Павел Хлебников - Крёстный отец Кремля Борис Березовский, или история разграбления России
Хотя иностранные бизнесмены стали видной частью жизни Москвы, Петербурга, Хабаровска и Владивостока, все же их было слишком мало, чтобы помочь российской экономике. В Россию инвестировалась лишь десятая часть суммы, которую иностранные бизнесмены вкладывали, например, в Китай. Даже самого смелого иностранного бизнесмена смущали бандитизм и коррупция российского рынка.
Да, бандитские разборки за сферы влияния начала 90-х фактически закончились, но заказное убийства в российском обществе чем-то исключительным пока не стали. В 1996 году о том, какую роль в организованной преступности играют спортсмены – в прошлом гордость России, – узнала Америка. Александр Могильный и несколько других российских хоккеистов-звезд, играющих в НХЛ, обратились за помощью в ФБР – на них «наезжают» российские бандиты, которые приехали в Северную Америку и пытаются вымогать у них деньги. Хоккей в российском спорте продолжал оставаться прибыльной сферой. Лучшие российские хоккеисты десятками покидали свою обедневшую страну и подписывали с командами НХЛ многомиллионные контракты. Помимо индивидуальных контрактов, команды заплатили Федерации российского хоккея около 10 миллионов долларов за право забирать хоккеистов к себе. Этот легкий источник денег не ускользнул от внимания бандитов. В апреле 1997 года президент Федерации российского хоккея Валентин Сыч, человек почтенного возраста, был сражен автоматной очередью, когда ехал по загородной дороге с женой.
Под прицел бандитов попали и благотворительные организации. Они пользовались определенными льготами, и это не осталось незамеченным преступниками. Специальным правительственным указом некоторые структуры получили право импортировать спиртное или экспортировать нефть в безналоговом режиме. Колоссальные прибыли на этих операциях должны были пойти в казну или на поддержку каких-то социальных начинаний. Но в обедневшей России любая деятельность, приносившая большие деньги, сразу становилась предметом преступных интересов. Наиболее известной благотворительной структурой, попавшей в сети бандитских разборок, оказался Фонд спорта Бориса Федорова. Однако были и другие скандалы. В сентябре 1995 года в Москве был убит председатель Московского общества глухих Игорь Абрамов. Через год застрелили и президента Всероссийского общества глухих, Валерия Кораблинова.
Российский фонд инвалидов войны в Афганестане, получавший солидные субсидии, подвергся еще более страшной атаке. В ноябре 1996 года группа основателей афганского фонда собралась на Котляковском кладбище почтить память своего бывшего председателя, Михаила Лиходея, которого два года назад взорвали бомбой. У соседней могилы кто-то подложил мощное взрывное устройство с дистанционным управлением. Взрыв был ужасен: погибло тринадцать человек, десятки получили ранения. Милиции пришлось снимать куски тел с деревьев.
Но все это отнюдь не умеряло пыл богатой московской элиты. Так называемые «новые русские» вращались в своем социальном кругу. Они с наслаждением засиживались допоздна за ужинами в дорогих ресторанах. Кто-то из новых русских развлекался в тех же ночных клубах, которым отдавали предпочтение иностранцы, но в основном россияне кутили как раз там, куда иностранцы не показывали носа – в клубах, где ночная жизнь была более отвязной и более вульгарной. Впрочем, вскоре самые богатые веселиться в Москве перестали. Москва – это место, где зарабатываются деньги. Для отдыха оно приспособлено куда меньше – в ресторанах и ночных клубах слишком многие показывают на тебя пальцем. Швейцарские Альпы или Лазурный Берег – это другое дело.
Березовский в гулянках почти не участвовал. Все было подчинено делу, и если он и появлялся на вечернем мероприятии, значит, хотел установить полезные контакты. Но и его не обошла стороной атрибутика европейских супербогачей: он обзавелся собственным самолетом, огромной яхтой, оставлял большие деньги на аукционах «Сотбис», держал роскошные резиденции на Женевском озере, в Лондоне (на Кенсингтон-Пелис-Гарденз), и на Французской Ривьере, где он приобрел один из крупнейших замков на мысе Антиб, как сообщалось, за 27 миллионов долларов. В Париже у него, судя по всему, квартиры не было, потому что он предпочитал останавливаться в отеле «Крийон». Его присутствие на морских курортах, популярных среди европейских миллиардеров, позволяло ему по высшему разряду развлекать своих российских гостей, он имел возможность общаться на равных с потенциальными западными партнерами. Среди его друзей в сфере международного бизнеса были крупнокалиберные дельцы, например король бросовых облигаций Майкл Милкен и медиа-магнат Руперт Мердок (Березовский был одним из немногих гостей на свадьбе Мердока в 1999 году, на борту яхты в нью-йоркской гавани).
