданы на более отдалённых рынках, то прибыль, ускользающая от него вследствие этого, всё-таки начисляется, следовательно, компенсируется путём надбавки к цене. Точно так же капиталовложения, подвергающиеся исключительно большим опасностям, например вложения в морской транспорт, тоже получают компенсацию в виде надбавки к цене. Когда капиталистическое производство, а вместе с ним и страховое дело достаточно развиваются, опасность становится фактически одинаковой для всех сфер производства (см. Корбет {82}); предприятия, наиболее подверженные опасности, платят, однако, более высокие страховые взносы и компенсируют себя за это в цене своих товаров. На практике всё сводится к тому, что каждое обстоятельство, которое делает данное вложение капитала более прибыльным, а другое менее прибыльным, – а в известных границах все вложения считаются одинаково необходимыми, – принимается в расчёт, как раз навсегда установленное основание для компенсации; причём уже нет надобности в новых и новых действиях конкуренции, чтобы оправдать этот мотив или правильность этого расчёта. Капиталист забывает только, – или, скорее, не видит, так как конкуренция ему этого не показывает, – что все эти основания для компенсации, выдвигаемые капиталистами друг против друга при взаимном расчёте товарных цен в различных отраслях производства, покоятся исключительно на том, что все капиталисты имеют pro rata их капиталу одинаковое притязание на общую добычу, на совокупную прибавочную стоимость. Наоборот, так как фактически полученная ими прибыль отлична от выжатой ими прибавочной стоимости, то им кажется, что их основания для компенсации не выравнивают их участия в совокупной прибавочной стоимости, а создают самоё прибыль, так как эта последняя возникает якобы просто из так или иначе мотивированной надбавки к издержкам производства товаров.
