Леонид Млечин - Империя террора. От «Красной армии» до «Исламского государства»
На улице они погрузились в ожидавшие их микроавтобусы и помчались к берегу. Там, бросив взятые напрокат машины, пересели на катера, которые доставили их на корабль. Было ровно четыре часа утра, как и предусматривалось планом.
«Молоко ненависти»
По злой иронии судьбы за три года до этого сам Абу Джихад планировал аналогичную операцию: он хотел высадить ударную группу палестинцев с алжирского корабля, чтобы они проникли в Израиль и нанесли удар изнутри.
Но ему не повезло: израильский ракетный катер перехватил палестинцев еще в море.
Жена убитого Абу Джихада тщетно пыталась дозвониться до полиции, кричала в трубку, стучала по аппарату, но телефонные линии бездействовали. Тогда она схватила пистолет своего мужа и выбежала на улицу. Она стреляла в воздух и кричала срывающимся голосом:
– Помогите!
К тому времени, когда полиция подъехала к вилле, бойцы израильского спецназа были далеко от тунисского побережья. Ракетный катер военно-морских сил Израиля на полной скорости шел в сторону Хайфы.
Передав в генеральный штаб армии обороны Израиля шифро ванную телеграмму о благополучном окончании операции, загадочный «Боинг-707» растаял в ночном небе. Самолет радиоэлектронной разведки военно-воздушных сил Израиля не только прикрывал оперативную группу, но и обеспечивал связь между самой группой, подразделением поддержки, которое ожидало бойцов на побережье, ракетным катером и генеральным штабом.
Разрешение уничтожить Абу Джихада мог дать только премьер-министр. Он, сколько мог, откладывал решение из опасения, что убийство Абу Джихада повлечет за собой ответную акцию против израильтян и, кроме того, повредит репутации Израиля. Остальные члены кабинета министров узнали о предстоящей операции только за несколько часов до ее осуществления. Кабинет одобрил совместный замысел разведки и военных.
Когда ракетный катер с оперативной группой подходил к Хайфе, из полицейского участка в секторе Газа отпустили одного палестинца. Его выпустили так же неожиданно, как и арестовали.
Он был известным юристом и весьма уважаемым человеком, который старался не конфликтовать с оккупационными властями. Израильтяне ничего против него не имели. И тем не менее, накануне вечером в его дом вошел наряд полиции. Его посадили в машину и увезли.
Его не допрашивали и вообще не проявляли к нему никакого интереса, только глаз с него не спускали, а потом отпустили без объяснений.
Израильская контрразведка на свой лад постаралась помочь оперативной группе. Палестинского юриста взяли в заложники на тот случай, если операция провалится и кого-то из израильтян схватят. Палестинца отпустили после того, как все участники операции вернулись домой благополучно.
Почему в заложники взяли именно его? Потому что мишенью операции был его двоюродный брат, который сам себя называл Абу Джихад, то есть «Отец священной войны».
Абу Джихад был самым умным, если не сказать гениальным террористом. Он вместе с Ясиром Арафатом учился в школе в Египте. Доверие Арафата и очевидные организаторские способности сделали его человеком номер два в палестинском движении – он руководил всеми военными и разведывательными операциями.
В общей сложности в его подчинении было одиннадцать тысяч человек. И он же контролировал финансовую империю палестинцев, которая распоряжалась более чем миллиардом долларов.
Он единственный знал детали всех финансовых операций палестинцев, которые владели пакетами акций, газетными компаниями, пароходными линиями, фермами и успешно занимались операциями по отмыванию денег. Найденные в сейфах Абу Джихада документы открыли израильтянам тайные источники финансирования палестинских боевых операций.
Абу Джихада собирались похоронить в Иордании, поближе к его родным местам. Но иорданский король Хусейн не хотел, чтобы похороны привели к манифестациям среди палестинцев, которые составляют две трети населения Иордании. Тогда решили, что Абу Джихад будет похоронен в Сирии, поскольку его родители жили в Дамаске.
Гроб с его телом обернули в палестинский флаг и погрузили на грузовик, украшенный увеличенной фотографией Абу Джихада и цветами. Выстроилась целая кавалькада машин, но потом гроб сняли с машины, и палестинцы несли гроб на руках до самого кладбища мучеников.