Высокопоставленные чиновники из окружения Ельцина отнюдь не хотели оставаться обделенными. И их образ жизни (да и почти все остальное) мало чем отличался от образа жизни российских бизнесменов. Чиновники, как и бизнесмены, входили в один и тот же правящий клан. В Москве людям из правительства приходилось воздерживаться от некоторых удовольствий – сшитыми на заказ костюмами они здесь не щеголяли, на дорогущих машинах старались не разъезжать, в лучших ресторанах «светились» не так часто, как хотелось бы. Но никто не запрещал им ездить за границу, отдыхать на Ривьере или во Флориде. Тут они могли расслабиться. Их никто не знал, и, как и российские бизнесмены, они могли «оттянуться» по полной программе. Вот это жизнь – на лыжах в Гштааде, на яхте по Карибскому морю, на своих двоих по лучшим парижским магазинам. Представители нового правящего клана России обзавелись на Западе квартирами, виллами, замками и постепенно стали в мире Запада своими. Их жены туда по большей части просто переселились. Дети были отданы на обучение в престижные европейские школы. Отпрыски российских богатых и знаменитых (включая детей Татьяны Дьяченко, Анатолия Чубайса, Владимира Гусинского и Бориса Березовского) учились в одних школах в Швейцарии и Великобритании за 40 000 долларов в год.
Новые русские составляли крошечное меньшинство, не более нескольких сотен тысяч, однако они считали, что несчастная Россия принадлежит именно им. Точнее, они считали, что именно им принадлежат богатства России. Приезжая на Запад, они с радостью забывали о десятках миллионов соотечественников, оставшихся дома, – об этих надоевших массах, которые вечно жалуются, спиваются и умирают. Но веселой жизни богатых скоро придет конец.
Березовский получает место в правительстве
Под конец избирательной кампании 1996 года россияне полагали, что проголосуют за нового, полного жизненных сил Ельцина: сильный политический лидер, без устали разъезжающий по стране в рамках избирательной кампании, весело отплясывающий на концерте вместе с рок-музыкантами. Избиратели не знали, что этот задор был результатом колдовства кремлевских докторов. Снадобья какое-то время действовали неплохо, но за неделю до последнего раунда выборов организм Ельцина не выдержал, дикое напряжение все-таки сказалось. В конце июня с ним случился сердечный приступ, и он исчез из поля зрения. И только после выборов представители Кремля сказали правду о том, насколько поражено сердце Ельцина – президенту предстояла серьезная операция, байпасная хирургия. Ближайшие восемь месяцев он будет прикован к постели.
В отсутствие в Кремле монарха власть прибрали к рукам его ближайшие помощники. Поначалу эту группу возглавил Анатолий Чубайс, недавно назначенный главой администрации президента. В Кремль его вернула «Группа тринадцати» и могла рассчитывать на его лояльность. В качестве меры предосторожности на пост заместителя премьер-министра был назначен банкир Владимир Потанин.
Теперь бизнесмены, внесшие вклад в переизбрание Ельцина, могли рассчитывать на компенсацию. К примеру, «Онэксим-банк» Потанина получил колоссальные правительственные дотации, «Норильский никель» получил право на реструктуризацию своих долгов в казну на сумму свыше 1 миллиарда долларов. НТВ Владимира Гусинского выдали лицензию на вещание на четвертом канале и на удвоение эфирного времени. Банк «Столичный», принадлежавший Смоленскому и Березовскому, увеличил капиталы более чем вдвое, получив возможность поглотить гигантский государственный «Агропромбанк» (новый банк был назван «СБС-Агро»).
Позднее я спросил лидера парламентской фракции «Яблоко» Григория Явлинского о том, что он думает о переизбрании Ельцина. «Правительство, которое Ельцин создал сразу после выборов было не коммунистическое, не демократическое, не республиканское, не консервативное, не лейбористское, не красное, не белое, не зеленое, – заметил Явлинский. – Оно было корыстное. В этом главная черта. Получилась система корпоратистская, олигархическая, основанная на монополизированной собственности и на полукриминальных отношениях».
