Андрей Сухомлинов - Кто вы, Лаврентий Берия?: Неизвестные страницы уголовного дела
Для Берия в камере срочно подмели и вымыли полы. По приказу начальника гауптвахты «вертолет» в порядке исключения сразу же опустили, дали матрац и свежее белье, замени ли питьевую волу в баке Короче, отнеслись по-человечески. «Губа» есть «губа» — это все-таки не тюрьма» — так шутят в военных комендатурах. Но особенности были: перед входом на гауптвахту стояла караульная вышка, какие ставятся обычно в тюрьмах и лагерях. Там под «грибком» обычно находился полусонный солдат-часовой. Пока здесь пребывал Берия, по приказу Москаленко туда выставили офицерский пост с ручным пулеметом. Посчитали, что так надежнее.
На «губе» Берия провел сутки и в ночь на 27 июня написал письмо Маленкову и Хрущеву. А позже еще два письма. В этих письмах он, обращаясь к соратникам, вспоминает о проделанной совместной работе за эти десятилетия, начиная с 20-х годов, и просит внимательно разобраться в его деле. Кстати, в дальнейшем писать Берия возможности не дали, лишив не только знаменитого пенсне, но и бумаги с ручкой[12].
К одному из этих писем, сложенному в виде конверта, Берия привычной и твердой рукой написал просьбу-резолюцию: «Немедленно передать для Президиума ЦК КПСС т. т Маленкову и Хрущеву».
Начало следственных действий по делу Л. БерияПисьма Берия, написанные на гауптвахте и в бункере штаба МВД… —и его последние «указания»
Утром 27 июня на гауптвахту прибыло новое руководство МВД — министр Круглов и его первый зам. Серов с целью допросить Берия. Прибыли по своей инициативе, ни с кем не согласовав, решили «прогнуться». Москаленко после доклада Жукову пускать их на территорию гауптвахты категорически отказался. К вечеру об этом доложили Маленкову и Хрущеву, неожиданно отправившимся в Большой театр на оперу «Декабристы». (Интересное совпадение, не так ли? Декабристы, как вы помните, тоже были недовольны новой властью, за что и поплатились.)
Одобрив действия военных, Хрущев и Маленков решили, что место для содержания Берия выбрано явно неудачно, решили срочно перевести его в более надежное место: для частей внутренних войск генерала Масленникова не составило бы никакого труда снести гауптвахту вместе с охраной в считанные минуты. Да и военный комендант Москвы генерал-лейтенант К. Синилов, в прошлом выходец из погранвойск НКВД и ставленник Берия еще с октября 1941 года, показался им ненадежным партнером. Кроме того, Берия вел себя на гауптвахте буйно. От пищи отказался, бросив миску с едой в «начгуба», и послал его туда, куда посылают обычно в таких случаях. Поэтому вечером 27 нюня Берия сажают в машину и везут в сторону Кремля. Помещают его теперь уже в непосредственной близости — в штабе Московского военного округа — в доме 53 по улице Осипенко (теперь Садовническая). Идеальное место для содержания.
Штаб МВО — это монументальное, старинное здание, построенное еще в XVIII веке. Толстые стены, широкие коридоры. Замкнутое, четырехугольное строение на берету Москвы-реки. Недалеко станция метро «Новокузнецкая». Здесь служили наши полководцы Буденный, Мерецков, Крылов, Белобородов; позже — Лушев, Архипов, Кочетов. Рядом Кремль. Его видно невооруженным глазом. Парадный вход закрыли. Через арку, ведущую во внутренний двор (это вход № 2), провезли Берия. Арку тут же загородили танком.
На территории штаба находится бункер. Врытое глубоко в землю, забетонированное и сверху засыпанное землей большое помещение. Туда и посадили Берия. По-военному сейчас оно называется ЦБУ — центр боевого управления. Может с успехом выполнять и роль бомбоубежища. Современные ЦБУ строят так, чтобы они выдерживали прямой ядерный удар. Наш бункер, вырытый еще до войны, конечно, послабее современных, но метров 10 под землей будет. ЦБУ в мирное время служит для того, чтобы гам проводить штабные тренировки на картах, имитируя боевую обстановку.
