KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » Политика » Сергей Кургинян - Содержательное единство 2001-2006

Сергей Кургинян - Содержательное единство 2001-2006

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Сергей Кургинян, "Содержательное единство 2001-2006" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Галицийский клан явного и бесспорного публичного лидера до недавних пор не имел. В основном, за лидерство в нем "бодались" того или иного разлива диссидентские фигуры, как местные, пришедшие из советского времени, так и зарубежные эмигрантские, бандеровско-мельниковского генезиса. В политическом спектре они были представлены множеством абсолютно неспособных договориться друг с другом политических организаций и партий – от относительно умеренного национализма до вполне фашистского вектора. Серьезной экономической базы у них никогда не было.

В настоящее время основной политической ставкой этого клана стал, конечно, Ющенко. И под эту фигуру подобрались немалые деньги – и от зарубежных спонсоров, и от "западенских" и "киевских" экономических групп, и даже отчасти от осколков восточноукраинских кланов, недовольных затянувшейся политико-экономической игрой между "днепропетровскими" и "донецкими". И рассчитывающих в случае прихода к власти кандидата галицийско-киевских групп получить лидирующие роли в неизбежном в этом случае переделе власти и собственности в республике.

Что касается "закарпатского" клана, то он в общеукраинской политике крупных амбиций не предъявлял и до сих пор не предъявляет. Как несколько лет назад сказал мне один его вполне статусный представитель: "Наша задача – спастись!".

Крымский клан до сих пор находится в состоянии "конфликтного становления". Самым важным, пожалуй, его свойством оказывается то, что в автономии все более отчетливо проявляется доминирование "крымско-татарскости". Лидер этого процесса – председатель Меджлиса крымско-татарского народа Мустафа Джемилев. Причем внутри Меджлиса продолжается острая борьба за первенство (в том числе за счет "пристраивания" либо к "русскоязычным" восточным группам, либо к "западенцам").

Тенденциям "татаризации" полуострова противостоят русские группы, однако в последние годы все менее успешно. Прежде всего, потому, что мощную поддержку крымским татарам оказывают все без исключения международные правозащитные организации, структуры ЕС и (официально, на государственном уровне) Турция. Это достаточно сильная поддержка – и политическая, и экономическая, и противостоять ей довольно трудно.

В России, особенно в связи с проблемами Севастополя и Черноморского флота, "крымский вопрос" регулярно оказывается на острие внимания различных элитных групп. В том числе из-за возможности его эксплуатации российскими элитами в их взаимном соревновании "за максимальную патриотичность". Однако реальные коммуникации с российским крылом крымского клана реализует, прежде всего, Юрий Лужков (хотя, разумеется, не только он). А его крымско-татарские противники находят поддержку в основном в Чечне, а в последние годы во все больших масштабах в Татарии и Башкирии, а также в Адыгее.

При этом внутренняя борьба за лидерство в татарской общине в последнее время приводит к последовательной потере позиций "умеренными" соратниками Джемилева (и Меджлисом вообще) и к усилению в Крыму присутствия (и влияния) все более радикальных исламистских групп, включающих подготовленных боевиков, среди которых, в первую очередь, называют Хизб-ут-Тахрир. Ту самую ХУТ, которая давно стала головной болью для Ислама Каримова в Узбекистане и для Эмомали Рахмонова в Таджикистане. И не только для них: за последние месяцы лидер таджикской исламской оппозиции Али-Акбар Тураджонзода выпустил несколько статей, в которых он пламенно – и с явной острой тревогой – обличает экспансию Хизб-ут-Тахрир в регион.

Но эта же группа, Хизб-ут-Тахрир, – все более серьезная сила и в России. Увы, приходится говорить об этом совершенно откровенно. Может быть, вы обращали внимание на то, что происходят регулярные аресты членов боевых ячеек (подчеркиваю, боевых террористических ячеек с оружием, боеприпасами, амуницией, подрывной литературой!) ХУТ уже не только в Поволжье – в Татарстане и в Башкирии, куда они давно внедряются, – но и в центральных областях России. Например, в Ярославской, Московской, Вологодской, Псковской, Нижегородской и т.д.

А наши эксперты сообщают, что отмечается все более высокая активность эмиссаров ХУТ в Южной России, особенно в Адыгее и на Черноморском побережье. И самое важное из последних сообщений по данной теме – то, что деятельность Хизб-ут-Тахрир в Крыму и в России начинает получать негласную, но вполне отчетливую и весьма масштабную поддержку спецслужб США.