Когда гроб опустили в могилу, палестинцы в красных беретах выпустили в небо залп из автоматов. Мужчины кричали:
– Мы отомстим за твою кровь, наш мученник!
Палестинские женщины плакали:
– Мы будем вскармливать наших младенцев молоком ненависти.
Через неделю в центре Иерусалима взорвалась бомба. Худшие предположения Шимона Переса оправдались. Теперь в действие вступили террористы-камикадзе.
Часть IV Зеленое знамя джихада
Религиозные войны
Разделение христианского мира на католиков, протестантов и православных произошло много веков назад. Но до сих пор разногласия между ними преодолены. Люди, не посвященные в теологические тонкости, не понимают, почему продолжается давний спор христиан между собой?
Лютеране, мормоны, методисты, пресвитериане, баптисты с трудом признают друг друга. Но если все они верят в Иисуса Христа, то почему возносят молитву ему в разных храмах? И отчего христианские конфессии относятся друг к другу, мягко говоря, недружелюбно?
Есть люди, которые пытаются сблизить христиан, помочь им преодолеть это разделение. Движение к диалогу христианских религий называется экуменизмом.
Тоска по единству
Экуменическое движение появилось в начале ХХ века, но прогресса за истекшее столетие добилось небольшого. Экуменическое движение стало заметным после Второго ватиканского собора, который закончился обоюдным снятием анафем, провозглашенных в ХI веке римской и константинопольской церквями.
Главной темой Второго ватиканского собора, созванного папой Иоанном ХХIII в 1959 году и завершенного папой Павлом VI в 1965-м, стала «неоспоримо глубокая тоска по единству» христианства.
Вопрос о диалоге христианских церквей давно волнует многих священнослужителей и верующих. Они понимают, что пора ликвидировать разногласия внутри христианства, покончить с эрой фанатизма и конфликтов.
Современные теологи говорят, что любая религиозная нетерпимость – это грех. Нетерпимость разрушает возможность какой бы то ни было веры. Каждый верующий сам определяет свое отношение к Иисусу Христу и не может навязывать его другим. Теперь даже говорят, что религий не столько, сколько существует вероисповеданий и конфессий, а столько, сколько существует верующих людей.
Мы видим колоссальное многообразие разного рода промежуточных форм и видов религиозной веры. Мы видим религиозный плюрализм в рамках одной и той же церкви.
Скажем, в англиканской церкви сочетаются элементы католицизма и протестанства. Протестантская церковь давно занялась тем, что можно назвать переводом евангелия на язык сегодняшнего дня. Приспосабливая религию к изменившимся историческим условиям, протестантские теологи меняют методы и формы деятельности церкви. Современные люди создают себе такого бога, который удовлетворяет их желаниям и потребностям. Они хотят иметь современного бога современной эпохи.
В прошлые века христиане разных исповеданий стремились прежде всего доказать, что они правы. Теперь сторонники экуменизма есть во всех церквах.
Но на практике церкви не торопятся пойти навстречу друг другу. Скажем, некоторые иерархи Русской православной церкви считают экуменизм лжеучением. Они считают, что есть истинные и ошибочные вероисповедания и их нельзя смешивать.
Вот уже сколько лет не могут встретиться российский патриарх и глава римско-католической церкви. Это была бы встреча двух церквей, которые разошлись почти тысячу лет назад, в 1054 году. Но Священный Синод Русской православной церкви считает встречу с папой римским несвоевременной – по причине миссионерской деятельности католиков в России.
Русская православная церковь обеспокоена тем, что в Россию приезжают посланцы других церквей, умелые проповедники, послушать которых приходит множество людей. Иностранному богу у нас не рады, хотя совсем непонятно, как бог может быть иностранцем.
Завершится ли когда-нибудь вечный спор различных церквей и религий? Не похоже. Спор о том, чья вера старше и правильнее, неразрешим в принципе.
Так что отношение к экуменизму есть вопрос скорее политический, чем религиозный. Неприятие экуменизма обычно отражает стремление отгородиться от мира. Это проявление ксенофобии, страха перед миром.
Есть, конечно, еще и узкие интересы разбухшего бюрократического аппарата разных церквей. Аппарат заботится о собственном благополучии и совсем не по-христиански выбивает себе льготы и привилегии. Не у Бога, так у государства.