Новый командующий войсками округа Москаленко проведение таких тренировок и других занятой в бункере запретил, пока там находится Берия, которому и здесь отвели комнату-«девяти-метровку», но уже, естественно, без окошка. Все остальное, в том числе и санузел, — как на «губе». Караул усилили, дежурят посменно офицеры батальона охраны штаба МВО. Пост из трех человек: один у комнаты, второй у лестницы, третий у входа в бункер. На территорию штаба загнали еще три танка. Орудия навели на бункер. Четвертый танк, как вы помните, стоял под аркой. Вообще-то, такое содержание арестованного в темнице противоречит всем мировым законам. Хотя примеры были и другие. Например, фельдмаршал Паулюс несколько лет «сидел» в плену на спецдаче НКВД под Одинцово, а Василий Сталин под арестом несколько месяцев провел тоже на даче КГБ в живописном Кратово.
Период нахождения Берия в бункере штаба МВО с 27 июня по 23 декабря 1953 года, к сожалению, нигде не описан. Хотя очевидны еще есть. Ветераны вспоминают, что Берия сидел в бункере, в общем-то, спокойно. Ответственным за его содержание был порученец Москаленко полковник В. Юферов.
Штаб округа — место, конечно, историческое и уникальное, но для содержания подследственных непригодное, да и навыков у военных в этом деле не было никаких.
Во всяком случае, при заполнении анкеты арестованного Берия, которое производил следователь прокуратуры СССР Цареградский, в штабе даже не смогли сфотографировать его, Берия, как положено — в анфас и профиль. Ограничились комическим фото штабного фотографа. Дактилоскопирование, т. е. получение образцов отпечатков пальцев, — обязательная процедура в МВД при аресте — также не производилось.
В общем, тюремный режим для Берия в бункере военные создать, конечно же, не могли. Главным образом потому, что навыков и знаний по этому вопросу у них просто не было; они не могли и предположить, что держать арестованных нужно впроголодь, спать не давать, допрашивать по ночам, на болезни внимания не обращать, а при необходимости применять пытки, как это бывало в ЧК — ГПУ — НКВД — НКГБ — МГБ — КГБ — МВД.
В штабе округа для офицеров военторг на первом этаже держит столовую для простых офицеров — самообслуживание, для генералов, начальников управлений, отделов и служб — другой зал. Там работают официантки. Для командующего и его заместителей — третий, «греческий» зал. Там еще лучше. Но в общем, все хорошо. Обиженных нет. Пища хорошая и одинаковая. Как и должно быть в армии — из одного котла.
Официантки прямо из кухни столовой в сопровождении охраны носили еду Берия в бункер. Обед, как и полагается, состоял из трех блюд. Ну и, конечно, компот. Все, что было на обеденном столе командующего округом. Правда, компот Берия попросил заменить боржоми. Просьбу без труда удовлетворили.
Здесь же, в штабе, есть хорошая поликлиника. Ветераны вспоминают, что Берия на здоровье не жаловался, но один раз его посещал врач-уролог, поскольку у Лаврентия Павловича началась почечная колика. Дали хорошее лекарство.
Машинистка военного совета и ветеран штаба МВО Екатерина Алексеевна Козлова рассказывает, что на все время нахождения Берия в бункере передвижение по территории внутреннего двора штаба было сначала запрещено, а потом ограничено. Начальник штаба округа генерал-полковник С. Иванов приказал закрасить белой краской все окна на первом и втором этажах, чтобы никто не видел, как водят Берия.
Сопровождал его всегда полковник Юферов с охраной. Он практически каждый день водил Берия на допросы. Екатерина Алексеевна Козлова вспоминает, что многие офицеры в своих кабинетах тайком отчищали краску с окон, чтобы посмотреть на Берия. Интересно было.
Она, Е.А. Козлова, этого, правда, не делала, поскольку сама работала в том же главном корпусе, куда приводили Берия. Несколько раз видела его в коридоре и запомнила, что он всегда был в шляпе, горло замотано шарфом, а осенью и зимой 1953 года на нем было черное пальто.
Для работы с Берия на следствии в штабе МВО выделили кабинет члена военного совета генерал-лейтенанта Пронина. На допросы, как вспоминает Екатерина Алексеевна, часто приезжал сам генеральный прокурор Руденко в сопровождении своих работников и машинисток прокуратуры. Все документы они печатали и размножали сами, без участия машинисток штаба округа.
По моему глубокому убеждению, участие войск и штаба МВО в деле Берия — это позорное пятно в истории Московского военного округа. Гордиться, как это делали многие военачальники, получившие за эту «операцию» еще и боевые награды, право слово, нечем.
Армия должна заниматься своими делами, а все эти «тюремно-расстрельные» процедуры должны проводиться в другом месте и другими «специалистами», которые у нас всегда имелись в нужном количестве и даже с избытком. Пока же без войск МВО, и прежде всего его двух прославленных гвардейских дивизий — Кантемировской и Таманской, ни одно крупное ЧП, в том числе и ГКЧП, не обходится.