На партийном спектре Украины я останавливаться не буду. И даже не столько потому, что это заняло бы много времени. Дело в том, что на Украине, в еще большей мере, чем у нас в России, существование, массовость и политическая ориентация партий оказывается функцией кланово-корпоративных раскладов, альянсов и конфликтов. Чему яркий пример – поддержка Ющенко, совместно с крайними правыми радикалами, соцпартией и ее главой А.Морозом.

Кроме того, в своей части доклада я намеренно не затрагивал проблемы, касающиеся связи ситуации на Украине с системой интересов внешних, прежде всего западных (но и не только западных), сил и элитных групп. Думаю, что эти проблемы обозначит и обсудит Сергей Кургинян.

Укажу лишь на то, что геополитическая и геоэкономическая роль Украины очень давно и внимательно анализируется мировыми, прежде всего американскими, элитами. Еще в 1994 году Збигнев Бжезинский писал, что устойчиво антироссийская Украина – главная гарантия того, что Россия как империя никогда не восстановится в каких-либо новых формах. И с того же времени, отмечу, на Украине почти безвылазно сидит родной сын и политический соратник Збигнева Бжезинского – Марк Бжезинский.

Кроме того, для всех вменяемых аналитиков совершенно ясно, что Украина, как буфер между Россией и Европой, может быть для России как "мостом" на Запад, так и "кордоном". Наиболее наглядно это в части российского экспорта: львиная доля российской нефти и российского газа идет в Европу через территорию Украины. И очевидно, что та сила, которая будет управлять политическим "лицом" Украины, способна решающим образом влиять и на экономическую безопасность России, и на энергетическую (то есть, опять-таки, политическую) безопасность Европы.

Более того, "полоса активности" Хизб-ут-Тахрир в Крыму и на Юге России адресует к не менее острой проблеме политического и экономического присутствия России на Черном море. Если его не будет или оно окажется под угрозой, это для нас и утрата с таким трудом отвоеванного три века назад доступа к теплым морям, и практическая невозможность стратегически удерживаться на Кавказе, и тяжелейший экономический удар – блокирование следующего крупнейшего экспортного (в том числе нефтяного) российского выхода, Новороссийска.

И – вовсе не последнее по важности – нынешний российский проигрыш на Украине, если он закрепит в республике "западнический" антироссийский политический курс, то это приведет к окончательному краху всех тех проектов постсоветской экономической и в какой-то мере политической интеграции, которые Россия Путина заявила в качестве своих стратегических приоритетов. Если это произойдет, в итоге неизбежна даже тихая и бесславная смерть СНГ.

Таким образом, управление теми или иными вариантами развития украинской ситуации – это мощнейший рычаг перераспределения мировых потенциалов в нынешний момент переконфигурирования глобальной системы. Вот реальная цена вопроса, по поводу которого нам нагло вешают на уши "лапшу" многочисленных баек о борьбе с криминальностью и за демократию.

В завершение замечу, что описанная внутренняя украинская ситуация, в целом, до боли напоминает российскую. Напоминает и с той точки зрения, что нет – и не может быть – элитной консолидации, позволяющей обеспечить выработку какой-либо стратегии. Нет внятной, способной быть согласованной системы долгосрочных межклановых – хотя бы меркантильных – интересов, вокруг которой возможно строить активную внутреннюю и внешнюю политику. Нет, похоже, даже четкого понимания необходимости такой стратегии и таких интересов.

А потому подавляющая часть политики вырождается и подменяется, прежде всего, борьбой за власть и собственность. В которой всегда выиграет тот, кто сумеет предъявить хотя бы зачатки стратегии и кто сумеет убедительно перенести борьбу в идеологическую сферу. Пиара для такой борьбы явно недостаточно. Пока что такого рода стратегическую и идеологическую дееспособность проявляет лишь часть "западенского" политического ядра.

Именно ввиду отсутствия стратегического измерения политики и оказалась возможна – особенно в условиях специфической для республики территориально-идеологической поляризации – ситуация, когда выборная кампания на Украине стала ареной очень мощного и глубокого вмешательства внешних сил. Перечень которых, подчеркнем, вовсе не сводится к привычному для нашей и украинской прессы противостоянию России и США.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*